Труп в холодильнике
Шрифт:
– Ах он сволочь... – с сердцем произнесла Наталья.
– А ты-то уж и губу раскатала... – осмелев, заговорила Ольга, – понадеялась, что вернется Васенька, на твоей груди успокоится...
Наталья была женщиной крупной и бюст имела соответствующий, бухгалтеры в этой области уступают только завучам старших классов школы и инспекторам роно.
– А твое какое дело! – Наталья вскочила, с грохотом опрокинув стул. – Ты что по комнатам шляешься, работать мешаешь!
– Но-но... – Ольга пыталась отодвинуться, – мужик ее продинамил, так она на людей бросается!
– Это ты, что
– Ты за оскорбление ответишь! – Ольга тоже хотела заорать, но голос предательски дрогнул.
– Уж не перед тобой ли? – усмехнулась Наталья. – И кто же это за тебя заступится? Никому ты не нужна, Муха-Цокотуха! Пошла вон отсюда! И чтобы больше я тебя у нас не видела!
– Ты не очень-то! – Ольга старалась, чтобы отступление ее не перешло в паническое бегство. – Бухгалтерия не твоя собственность!
Наталья вдруг цепко ухватила ее за нос и провела так через всю комнату к выходу. Было ужасно больно, но сделать Ольга ничего не могла – у Натальи рука твердая, это все знали.
Она выпихнула Ольгу в коридор и с грохотом захлопнула дверь бухгалтерии.
– У, корова! – прошипела Ольга в бессильной злобе. – Правильно тебя Васька бросил!
И надо же было такому случиться, что мимо бухгалтерии как раз в это время проходил Василий Селиверстов собственной персоной. Василий, как всегда, был одет аккуратно, модно и дорого, а также чисто выбрит и приятно пахнул туалетной водой, которую всегда покупал себе сам, не доверяя ни одной знакомой женщине такую важную вещь.
Увидев Ольгу в потрепанном виде, в мятой блузке, с пятном на воротнике и с красным носом, Василий пренебрежительно усмехнулся. Такого Ольга вынести не смогла, она вообще была завышенного мнения о своих способностях интриганки и сплетницы. Говорить, а тем более делать людям гадости небезопасно, рано или поздно найдется достойный противник, либо человек просто разозлится до крайности, так что может и физиономию начистить.
– Что-то ты, Васенька, сияешь, как блин на Масленице, – приторным голосом начала Ольга, – счастье со щек так и капает. Не иначе, как снова жениться собрался.
– А твое какое дело? – грубо ответил Василий и хотел было пройти мимо, но Ольга ухватила его за рукав.
– А такое, что видели, как ты с дамой целовался на корпоративе... – игриво продолжала Ольга.
И тут же отшатнулась, потому что лицо Василия изменилось до неузнаваемости. На нем мелькнул сначала страх, а потом самая настоящая ненависть. Селиверстов сгреб Ольгу в охапку и потащил в конец коридора. Там он остановился и прижал ее к двери кладовой, которая всегда была заперта.
– Если ты, сука, кому-нибудь об этом расскажешь, – прошипел он, стискивая ее горло руками, – то я тебя убью!
– Пусти! – Ольга отбивалась, чувствуя, что ее горло перехватили сильные мужские руки и воздух с трудом пробивается в гортань. – Пусти, дурак!
– Заткнись! – шипел Василий сквозь стиснутые зубы. – Чтобы пикнуть не смела никому! И вообще меня лучше стороной обходи, каракатица кривоногая!
Он встряхнул Ольгу так, что внутри у нее перемешались все косточки, как в стаканчике для игры в кости, пробормотал
– Ну ладно же, – заговорила она хрипло, – ну вы у меня попляшете. Узнаете еще Ольгу Ястребову!
Последние слова не дал закончить приступ кашля.
Разозленная до крайности, Ольга побрела было на рабочее место, но вспомнила, что там же сидит Леночка, да еще и обозленные, облитые чернилами сотрудники встретят ее не слишком любезно.
Проходя мимо стенда, на котором красовались фотографии праздника, Ольга поймала давно бившуюся в голове мысль. Мысль эта звалась Шуриком. Шурик любил фотографировать, правда, делал это не слишком профессионально, так что директор распорядился на праздник пригласить мастера своего дела из фирмы. Шурик обиделся, но все же потихоньку снимал, Ольга застала его на вечере за этим занятием, мимо нее ничего никогда не проходило. Вот только блондинка в красном платье как-то сумела увернуться от Ольгиного внимательного взгляда. Зря все-таки она вплотную занялась тогда новой директорской женой, проку с этого знакомства не будет. Но еще не вечер, Ольга всем им покажет. Всех выведет на чистую воду!
Настало время обеда, сотрудники потянулись к выходу. Ольга ускорила шаг, в принципе она знала, что Шурик на обед не ходит. Он вообще был очень болезненный молодой человек, жил вдвоем с бабушкой, которая давала ему с собой кашу или тушеные овощи, чтобы внук не получил несварение желудка от сомнительной пищи в кафе и бистро.
Момент Ольга выбрала удобный. Комната была пуста, Шурик сидел в углу и ел гречневую кашу из термоса с широким горлом.
– Привет! – сказала Ольга.
Шурик в ответ промолчал, только бросил на нее не слишком любезный взгляд. Отчего-то все, с кем сталкивалась Ольга Ястребова, ожидали от нее всевозможных неприятностей. Шурик был парень безобидный, поэтому Ольга решила не вступать сразу в конфронтацию, а попробовать по-хорошему.
– Слушай, дай мне просмотреть те фотки, что ты на празднике сделал...
Шурик достал из ящика стола бутылку подсолнечного масла и полил им кашу, потом аккуратно заткнул бутылку пробкой и снова убрал в стол. Ольгин вопрос он откровенно проигнорировал, чего она, разумеется, стерпеть никак не могла. Шурик у них на фирме считался малость с приветом, хотя проявлялось это только в его исключительной молчаливости, которая, в свою очередь, объяснялась сильным заиканием. Но Ольга предпочитала считать его недоразвитым, она обо всех людях думала только самое плохое.
– Слышь, ты, отвечай, когда тебя спрашивают! – повысила она голос. – Немедленно давай диск!
Шурик снимал цифровым фотоаппаратом.
– Н-не... н-не дам! – с трудом выговорил он и поглядел сердито.
– Это еще почему? – Ольга даже удивилась, Шурик редко кому отказывал, предпочитал не связываться.
– У-уйди! – сказал Шурик.
– Да ладно тебе! – Ольга решительно придвинулась к компьютеру, но Шурик дернул за кресло, и оно откатилось в сторону.
– Да что у тебя там – порнуха, что ли? – вскричала Ольга. – Так мне по барабану, чем ты в рабочее время занимаешься!