Труды. Джордано Бруно
Шрифт:
Эльпин. Какова причина того, что их столько и что недостаточно одного мира?
Филотей. Но если было бы плохо, чтобы не было этого мира или же полного, то это же рассуждение может быть применено не только к этому пространству, но и к другому пространству, подобному этому.
Эльпин. Я говорю, что это было бы плохо по отношению к тому, что существует в этом пространстве, но которое могло бы безразлично находиться и в другом пространстве, подобном этому.
Филотей. Это, если ты будешь внимательно рассматривать, сводится все к одному и именно к тому, что добротность этого телесного бытия, которое существует в этом пространстве или могло бы существовать в другом, подобном ему, служит основанием и относится к той добротности и совершенству, которые могут быть в таком пространстве, как это, или в другом, подобном ему; но она не относится к тому, что может быть в бесчисленных других пространствах, подобных этому. Но на самом деле, если есть основание, чтобы существовало хорошее конечное и совершенное ограниченное, то гораздо больше оснований, чтобы существовало хорошее бесконечное; ибо, в то время как конечное хорошо лишь в условном смысле и согласно разуму, бесконечное хорошо согласно
Эльпин. Бесконечное благое, конечно, есть, но оно бестелесно.
Филотей. Мы согласны относительно того, что касается бесконечного бестелесного. Но почему не может быть в достойнейшем смысле хоршим и бытие телесное бесконечное? Что мешает тому, чтобы бесконечное, заключающееся в неразвернутом виде в простейшем и неделимом первом начале, скорее существовало в развернутом виде в этом своем бесконечном и беспредельном подобии, в высшей степени способном содержать бесчисленные миры, чем в этих столь тесных краях? Таким образом кажется достойным порицания тот, кто не думает, что это тело, которое нам кажется столь обширным и великим, в присутствии божества не более чем точка, нуль.
Эльпин. Подобно тому как величие божества никоим образом не состоит в телесных измерениях (я допускаю, что мир ничего не прибавляет к нему), точно так же мы не должны думать, что величие его образа состоит в большем или меньшем объеме измерений.
Филотей. Вы говорите очень хорошо, но не касаетесь самой сути моих рассуждений; ибо я настаиваю на бесконечном пространстве, и природа имеет бесконечное пространство не вследствие достоинств своих измерений или телесного объема, но вследствие достоинства самой природы и видов тел; ибо бесконечное превосходство несравненно лучше представляется в бесчисленных индивидуумах, чем в тех, которые исчислимы и конечны. Поэтому необходимо, чтобы сществовало бесконечное подобие недоступного божественного лика, в каковом подобии, подобно бесконечным членам, находятся бесчисленные миры, каковы суть другие миры. Поэтому ввиду бесчисленных степеней совершенства, в которых разворачивается в телесном виде божественное бестелесное превосходство, должны быть бесчисленные индивидуумы, каковы эти громадные живые существа (одно из которых эта земля, божественная мать, которая родила и питает нас и примет нас обратно), и для содержания этих бесчисленных миров требуется бесконечное пространство. Подобно тому, следовательно, как хорошо то, что может быть и существует этот мир, не менее хорошо и то, что могли и могут быть и существуют бесчисленные миры, подобные этому.
Эльпин. Мы скажем, что конечный мир с этими конечными звездами содержит совершенство всех вещей.
Филотей. Вы можете это сказать, но не доказать; ибо мир, который существует в этом конечном пространстве, содержит совершенство всех тех конечных вещей, которые существуют в этом пространстве, но не тех бесконечных, которые могут быть и в других бесчисленных пространствах.
Фракасторий. Помилуйте, остановимся и не будем поступать подобно софистам, которые спорят только для того, чтобы победить, и, в то время как они смотрят на пальму победителя, мешают себе и другим понять истину. Но я думаю, что нет такого своенравного упрямца, который злостно отрицал бы, что ввиду бесконечного пространства и ввиду благости известного числа индивидуумов этих бесконечных миров, которые могут быть не хуже постигнуты, чем познаваемый нами мир, каждый из них имеет основание существовать соответствующим образом. Ибо бесконечное пространство имеет бесконечную способность, а в этой бесконечной способности достойна восхваления бесконечная деятельность существования; благодаря ей нельзя считать недостаточной действующую бесконечность; благодаря ей эта способность не остается тщетной. Позвольте же, Эльпин, выслушать другие доводы, если они имеются у Филотея.
