Трудное счастье

Холт Виктория

— Просто здесь мы сидим спокойно, — объяснила моя собеседница. — В Барбарине всегда было больше живости и очарования, чем во мне. В жизни различия были очень заметны, а вот на фотоснимке этого, конечно, не видно.

Фотографии Рока и Морвенны. С интересом вглядываясь в лицо мальчика, я видела черты его будущего характера. Перевернув еще одну страницу альбома, я с удивлением обнаружила, что больше снимков в нем нет.

— Последняя фотография была сделана за неделю до смерти Барбарины, — сказала мне Дебора. — Больше я уже не пользовалась этим альбомом, решив, что он должен так и

остаться альбомом сестры. Я просто не могла продолжать вклеивать в него фотографии.

Она взяла в руки другой альбом и открыла его. Здесь были снимки Рока и Морвенны в более старшем возрасте.

— Шло время, и жизнь как-то наладилась. Я снова стала фотографировать.

Взглянув на следующую страницу альбома, я так и замерла: с фотографии на меня смотрели трое, — Барбарина, Морвенна и Рок.

— Снимок из другого альбома? Дебора улыбнулась в ответ.

— Нет. Барбарина умерла за полгода до того, как была сделана эта фотография.

— Так значит, это вы? Но здесь вы так похожи на нее!

— Да, когда сестра умерла и меня уже не могли сравнивать с ней, люди стали отмечать, что я становлюсь все больше и больше похожей на нее. Конечно, так казалось лишь потому, что живой, веселой, яркой Барбарины больше не было среди нас. А вот Морвенна со своим мужем. Здесь он очень молодой. Впервые Чарльз появился в Пендоррик-холле, когда ему было лет восемнадцать. Петрок хотел всему научить его с тем, чтобы потом передать хозяйство в его руки. Так оно и вышло. Обрати внимание на то, как нежно Морвенна смотрит на мужа. Чарльз всегда был для нее божеством.

Дебора рассмеялась.

— Всегда было забавно наблюдать за тем, какое магическое воздействие он оказывал на нее. Все разговоры Морвенны начинались словами: «Чарльз считает» или «Чарльз думает». Она по уши влюбилась в своего будущего мужа с того самого момента, как впервые увидела его. Так продолжается и по сей день.

— Значит, Морвенна и Чарльз счастливы вместе?

— Иногда мне кажется, что Морвенна слишком уж предана мужу. Помню, однажды Чарльз отправился на рынок и попал там в потасовку. Ничего страшного не произошло, он пробыл в больнице всего лишь неделю, но бедняжка просто с ума сходила от горя. Тогда я впервые подумала: дорогая, ты живешь не своей жизнью, а жизнью Чарльза. Хорошо, если твой муж всегда будет любить тебя, а если нет? Ведь твое сердце будет просто разбито.

— Мне кажется, Чарльз тоже очень привязан к своей жене.

— Безусловно, он всегда останется верен ей, но в его жизни есть еще кое-что, кроме этого брака. Дело в том, что Чарльз очень предан церкви и Богу. Питер Дарк частенько говорит, что без нашего Чарльза ему пришлось бы туго. Отец Чарльза был священником и воспитал сына очень строго. Чарльз — глубоко религиозный человек. Если говорить откровенно, мне вообще непонятно, почему он не пошел по стопам своего отца. Думаю, работа на земле для него — тоже своеобразная религия. Кстати, он и Морвенну переделал на свой лад. Когда-то она была такой же озорной и непослушной, как ее брат. А теперь… Я никогда не видела, чтобы она хоть в чем-то не согласилась с мужем. Может, только за исключением одного…

Я молча ожидала, что она продолжит. Дебора словно бы

раздумывала, стоит ли рассказывать дальше, но затем все же сказала:

— Да, за исключением одного: ее дружбы с Рэйчел Бектив.

— Разве Чарльзу не нравится Рэйчел?

— Не думаю, что он испытывает слишком уж острую неприязнь к этой женщине, но все же… Раньше Морвенна всегда привозила ее на школьные каникулы. Я даже спрашивала, а нет ли у нее другой подруги, которую можно было бы пригласить к нам в гости, и не хочет ли Рэйчел поехать навестить своих родственников, если они вообще у нее есть. Помню, как упряма была Мовернна во всем, что касалось ее подруги.

— Она приедет сюда со мной, — обычно говорила она. — Рэйчел не хочет ехать к своим родным.

Чарльз никогда открыто не высказывал свое недовольство на этот счет. Но когда он ездил на фермы, то никогда не брал их с собой. Обычно же, когда Морвенна была в Пендоррик-холле одна, он делал это неукоснительно. Мне казалось, одного этого будет достаточно, чтобы Морвенна перестала приглашать к себе Рэйчел, но нет…

— А теперь она вообще живет здесь?

— Только до тех пор, пока дети снова не поступят в школу. Хотя, думаю, даже после этого Рэйчел найдет какой-нибудь благовидный предлог, чтобы остаться в Пендоррик-холле. Конечно, теперь ты хозяйка в этом доме… — Дебора вздохнула.

Я поняла, что она имела в виду. Бедная Рэйчел приехала в Пендоррик-холл из «ниоткуда», ей все очень понравилось, и она решила остаться здесь навсегда любой ценой. Неужели она всерьез решила, что может стать новобрачной Пендоррика? Очевидно, Рок всегда был очень дружелюбен с ней, и она с хорошо понятной мне легкостью влюбилась в него. Да, у Рэйчел Бектив и в самом деле есть все основания ненавидеть меня.

— Помните, вы рассказывали, что когда-то Бар-барина играла Офелию и даже исполняла ее песню?

На мгновение Дебора словно приросла к своему месту. Затем, явно избегая моего взгляда, утвердительно кивнула головой.

— Мне послышалось, что кто-то в восточном крыле дома поет эту песню. Как вы думаете, кто бы это мог быть?

Моя собеседница медлила с ответом. Или мне так показалось? Наконец она сказала:

— Эту песню мог петь кто угодно.

Она поспешно открыла альбом, который мы еще не успели посмотреть, и принялась рассказывать, как были сделаны эти снимки. Очевидно, тот факт, что в доме кто-то пел, как Барбарина, не удивил ее.

Через несколько дней я наконец-то выбралась в гости к доктору. Это было чудесное местечко. Дом постройки прошлого века буквально утопал в зелени великолепного сада. Тут и там в нем были расставлены улья.

Мейбл Клемент, высокая и худощавая, как и ее брат, производила впечатление весьма деловой женщины. Роскошная, толстая, доходящая ей до талии коса очень ее молодила. По крайней мере, так она была причесана в день нашей первой встречи. В дальнейшем я видела ее волосы уложенными в огромный пучок на затылке, который, казалось, вот-вот рассыплется от тяжести. Обычно Мейбл носила рабочие комбинезоны, иногда перехваченные поясом, на ногах — сандалии. Из украшений она предпочитала янтарные бусы и крупные сережки.