Трудный отдых в бухте Польенса

Кристи Агата

— Никто не может разбить жизнь человека, кроме него самого.

— А вот жизнь Бэзила будет разбита, — настаивала миссис Честер.

— Я беспокоюсь не о Бэзиле.

— Неужели о девушке?

— Нет, я тревожусь за вас. Вы попусту тратите время…

Миссис Честер взглянула на Паркера Пайна в легком замешательстве.

— Как мы живем с двадцати до сорока лет? Мы скованы по рукам и ногам любовными переживаниями. Так и должно быть, ибо это — жизнь. Но затем наступает новый этап. Вы обретаете способность размышлять, наблюдать жизнь, открывать что-то в других людях, верно оценивать себя. Жизнь

приобретает смысл. Вы видите ее как нечто единое, а не как отдельные эпизоды, в которых участвуете как актер. Ни мужчина, ни женщина не бывают самими собой, пока им не перевалит за сорок пять лет. Вот когда индивидуальность раскрывает себя наиболее полно.

— Заботы о Бэзиле всецело поглощают меня, — сказала миссис Честер. — Он для меня — все.

— А так быть не должно. Вот за это вы теперь и расплачиваетесь. Любите его как угодно сильно, но помните, что вы не просто мать Бэзила, а личность — Адела Честер.

— Если жизнь Бэзила будет загублена, у меня сердце разорвется, — сказала мать Бэзила.

Мистер Пайн взглянул на ее тонкое лицо, на уныло опущенные уголки рта. Адела Честер была милой женщиной, и он не хотел, чтобы она страдала. Он сказал:

— Что ж, посмотрим, что можно сделать.

Бэзил сразу согласился поговорить с мистером Паркером Пайном: ему не терпелось высказать свою точку зрения.

— Вся эта история — просто чертовщина какая-то. Мама слишком узко мыслит и безнадежно предубеждена. Стоит ей только освободиться от всего этого, и она сразу увидит, какая Бетти славная.

— Ну а Бетти?

— Бэзил вздохнул.

— С Бетти дьявольски трудно! Если б она хоть немножко помогла… Я хочу сказать, если бы отказалась хоть на денек от губной помады… Тогда, может, все вышло бы по-другому. Она, похоже, из кожи вон лезет… чтобы выглядеть… э… ну, современной, что ли, когда находится рядом с мамой. Мистер Пайн улыбнулся.

— Бетти и мама — два самых дорогих мне человека. Я-то думал, они сразу поладят…

— Вам еще многому предстоит научиться, молодой человек, — сказал мистер Паркер Пайн..

— Хорошо бы вам пойти со мной, познакомиться с Бетти и обо всем переговорить.

Мистер Паркер Пайн охотно принял приглашение.

Бетти, ее сестра с мужем жили на маленькой ветхой вилле, стоящей поодаль от моря. Весь уклад их жизни отличался освежающей простотой. Обстановка состояла из трех стульев, стола и кроватей. В стену был встроен буфет, в котором хранилось самое необходимое — чашки и тарелки. Муж сестры — Ханс был живым молодым человеком с непокорной светлой шевелюрой, торчавшей во все стороны. Он невероятно быстро тараторил на старомодном английском, расхаживая из угла в угол. Его жена Стелла была изящной белокурой женщиной. У рыжеволосой и веснушчатой Бетти были лукавые глазки, косметики же по сравнению со вчерашним днем, когда Пайн видел ее в «Пинто д'Оро», заметно поубавилось.

Угостив Пайна коктейлем, Бетти подмигнула и сказала:

— И вас втянули в это жуткую войну? Мистер Паркер Пайн кивнул.

— На чьей же вы стороне? Вы за юных влюбленных или за всеосуждающую даму?

— Можно задать вам вопрос?

— Еще бы!

— Достаточно ли тактично вы вели себя в этой истории?

— Отнюдь, — честно ответила мисс Грегг. — Но эта старая кошка сама меня разозлила (она

огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что Бэзил не слышит ее), Эта женщина просто с ума меня сводит. Все эти годы она заставляла Бэзила держаться за свой подол, отчего мужчины, как известно, выглядят придурками. Бэзил-то, конечно, не дурак… И потом, этот ее жуткий снобизм. Истинная леди…

— Быть истинной леди — в этом нет ничего плохого. Разве что немного старомодно в наши дни.

Бетти Грегг вдруг подмигнула:

— Вроде как относить чиппендейловские стулья в мансарды во времена королевы Виктории, да? А потом опять извлекать их оттуда и говорить: «Ведь они чудесные, правда?»

— Ну нечто в этом роде. Бетти Грегг призадумалась.

— Возможно, вы правы. Буду с вами откровенна. На самом-то деле, меня злит Бэзил с его вечными страхами. Боится, что я произведу плохое впечатление на его мамашу. Это и довело меня до бешенства. Даже сейчас я думаю, что он может бросить меня, если маменька постарается и обработает его хорошенько.

— Мог бы бросить, — ответил мистер Паркер Пайн, — возьмись она за это как надо.

— И вы собираетесь подсказать ей, как надо? Вы же знаете: сама она ни за что не додумается. Будет осуждать меня, как прежде, но этим делу не поможешь. Если бы вы ее поддержали… — она закусила губу, и Пайн встретился с ней взглядом. Ее синие глаза смотрели твердо. — Я наслышана о вас, мистер Паркер Пайн. Говорят, вы знаток человеческой природы. Как вы думаете, получится у нас с Бэзилом что-нибудь или нет?

— Я хотел бы задать вам три вопроса.

— Тест на совместимость? Что ж, давайте.

— Вы спите с закрытым окном или открытым?

— С открытым. Я люблю, когда много воздуха.

— Вам и Бэзилу нравятся одни и те же блюда?

— Да.

— Рано ли вы ложитесь спать?

— Между нами говоря, рановато. В половине одиннадцатого я начинаю зевать, но по утрам бываю полна сил. Разумеется, я не решаюсь в этом признаться.

— Вы должны очень хорошо подходить друг другу, — сказал мистер Паркер Пайн.

— Довольно поверхностный тест.

— Ничуть. Мне известно по крайней мере семь случаев, когда брак непоправимо распадался из-за того, что мужу нравилось засиживаться до полуночи, а жена засыпала в половине десятого, и наоборот.

— Жаль, что все не могут быть счастливыми, — сказала Бетти. — И я, и Бэзил с благословения его матери…

Мистер Паркер Пайн кашлянул,

— Думаю, это можно было бы устроить, — сказал он.

Она с сомнением посмотрела на него.

— А вы меня не дурачите?

По выражению лица мистера Паркера Пайна ничего нельзя было понять.

Беседуя с миссис Честер, он успокаивал ее, но не говорил ничего определенного. Помолвка — еще не женитьба. Он отправляется на неделю в Сольер и советует ей избрать уклончивую линию поведения. Пусть молодые люди видят, что она в нерешительности.

Время в Сольере он провел очень весело, а вернувшись, застал совершенно неожиданную картину. Едва войдя в «Пино д'Оро», он сразу же увидел миссис Честер и Бетти Грегг. Они вместе пили чай, но Бэзила с ними не было. Миссис Честер осунулась, Бетти выглядела болезненной. Она была почти не накрашена, веки распухли и покраснели, как будто она плакала.