Тулса
Шрифт:
— А куда они делись? — Спросил Ясноум.
— Их перевели в другое место. — Пространно ответил Добронрав.
Светоч не поверил ему. Куда их могли перевести, если все внешнее кольцо это клоны одних и тех же служб через равные промежутки. Вряд ли бы выскочки удостоились чести сменить работ со службы по контролю за внешними территориями, на работу на ионизирующем барьере. Дело тут было нечисто, и Светоч предпочел не задавать наводящих вопросов. Он уже понял, что свобода, к которой его приучали в городе,
Утром он встретил Блажену.
— Ты добавила что-то в бокал с пивом? — Спросил он у девушки.
— Какой прозорливый. — Усмехнулась она. — А ты думал, посвящение это секс с танцовщицей. Нет, это был прощальный секс в той роли, которой у тебя никогда больше не будет. Теперь ты на коротком поводке и будешь защищать интересы МАКа иным способом.
— Мне что-то вживили?
— На линейке все скажут.
От ее былой дружелюбности, которой она отличалась позавчера, не осталось и следа.
— Все внимание сюда. — Похлопал в ладоши Добронрав. — Очень важная информация, которая будет стоить вам жизни. Вчера каждому из вас был вшит хирургическим путем передатчик, аналогичный «клещу», но с той разницей, что он не программируется и рассчитан на выполнение небольшого количества функций. Он нужен, чтобы вы как можно скорее без лишней ломки и прочих соплей начали делать то, что от вас требуется. Постигать военную науку, уметь беспрекословно выполнять приказы, держать язык за зубами и не совершать глупостей. За последние два пункта устройство вправе лишить вас жизни?
— Как? Зачем? Это античеловечно? — Раздались выкрики со стороны «салаг».
— Чтобы совершать бесчеловечные вещи, вы должны стать античеловеками. Живя в городе, вы пребывали в сладкой дреме относительно того, что творится за барьером и какой ценой это достигается. Эра Гармонии началась только для нас, дикари живут по старому летоисчислению, по старым законам и для них ничего не поменялось. Они все так же любят войны и устраивают их, чтобы решить любые проблемы. Города, подобные Тулсе, для них это инородное, малопонятное и опасное место, мешающее им жить. Они не прекращают попыток дотянуться до него. Кто будет защищать наш город? Вы можете представить себе обычного горожанина, которому дадут в руки оружие и отправят воевать.
«Салаги» отрицательно замотали головами.
— Вот и я не представляю, и МАК тоже не представляет. Вы оступились и поэтому выбор пал на вас. Не надо лить слезы, плакать и проситься назад, на меня это не действует, да и невозможно это. Устройство, которое мы прозвали «гнидой», хоть вы и не знаете значение этого слова, убьет вас, если вы удалитесь от внешнего кольца больше чем на пять километров в сторону города. Если все же соберетесь, советую взять гравилет, тогда смерть будет самой быстрой.
— Я видел, как Многознай и Любогляда вчера
Это могло объяснить причину их отсутствия.
— Вам очень повезло, сегодня из рейда возвращается группа. Будет произведена ротация с теми, кто ждет своей очереди здесь целый месяц. Вам предстоит пообщаться с воинами, которые по-настоящему бились с дикими, и которые смогут передать вам личный опыт. Это намного ценнее, чем сидеть в симуляторах. Вот что я хотел вам сегодня рассказать.
— Важное дополнение. — Произнесла Красавина. — Вам теперь запрещено рассказывать новеньким, которые придут за вами, обо всем, что касается внешних территорий. «Гнида» умеет анализировать речь, и вы сразу почувствуете болевой спазм, как только попытаетесь сказать лишнего.
— Да, спасибо, Красавина, забыл. — Добронрав усмехнулся. — А может и специально промолчал. Пусть всему учатся через боль. Это очень сильно сокращает время погружения в новую жизнь. Хорошего дня и отличной учебы. Самых прилежных по итогам дня премируем чем-нибудь, чем я еще не придумал.
Добронрав и Красавина ушли, оставив «салаг» в сильнейшем смятении чувств. Они, чуть ли не со слезами на глазах, смотрели друг на друга.
— Ребята, а нам что, назад дороги нет? — Дрожащим голосом спросил Чудозар.
— Такого быть не может! — Уверенно произнесла миниатюрная Радослава. — Нас пугают. Это такой способ перевоспитания или наказания, чтобы мы осознали и раскаялись в содеянном.
– А где Многознай и Любогляда? — Спросил Ясноум. — Они вчера пытались улететь в город, я своими глазами видел.
— Так может они и там. — Радослава выставилась на него, как на полоумного.
— Кто-нибудь из вас вчера пробовал отойти от внешнего кольца на несколько километров? — Спросил Светоч у братьев и сестер по несчастью.
— А зачем? Я вчера болел, встать не мог. — Признался кучерявый Умнодел.
— А я пытался и чуть не погиб. Эта «гнида» про которую нам рассказали, вызывает сильный болевой спазм в груди, даже дышать трудно. Хорошо, что я был не один.
— А я видел тебя с дикаркой на машине. — Признался коренастый Мечтаил. — Ты что, серьезно решил начать с ней отношения?
— А к нашему положению это как-то относится? — Спросил с вызовом Светоч.
— Ну, нет, — Нехотя согласился тот, — только как-то отталкивающе это выглядит. Я бы никогда не спутался с дикаркой. Это ниже моего достоинства.
— Фу, Светоч, а с виду ты казался нормальным. — Радослава скривила носик.
— Это не ваше дело. Что-то я не заметил, чтобы кто-то на той вечеринке проигнорировал танцовщицу. Все поддались, как ягнята, несмотря, что танцовщицы были дикарками. — Напомнил Светоч.