Трудные дети
Шрифт:
В тот вечер я, Панцовский и уже выпивший Яша направлялись на открытие нового ресторана в центре Москвы. В честь такого случая владелец ресторана - молодой амбициозный мальчик, которому посчастливилось родиться в богатой семье с любящими родителями - пригласил иностранных звезд, ну и весь бомонд впридачу, который этому был только рад и потянулся как голодный. В общем, событие культурно значимое в рамках столицы, и нам кровь из носу надо было туда попасть. Панцовский материл всех и вся, начиная со своей матери и заканчивая молодым амбициозным мальчиком, который не мог потерпеть до следующего года. Я приводила себя
— Он только испортит все, - вынесла я неутешительный вердикт.
Игнат болезненно скривился.
— Без тебя знаю. У меня времени нет его домой везти.
Я только плечами пожала и вытащила из сумочки губную помаду, чтобы провести последний штрих в своей внешности.
— Учти, я с ним там нянчиться не буду. И смотреть за ним тоже не буду.
В итоге, Панцовский, не стесняясь, громко матерился и разворачивался к дому начальника, где буквально выкинул того на руке жене, а затем мы, нарушая все правила, мчались в самый центр столицы. На мое заявление о том, что я пока не планирую умирать, Игнат не отреагировал.
На открытии все как всегда было. Фотографы, актеры, певцы, бизнесмены и просто тусовщики. Всех мы с Игнатом знали, в свою очередь нас все знали. В этом кругу редко можно было встретить незнакомые лица.
— Готова?
– шепнул на ухо Игнат, обвил рукой талию и заранее заготовил отрепетированную и отработанную годами улыбку.
– Идем?
Я платье поправила, провела рукой по высокому пучку, в котором блестели шпильки с бриллиантами, губы облизнула и натянула такую же улыбку, плавно шагая под цвет софитов и вспышек фотоаппаратов, которые защелкали с удвоенным усердием.
Мимо нас прошел известный актер со своей женой. Они остановились рядом, Игнат ему руку пожал, а его жена холодно и дружелюбно клюнула меня в щеку, обдав ароматом дорогих духов, который смешивался с другими. Вместе они образовывали знакомую какофонию, которую я успела даже полюбить.
Мы около пары минут позировали, старательно улыбались, медленно продвигаясь ко входу, у которого нас поджидал виновник торжества, сверкавший не хуже вспышки фотоаппарата. Игнат хлопнул парня по плечу. Мальчик, Андрей, улыбнулся, принимая поздравления, и нагло уставился в вырез моего низкого декольте, задрапированного тонким кружевом. Я это платье во Франции совершеннейшим чудом откопала, когда вместе с Ритой зарулила на барахолку. Старушка уверяла, что оно старше де Голля. Насчет этого я не бралась говорить с уверенностью, но стиль середины прошлого века выгодно отличал и выделял меня среди остальных.
— Располагайтесь поудобнее, Игнат, - сказал Андрей Панцовскому, не отводя взгляда от меня.
– Я к тебе подойду.
Я мысленно усмехнулась. Любовников младше меня я никогда не заводила.
— Я так понимаю, золотой мальчик любит женщин постарше, - хмыкнул Игнат, за талию увлекая меня вглубь роскошно отделанного, тонувшего в мягком свете большого зала, в котором набралось немало народа.
– В самом, так сказать, соку. Опытных.
— Я не так старо выгляжу, не выдумывай. И он младше меня года на четыре.
— На пять, - поправил мужчина, за что получил чувствительный тычок по ребрам.
– Недавно ты стала на год старше, не забывай.
Андрей
Марат чувствовал себя в своей тарелке. Не улыбался направо и налево, но и напряженным не выглядел. Рука в кармане, отчего лацканы пиджака разошлись в стороны, а белая рубашка натянулась на широкой груди. Другая - властно и спокойно обвивала тонкую талию молодой девочки в коротком красном платье, которая млела от удовольствия, раздавая всем улыбки и воздушные поцелуи. Она к Залмаеву грудью прижалась, тряхнула волосами и приняла выигрышную позу, демонстрирующую красивую фигуру.
Он как почувствовал. Но даже голову в нашу сторону не повернул - только скосил глаза и все. И от того, что сам он не пошевелился, его взгляд выглядел еще более жутко. Марат без всякого выражения оглядел нас с Панцовским, который по-прежнему меня обнимал. Андрей что-то Игнату втирал, но заметив, что никто его особо не слушает, оглянулся и обрадовано заулыбался. Залмаев сухо и приветственно кивнул, подтаскивая свою спутницу внутрь.
Я наклонилась к Панцовскому и прошептала, не в силах отвести взгляд от приближающейся мрачной фигуры.
— Пойдем за столик.
Игнат без вопросов меня усадил спиной к моему кошмару, уселся сам, разложил салфетку на коленях и разлил по бокалам шампанское. Я клатч отложила и глубоко вздохнула.
— Это один из тех, про кого ты просила меня разузнать?
Врать не было смысла. Игнат наверняка, перед тем как файл мне выслать, досконально его изучил. На всякий случай.
— Да.
— Вы знакомы?
— Так заметно?
— Выпей, - он протянул мне бокал, который я безрадостно повертела в руке и со вздохом поставила на стол. От шампанского я вмиг захмелею, алкоголь в голову ударит, а мне это совсем ни к чему. А если бы я стала пить водку, меня никто бы не понял.
– Выпей, говорю тебе. Расслабишься.
— Опьянею. Ты меня знаешь.
Панцовский согласно вздохнул и в несколько глотков прикончил содержимое своего бокала.
— Все у тебя через одно место. Чего тебе не хватает, а, Аль? Деньги, работа, дом… Ромка - хороший мужик, на руках тебя носит. Экстрима мало? Риска?
— Я риск не люблю, ты же знаешь.
— Тогда чего тебе на месте не сидится?
— Сама не знаю.
Он губы поджал и отвернулся.
— Я с тобой по-человечески пытаюсь. Помочь хочу.
Помощник хренов.
— Я сама как-нибудь, спасибо. Жизни меня учить не надо. Я же не тычу тебя носом в твой “экстрим”. Ты треть отдела по распространению перетрахал. А жена у тебя не хуже моего Ромы - только что не молится. И дочка хорошая - твоя копия.
Панцовский побагровел, еще шампанского себе плеснул и зло в меню вцепился, закрывшись им от меня. Я смотрела в потолок и старалась не ежиться от неприятного чувства между лопаток.
Очень скоро мы перестали сидеть в одиночку. Люди по залу лавировали, находили себе новые пары и присаживались за другие столики. Через полчаса за нашим столом собралась приличная компания, которую мы с Игнатом, забыв про разногласия, активно развлекали. Двое из присоединившихся к нам людей, еще трое - не последние меценаты, а остальные - просто известные и влиятельные люди.