Туда, где живет счастье
Шрифт:
Но продавщица, высохшая тетка с лицом потомственной стервы, явно ничего не слышала про первый закон предпринимателя: «желание клиента – закон». Она пару раз выразительно фыркнула, а когда Ваня оперся рукой о витрину, сухо, но довольно громко сказала Курову:
– Скажите своему мальчику, чтобы убрал руку со стекла. Я витрину только что вымыла.
Куров послушно кивнул, протянул руку, чтобы снять ладонь ребенка с витрины, и вдруг увидел, что на стекле полно жирных пятен и белесых разводов от тряпки. Куров отпустил Ванину ладонь и буркнул продавщице:
– Еще раз помоешь,
– А что, так трудно руки убрать? Следы же остаются! Мальчик, убери руки! – повысила голос продавщица.
Ваня тут же отдернул руки, спрятал их за спину и виновато опустил голову. Куров вздохнул. Ну вот, будет еще какая-то тетка третировать его сына. Пусть он не самый лучший ребенок на свете, но и витрина – тоже невелика драгоценность. Добро бы еще в самом деле была вымыта, тогда хоть претензии можно было бы понять. А так... Лишь бы поругаться? Показать свою власть на вверенном пятачке земли? Куров поднял на продавщицу тяжелый взгляд.
– Какого черта ты к ребенку цепляешься? Неприятностей захотелось?
При слове «неприятности» из незаметной двери за прилавком вышел детина с лицом пятилетнего дебила и размерами штангиста-тяжеловеса. Не разбираясь, что к чему, он пошел в обход прилавка. В его глазах, где интеллекта никогда не было и в помине, светилась одна-единственная мысль: чужаки – враги и должны получить по заслугам.
На звук шагов обернулась продавщица и охнула. В одно мгновение она оказалась рядом с детиной и неуверенно похлопала его по плечу.
– Иди к себе, сынок, все нормально.
Но детина и не думал уходить. Он просто шагнул в сторону, чтобы продавщица ему не мешала, и уставился на Курова тяжелым взглядом. Куров встретил вызов. Он широко расставил ноги, чуть поднял руки... И продолжал в упор смотреть на детину-дебила.
– Иди, сынок, – лепетала продавщица, – я сама разберусь, честное слово. Ты иди к себе, иди.
Детина словно и не слышал ее слов. Он по-прежнему сверлил взглядом Андрея и готов был при первой же возможности вырваться из-за прилавка. Куров посмотрел на Ваню. Мальчик уже несколько минут не двигался с места.
– Ну, выбрал что-нибудь?
Ваня быстро кивнул и показал пальцем на витрину. Там лежал мяч. Настоящий футбольный мяч, белый с черными вставками, кожаный, легкий. Курову даже самому захотелось схватить этот мяч и выбежать с ним на траву.
– Мы покупаем этот мяч, – отрывисто сказал Куров, вынимая деньги.
Он отсчитал нужное количество денег и бросил их на прилавок. Продавщица тут же смахнула деньги в кассу, схватила ключ и, резво подбежав к витрине, достала мяч. Проверив для верности ценник, она протянула мяч Курову.
Куров подбросил мяч на ладони. Да, настоящий футбольный мяч. С таким можно вообразить себя хоть Пеле, хоть Рональдини, хоть Бэкхемом. Куров протянул мяч сыну:
– Держи. Играй на здоровье.
Ваня как будто и не замечал всеобщего напряжения. Он радостно заулыбался, схватил мяч и прижал его к груди. И в тот же момент детина сообразил, что ему больше никто не мешает выйти из-за прилавка. И, естественно, он решил выйти.
Куров схватил мальчика за плечи, развернул к выходу
– Иди в машину, быстро, – шепнул он ребенку.
Ваня добежал до выхода, но у двери оглянулся, увидел, что на Курова надвигается детина-бугай. Ваня замер как вкопанный, обеими руками прижимая подаренный мяч к груди.
– Чего надо? – громко спросил Куров, когда детина подошел совсем близко.
На голос Курова обернулась продавщица, которая пыталась расставить в витрине игрушки так, чтобы замаскировать пустое место от проданного мяча. Увидев, что бугай подошел к покупателю, она побледнела от страха и с воплем кинулась к своему великовозрастному ребенку.
– Ой, сыночек, не надо! Он же так просто! Не надо, прошу тебя.
Она попыталась схватить его за руку и оттащить прочь. Но не тут-то было! Детина отшвырнул ее в сторону, как швыряют в мусор сломанную игрушку. Женщина отлетела в угол, поскользнулась, упала и осталась сидеть на полу, с плачем повторяя:
– Не надо, не надо, не надо...
Куров понял, что убегать уже поздно. Во-первых, Ваня все еще стоял на пороге магазина. И с его вечно хромающей походкой Ваня просто не успеет добежать до машины. А если и успеет, то что? Там только Магда, а не подмога в лице трех накачанных братков. А во-вторых, этот дебил не слишком богат умом, зато агрессии у него хоть отбавляй. Стоит к нему повернуться спиной – и кто скажет, что будет дальше? Нет, рисковать собственной жизнью сейчас Андрею хотелось меньше всего. Он выхватил нож и, заняв стойку, удобнее взялся за рукоять. Вот сейчас и посмотрим, кто кого!
Но бугая не смутил ни Куров, ни его нож. Он с голыми руками бросился на Курова, норовя схватить его за горло. Андрей успел выставить перед собой нож, но бугай неожиданно умелым движением схватил Курова за локоть, рванул на себя, а второй рукой ударил по запястью. Куров вскрикнул от боли и выпустил нож. Бугай замахнулся на Курова, но Андрей успел присесть и подхватить упавший нож. Бугай только на мгновение замешкался, а потом размахнулся ногой, собираясь ударить все еще сидевшего Андрея. Андрей перехватил нож и полоснул дебила по тому месту, где должна быть щиколотка. Видимо, он попал, потому что детина взвыл от боли, схватился за ногу и с диким стуком упал на пол. Куров немедленно поднялся и бросился к выходу. Подхватив Ваню на руки, он ногой распахнул дверь и выскочил на улицу. Вслед им неслось верещание внезапно ожившей хозяйки:
– Помогите! Грабят! Убивают! Люди добрые, помогите!
«Чем же ей, интересно, помочь можно?» – на ходу хмыкнул Куров и побежал к машине. Слава богу, все закончилось вполне мирно. Только левая рука что-то ноет. Куров скосил глаза на руку и увидел порез вдоль запястья. Из раны обильно капала кровь. Наверное, порезался, когда полосовал дебилу ногу, запоздало понял Куров. Да и толк-то какой, если бы раньше понял?
Куров распахнул заднюю дверцу, буквально вбросил туда мальчика, перебежал к своему водительскому месту и тут же, едва повернув ключи в зажигании, надавил на газ. Стоять некогда! Машина с диким ревом понеслась прочь по тихой улице, поднимая за собой тучи серой пыли.