Эльпин. Я вижу хорошо - если сказать правду, - что если считать мир беспредельным, как вы это утверждаете относительно вселенной, то это не влечет за собой никаких затруднений и только освобождает нас от бесчисленных трудностей, которые связаны с противоположным утверждением. В особенности я признаю, что мы вместе с перипатетиками часто говорим такие вещи, которые не имеют никакого основания в нашем разумении; так, например, после того как мы отрицали пустоту как вне, так и внутри вселенной, мы, тем не менее, желаем ответить на вопрос, где находится эта вселенная, и говорим, что она существует в своих частях, из боязни утверждать, что она не находится ни в каком месте; но это значит утверждать, что она нигде. Но нельзя отрицать, что таким образом необходимо утверждать, что части находятся в каком-либо месте, а вселенная не находится ни в каком месте и ни в пространстве; но это утверждение, как всякий видит, не может иметь никакого разумного основания, но явным образом обозначает лишь упорную увертку для того, чтобы не признать бесконечности мира и вселенной или же бесконечного пространства; но из этих обоих положений следуют двойные затруднения для тех, кто их поддерживает. Я утверждаю, следовательно, что если все есть тело, притом сферическое тело, а следовательно, имеющее фигуру и ограниченное, то необходимо признать, что оно ограничено в бесконечном пространстве; и если мы желаем утверждать, что в нем существует ничто, то необходимо согласиться, что существует истинная пустота; пустота, если существует, имеет не меньше основания находиться во всем, чем в той чати, которую мы считаем способной содержать этот мир; если же пустоты нет, то все должно быть полным, а вселенная, следовательно, бесконечна. И не менее нелепо утверждать, что мир должен быть где-либо, сказав, что кроме него нет ничего и что он находится в своих частях, как если бы кто-либо говорил, что Эльпин находится где-либо, так как кисть его руки находится в руке, глаз - в глазной впадине, спуня - в ноге, голова в туловище. Но, подходя к заключению и не желая вести себя подобно софисту, обращающему свое внимание на мнимые трудности и тратящему свое время в болтовне, я утверждаю то, чего не могу отрицать, а именно, что в бесконечном пространстве могут быть бесконечные миры, подобные этому, или же, что эта вселенная способна содержать
Фракасторий. Вы объясняете очень хорошо и доказываете понятным образом те доводы, согласно которым вы не являетесь софистом, ибо соглашаетесь с тем, чего нельзя отрицать.
Эльпин. Но я хотел бы услышать, что остается от доводов относительно начала и вечной действующей причины: подобает ли ей подобного рода бесконечное действие и действительно ли существует подобного рода действие?
Филотей. Это то, что я должен был добавить. Ибо после того как мы утверждали, что вселенная должна быть бесконечной благодаря способности и расположению бесконечного пространства и благодаря возможности и сообразности бытия бесчисленных миров, подобных этому, - остается теперь доказать, что действующая причина произвела такую вселенную или, говоря правильнее, всегда производит ее и из обстоятельств этой причины и из условий нашего способа познания.
Мы можем легче утверждать, что бесконечное пространство подобно этому, которое мы видим, чем утверждать, что оно таково, что мы не можем представить себе ни примера его, ни подобия, ни размеров; и не можем вообразить себе его каким-либо способом, который не разрушал бы самого себя.
Начнем теперь сначала: почему мы желаем или можем думать, что божественная деятельность праздна? Почему мы желаем утверждать, что божественная благость, которая может сообщаться бесконечным вещам и может разливаться в бесконечности, желает быть скудной и ограничивается ничем, принимая во внимание, что всякая конечная вещь является ничем по отношению к бесконечности? Почему вы желаете, чтобы этот центр божества, который может бесконечным образом расширяться в бесконечный шар (если можно так выразиться), подобно завистнику, оставался скорее бесплодным, но не делал себя доступным для других, не становился плодотворным и прекрасным отцом? Почему вы желаете, чтобы он открывался, все уменьшаясь, или, говоря правильнее, совсем не открывался, что противоречит славному могуществу и бытию его?
