Туда, где ждут тебя...
Шрифт:
Лучше б Сергей не вспоминал это имя. Сразу защемило в груди, отвлекло на привычное самокопание, завертело беспокойными злыми мыслями. Да, он долго убеждал себя, что никто из них ни в чем не виноват, что всё получилось само собой, что обстоятельства выше нас. Но кто же в душе признает себя виновным? Всегда виновен тот, кто делает тебе больно. Тот, другой. Не ты.
Сергей сосредоточился на будущем доме, отгоняя иные мысли. Но они лезли и лезли, издевательски хихикая, тыча корявыми грязными пальцами в глаза, растягивая
Камень мертво лежал на снегу. Сергей взял его, расстегнул комбинезон и убрал во внутренний карман. «Не следует разбрасывать ценный инопланетный материал», — пришло в голову. И тут же следующая мысль: «Какая глупость!»
Он понял тщетность своих попыток. Ничего не будет. Не получится. Не построить. Вот так это и заканчивается. Просто и глупо. Приходит понимание и спокойствие. Не надо мельтешить, к чему-то стремиться. Непреодолимая сила, которую невозможно предвидеть и предотвратить. Форс-мажор. Конец.
И в этом конце есть своя притягательность. Свой кайф. Отдаться тому, что уведет тебя далеко-далеко, за край жизни. И не вернуться…
— Ты что?! Ты почему сел? Я не поняла — где дом? Ну, Сережа! Очнись! Очнись!! — Яся затрясла Сергея, и он мягко повалился на бок. Медленно подтянул колени к животу и обхватил их руками. Яся толкнула Сергея в спину. Он колыхнулся, как малиновое желе, упакованное в защитный комбинезон, и затих. Лишь едва заметная дрожь продолжала бить его. Тогда Ярослава со всей силы пнула Сергея в зад.
— Уйди, Яся, — бормотнул Сергей. — Не до тебя…
— А до кого?! До кого? Что ты разлегся, как младенец в утробе? Кто делом заниматься будет?
— Не получается… Всё.
— Ты-то, может, и всё. А я — нет! Я жить хочу! Ну сделай… Пожалуйста, сделай! Построй дом! Ради меня! А?! Ты можешь. Сережа…
— Мне жить не хочется. Понимаешь? Совсем не хочется, — Сергей говорил медленно и внятно. — Неважно, почему. Ты здесь не причем. Наверно, зря ты со мной поехала. Я слабый, никчемный человек, который ничего не может и ничего не желает.
Яся наклонилась к лицу Сергея, подышала ему на лицо и неловко чмокнула в щеку, едва не примерзнув.
— Я еще могу, — сообщила она придушенно. — Вставай, а? Я же здесь совсем одна останусь, в этой пустыне. Совсем одна. Ты нужен мне. Вот прямо сейчас. Живым нужен, Сережа. Ну, вставай же! — Девушка обхватила Сергея под шею и приподняла. Он не сопротивлялся, позволил себя усадить, уперся в снег руками. Яся подтолкнула его в спину плечом, и Сергей встал.
В очередной раз он достал зурм и положил на снег перед собой. Отошел. Уставился на зеленоватый камень.
— Нужен дом, — подсказала Яся. — Теплый дом. Чтобы я могла согреться. Дом для меня.
Сергей вздохнул и прикрыл глаза.
— Ярослава!
— Сейчас, Сереженька, сейчас, — засуетилась Яся. Она заковыляла к снегоходу на едва сгибающихся ногах, подобралась к остаткам кабины, внимательно осмотрела разбитый блистер и радостно углядела нужную штуковину — не зря всё-таки мат часть сдавала. Радар едва держался на изломанной опорной дуге обтекателя. Достаточно было несколько раз дернуть, как он оказался в руках удачливой добытчицы.
— Вот! — Яся вернулась к Сергею, который ни позы не изменил, ни глаз не открыл.
— Меряй. Вертикально вниз.
Портативный радар мог как подключаться к общей системе, так и работать независимо. Чем Яся и воспользовалась. Постучав ногтями по сенсорам, она радостно сообщила результат: «Пятнадцать с половиной метров!»
— Отойди подальше. Я еще не знаю — что будет.
Яся сделала несколько шагов назад, не отводя взгляда от зеленого камня. Только… он уже не был зеленым. Зурм стремительно наливался краснотой, раскаляясь. Взметнулся столб пара, и камень провалился сквозь снег.
«Ну, вот, — сказала себе Яся, — как теперь отчет писать? Ничего ж не видно. Придется акцентироваться на результате».
Нет, конечно, кое-что было видно. Протаянная зурмом скважина превращалась в воронку, оседая с краев. Снизу лез блин неопределенного цвета, постепенно увеличиваясь в диаметре, попыхивая паром. Он наползал на края снежной воронки, расширяясь одновременно с подъемом. Поверхность блина изредка вспучивалась, морщинилась волнами, подрагивала. Материал терял вязкость, загустевал. И когда достиг подтаявшей кромки, у которой стояли люди, окончательно успокоился и застыл.
— Готово! — радостно сказала Яся, возвращаясь к Сергею.
— Что получилось?
— Ну, такая плоская, чуть выпуклая штуковина на поверхности снега, — послушно описала Яся дом, — красно-коричневого цвета… Подожди, ты что, сам не видишь?
— Не знаю. У меня ресницы смерзлись. Веди ко входу.
Сергей пошарил вокруг себя, ухватился за девушку и чуть подтолкнул ее. Дескать, иди.
— А как вход узнать? Там дверь? И где конкретно?
— По идее, где-то на ребре должна быть вертикальная плоскость, а в ней дверь.
— Точно! Вот она!.. Осторожно, не наступай мне на ноги. Сейчас дойдем, не торопись. Ну, вот… Два шага и мы на месте. А как ее открыть? Заперто, вроде.
— Ручка должна быть. В сторону дёрни. Дверь и откроется. Надеюсь, волк нас там не ждет…
— Какой волк? — удивилась Яся, сдвигая дверь.
— Не обращай внимания. Местный юмор.
— А-а-а, — Яся не поняла, но уточнять не стала: мало ли идиоматических выражений в Галактике. Главное, они дома. И здесь тепло. Почти жарко.
<