Туда и обратно
Шрифт:
— Но, Гарри, приятель, ты же знаешь, что теперь он злой, правда?
— Он не злой, Рон.
— Да, но в этом времени он провел последние четыре года, ненавидя тебя. Ты действительно думаешь, что несколько детских воспоминаний восстановят то, что полностью отличается от этого?
— Я не знаю, Рон, но надеюсь на это. Он был хорошим другом, и я знаю, что настоящий Сев существует где–то под горой боли и ожесточения Снейпа. Он долго с этим жил, так что я даже не догадываюсь, сколько времени у меня уйдет, чтобы
Гермиона неожиданно подумала кое о чем. Рон, сидевший рядом с ней, сжал ее руку.
— Что случилось, дорогая? Ты выглядишь так, как будто вспомнила, что не сделала свое эссе по Чарам.
— Не будь смешным, Рон, — недовольно сказала она, — я никогда не забываю про эссе. До меня только что дошло, что там был Билл.
— Где был Билл? — в замешательстве спросил ее парень. Гермиона закатила глаза и начала объяснять.
— Билл был в 1976 году. Он был первокурсником, а мы на шестом курсе. Когда он увидит нас, то все вспомнит.
— А как насчет папы? Боюсь подумать, что он скажет, когда поймет, что Гарри Поттер пел на похоронах его старшей сестры, — прошептал Гарри.
— А что он скажет, когда поймет, что мы узнали о Персефоне? — спросила Джинни. — Нам ведь не положено знать. Даже в прошлом, когда Ордену было объявлено, что мы путешественники во времени, они не знали наши настоящие имена. Папа вспомнит все, что мы сделали для Ордена. Сражения, стратегии, тесты Холлерита, все!
— Успокойся, Джинни. По крайней мере, ему будет легче понять. То же самое и с остальными, кто знал, что мы путешествуем во времени. Им будет легче принять, и поможет объяснить все тем, кто не знает, — заметил Гарри.
— Но…
— Не беспокойся. Думаю, нам нужно поработать над исправительными мерами теперь, когда мы уверены, что вернулись. Вычислить, кто что знает, и что нам говорить людям.
— Хорошая идея, Гарри, — согласилась с ним Гермиона, — Но кое–что меня беспокоит.
Остальные трое в ожидании смотрели на нее. Гермиона глубоко вдохнула и сказала о том, что же ее беспокоило.
— Вы не думаете, что странным является то, что мы меняли место прибытия в каждом из путешествий.
Остальные с непониманием продолжали смотреть на нее. Рон ответил первым.
— Миона, ты о чем? Мы использовали штуковину для путешествий во времени; конечно, мы прыгали в разные места. В этом и есть весь смысл.
Гермиона язвительно посмотрела на Рона и двух других непонимающих друзей.
— Я это знаю. Я хотела сказать, что мы меняем местоположение.
И снова пустые взгляды.
— Мерлин, вы так тормозите. Прыжки по местам. Амулет провел нас сквозь время, как мы сами выяснили. Я пытаюсь сказать, что изменилось наше местоположение. Из поезда мы попали на территорию Хогвартса, из Большого Зала в Большой Зал, дважды, а потом из Большого Зала в поезд. Почему мы прыгаем с места на место географически, а не только во времени?
Рон,
— Не знаю.
— Мне все равно.
— Мне тоже.
Гермиона разочарованно вздохнула и скрестила руки на груди, с раздражением глядя на троих друзей.
— Вам вообще ни капельку не интересно?
— Нет.
— Неа.
— Нет.
— Ох! — нахмурившись, вздохнула Гермиона. Остальные, как один, рассмеялись ее навязчивой идее. Наконец, она сломалась, и тоже захихикала. Когда все успокоились, Гарри снова взялся за ситуацию.
— Хорошо. Исправительные меры. Это важно. Кто знает о нас?
— Орден.
— Учителя.
— Несколько авроров.
— Волдеморт.
— Некоторые родители студентов.
— Некоторые из моей семьи.
— Несколько Пожирателей смерти.
— Кто–нибудь еще? — спросил Гарри.
— Некоторые студенты, с которыми мы встречались в школе, и эльфы, — добавила Гермиона.
— Хорошо, давайте начнем с наших врагов. Волди и Пожиратели скоро узнают, кто мы. Не думаю, что Волди будет счастлив. Как вы думаете, он обрадуется, когда выяснит, что Гарри Поттер и Гарри Эванс один и тот же человек?
Остальные при этой мысли содрогнулись и с тревогой посмотрели на друга. Гарри просто пожал плечами.
— Пусть он сам покажет все, что у него есть на нас. Чем больше людей он будет подсылать к нам, тем быстрее мы истощим его силы. Я в том смысле, что мы вчетвером, эльфы и Орден сможем справиться с ним. Эй, интересно, что случилось с Мин и Юстасом…
Гарри усердно думал над этой новой мыслью. Он знал, что если бы его дедушка и бабушка были где–то рядом, они забрали бы его, когда родители погибли. Тот факт, что этого не произошло, означал, что они либо также погибли, либо не поддерживают контакт с волшебным миром. Гарри стало грустно от того, что семья, которую он узнал, исчезла. Он тут же одернул себя, и вернулся к насущным вопросам.
— Итак, кто еще? С Орденом будет просто. Нам нужно просто объяснить, что произошло. То же самое с нашими семьями. Проблемы могут возникнуть, если мы встретимся со студентами из 1975–1976 годов. А еще мы не продумали одну вещь. Что ваши семьи скажут, когда услышат, что вы вошли в поезд подростками четырнадцати и пятнадцати лет, а приехали в Хогвартс семнадцати — и восемнадцатилетними? И что насчет людей в поезде? Они видели нас на станции. Что скажут они, когда мы выйдем? Это вызовет подозрения.
— Мы должны сделать так, чтобы они нас не увидели, — решила Гермиона, — Мы не можем допустить, чтобы школьники побежали к учителям, как только мы приедем, и рассказали, что мы выглядим совсем по–другому, чем пару часов назад. Ну, Дамблдор поймет, но остальные учителя — нет. Может начаться паника.
— Так что нам делать? — спросила Джинни.
— Нам нужно, чтобы они не увидели, как мы выйдем из поезда. Нужно просто оставаться в тени следующие пару часов, пока поезд не прибудет, затем обернуться невидимками и ехать в школу.