Почему должна быть тщетной бесконечная способность, нарушена возможность бесконечных миров, которые могут быть? Почему должно быть ущерблено превосходство божественного образа, который должен блистать больше в бесконечном зеркале и по своему роду быть бесконечным и безмерным? Почему мы должны утверждать то, что, будучи допущенным, влечет за собой столько затруднений и разрушает столько философских начал, не благоприятствуя ни в какой степени законам, религии, вере или нравственности? Каким образом ты хочешь, чтобы бог являлся ограниченным как по своему могуществу, так и по своей деятельности и по своему действию (что является в нем одной и той же вещью), чтобы он был пределом выпуклости шара, а не, если можно так выразитиься, неограниченным пределом неограниченной вещи? Я говорю о пределе без границ для того, чтобы отметить разницу между бесконечностью бога и бесконечностью вселенной; ибо он весь бесконечен в свернутом виде и целиком, но вселенная есть все во всем (если можно говорить обо всем там, где нет ни частей, ни конца) в развернутом виде и не целиком; ибо один имеет смысл предела, а другая - определенного не вследствие разницы между конечным и бесконечным, но один бесконечен, а другая - завершающаяся вследствие того, что целокупное бытие во вуселенной, будучи все бесконечным, тем не менее, не целокупно бесконечно; ибо бесконечность, имеющая измерения, не может быть целокупно бесконечной.
Эльпин. Я желал бы это лучше понять. Поэтому вы мне сделаете удовольствие, если объясните, что такое “все во всем целокупно” и что такое “все во всем бесконечно” и “целокупно бесконечно”.
Филотей. Я называю вселенную “целым бесконечным”, ибо она не имеет края, предела и поверхности; но я говорю, что вселенная не “целокупно бесконечна”, ибо кажэдая часть ее, которую мы можем взять, конечна, и из бесчисленных миров, которые она содержит, каждый конечен. Я называю бога “целым бесконечным”, ибо он исключает из себя всякие пределы и всякий его атрибут един и бесконечен; и я называю бога “целокупно бесконечным”, ибо он весь во всем мире и во всякой своей части бесконечным образом и целокупно в противоположность бесконечности вселенной7, которая целокупно во всем, но не в тех частях (если, относя их к бесконечному, их можно называть частями), которые мы можем постигнуть в ней.
Эльпин. Я понимаю. Продолжайте дальше ваши рассуждения.
Филотей. Согласно всем тем соображениям, благодаря которым мы говорим, что достойно, хорошо и необходимо принимать этот мир конечным, мы должны считать достойными и хорошими все другие бесчисленные миры; и бытию их, согласно тем же соображениям, всемогущество не завидует; без них всемогущество, оттого ли, что не желало, или оттого, что не могло их иметь, было бы унижено вследствие того, что допустило бы пустоту; или если не желаешь сказать пустоту, то необходимо было бы принять бесконечное пространство; принимая же пустоту, мы не только лишаем сущее бесконечного совершенства, но и отнимаем у действующей причины сотворенных вещей, елси они сотворены, или зависящих, если они вечны, ее бесконечное действительное величие. Согласно каким соображениям мы должны верить, что деятельное начало, которое может сделать бесконечное благо, делало лишь конечное? А если оно его делало конечным, то почему мы должны верить, что оно его могло сделать бесконечным, поскольку в нем совпадают возможность и действительность? Ибо оно неизменно, в его деятельности и силе нет случайности, но от определенной и известной деятельности неизменным образом зависит определенное и известное действие; вот почему это деятельное начало не может быть другим, чем оно есть; не может быть таким, каким оно не есть; не может быть другим, чем тем, чем оно может быть; не может желать иначе, чем оно желает, и необходимым образом не может делать иного, чем то, что оно делает, ибо только изменчивым вещам подобает иметь возможность, отличную от действительности.