Труп на английской лужайке
Шрифт:
– Юлька! – Василию наконец удалось стряхнуть ее со спины, и теперь он стискивал жену в пылких медвежьих объятиях, сам не свой от счастья.
– Мерзавец! Негодяй! Предатель! – продолжала колошматить его по голове супруга, правда, ярость в ее голосе начала сменяться всхлипами отчаяния.
– Ты чего, Юль? – наконец заметил странность ее поведения Василий. – С ума сошла?
– Я, чего? А кто только что целовался с нянькой? – накинулась на него с новыми силами Юлия.
– Целовался? – от удивления Василий выронил жену из рук, и Юля плюхнулась на землю у его ног. – Ты что, с ума сошла? С этой? –
Маруська уже обхватила любимую мамочку за шею и осыпала ее поцелуями, чем окончательно лишила Юлю боевого запала. Она крепко обняла дочку, прижав к себе и покрывая поцелуями сморщившееся от удовольствия личико, а потом залилась слезами.
– Осу? А я думала, ты мне изменяешь, бросил меня ради этой конопатой! – и Юля кивнула на все еще дрожащую от испуга Эбби.
– Я тебе? С конопатой? – Василий пытался вдуматься в предъявленные обвинения. – Ты что, совсем с ума сошла? Да где я еще такую чокнутую найду? Нет. Я тебя ни на кого не променяю! – Василий радостно сгреб своих девчонок в охапку и закружил по поляне. – Вы у меня самые лучшие и замечательные! Вас никем не заменишь!
Чмокнув жену в мокрый нос, Василий, нахмурившись, уточнил:
– А если бы ты не подумала, что мы тут бог знает чем занимаемся, ты бы так и не объявилась?
– Нет, – злорадно ответила Юля, все еще немного сердитая на мужа из-за собственных диких фантазий.
– Мы с Вероникой, между прочим, времени зря не теряли! Смогли кое-что накопать на благородное семейство.
– Да что ты! – Юля едва не прослезилась.
– Да уж без дела не сидели, – гордо прошептал Василий. – И мне кажется, что убийца – Виктория.
Они сидели под каштаном, рядом, на надувном матрасе, спала Маруська. Идти домой спать без мамочки она категорически отказалась. Пришлось сгонять Эбби несколько раз во дворец: за матрасом, одеялом, едой, подушкой и так далее. Она ныла, жаловалась на ужасную головную боль, возможное сотрясение, шишки и требовала немедленно сделать рентген головы на предмет возможных трещин. Эта комедия продолжалась до тех пор, пока Василий, потеряв терпение, не рявкнул, что выплатит ей премию в три тысячи фунтов, если она перестанет скулить и примется за дело. Сработало. Мигрень прошла, и Эбби, полная сил и энергии, умчалась выполнять поручения, естественно, поклявшись сохранить тайну возвращения миссис Ползуновой в лоно семьи. После чего получила заслуженные три часа передышки и отбыла в Гарт делать компрессы. А Юля с Василием, попеняв на мстительный нрав настырного инспектора, уселись под каштаном обсуждать сложившуюся ситуацию.
– Так почему Виктория? Ты что-то выяснил? – спросила Юля у мужа.
– Вчера мы со Стивом рыбачили на рассвете, так он мне прелюбопытнейшую историю рассказал, – со значением проговорил господин Ползунов. – Виктория – бывшая алкоголичка!
– Да что ты? А так не подумаешь, – искренне удивилась Юля.
– Она состояла в обществе анонимных алкоголиков. Ее направили туда через суд на принудительное лечение.
– Через суд? Почему?
– Мелкие кражи, пьяные дебоши. Семья от нее отвернулась. Хотя ее папаша тоже, кажется, любил заложить
Юля представила чинную, благовоспитанную Викторию, образцовую жену, идеальную мать, члена общества.
– А ты уверен, что Стив не наврал? Ему откуда об этом известно? – История показалась Юле притянутой за уши. Даже если Виктория и злоупотребляла спиртным, то уж пьяные дебоши и мелкие кражи наверняка были чистой воды клеветой.
– Стив от скуки бродил по замку вскоре после своего приезда и случайно забрел в кабинет к Адаму. Там ему подвернулся фотоальбом. Он присел полистать его и увидел фото Виктории той поры. Он еле ее узнал.
– И что с того? Там что, к фотографии дело было подклеено? – скептически спросила Юля.
– Нет, – отмахнулся Василий, недовольный тем, что его все время перебивают. – Ему потом Адам рассказал.
– Адам?
– Ну да. Он застукал Стива у себя в кабинете, они разговорились, и Адам рассказал ему о том, что познакомился с Викторией, когда та сидела без работы и лечилась от алкоголизма.
– А как они познакомились?
– На каком-то благотворительном сборище. Адам там выступал. Он помог ей выкарабкаться, а потом они поженились, и вот вам результат. Полнейшее преображение асоциального элемента в идеальный столп общества.
– Молодец. Сразу видно волевую натуру, – одобрила Юля.
– А мне он, наоборот, всегда казался тюфяком и тряпкой, – пожал плечами Василий.
– А я не об Адаме говорю, а о Виктории.
– Да она-то тут при чем? Если бы не Адам, ей бы ни в жизнь не выбраться, – возмутился Василий.
– Ладно. Оставим Адама в покое, – миролюбиво предложила Юля. – При чем здесь убийство?
– Да как ты не понимаешь? Это в Лондоне подобная история вызовет уважение и интерес в обществе, а здесь, в деревенском захолустье, алкоголичка и воровка во главе крупного благотворительного фонда – нонсенс. Да местные старушенции ее затравят и позором заклеймят! – вдохновленно проговорил Василий, повысив голос так, что Маруська во сне беспокойно заворочалась.
– Тише ты! Ребенка разбудишь! – шикнула на мужа Юля. – Значит, ты думаешь, что Шарлотта узнала об этом и решила разобраться со своим единственным конкурентом на стезе добра и благочестия?
– Что-то в этом роде.
Юля задумалась.
– В принципе, это возможно, – сказала она после минутной паузы. – Но есть некоторая нестыковка. Похоже, никто не делает из этого особой тайны. Адам спокойно рассказал об этом Стиву.
– Стив не Шарлотта. Он доносить не побежит. И потом, одно дело – не скрывать, а другое – болтать об этом на каждом шагу. Мне он об этом, например, не рассказывал, – надулся Василий, задетый скептицизмом супруги.
– А ты много с ним разговаривал? – приподняла брови Юля.
– Вообще ни разу.
– Ну так советую пообщаться. У меня есть версия, что убить Шарлотту мог Адам. Он же мог покушаться и на жизнь Стива. – Юля изложила мужу свою версию.
– Значит, ты думаешь, что Стив – сын Ника? Как-то они не очень похожи, – проговорил Василий спустя минуту, сопоставив перед внутренним взором образ своего нового закадычного приятеля и Стива Янга.
Юля тоже задумалась. Она представила себе обоих мужчин и, сколько ни старалась, никакого внешнего сходства так и не обнаружила.