Тулса
Шрифт:
Светоч еще неделю каждый день возвращал атрофировавшимся мышцам силу на тренажерах. Доктор прописывал ему пищу, богатую белками. Светоч заметил, когда полностью смог осознать разницу в ощущениях после отключения чипа, что мир стал менее ярким. Ментаграмма создавала фильтр, делающий его насыщеннее. Вначале это показалось Светочу унылым, но потом он понял, что такая картинка не напрягает, а наоборот дарит умиротворение. Так же исчезли все подсказки и информация, касающаяся окружения. Исчезли умения улучшения зрения, слуха, обоняния и прочее, то, что устройство умело усиливать. Светоч к ним очень привык и чувствовал себя
Прошел страх, вернее ушел далеко на задний план. Светоч еще не доверял «диким», особенно тем военным, которые ждали его излечения. Однако в подвале, который называли госпиталем, к нему все относились нормально, а медсестры так и вообще испытывали небывалый интерес. По их признаниям, они впервые в жизни видели живого получеловека. Светоча задело такое определение горожанина, сосредоточия лучших человеческих качеств, но и он вынужден был признать, что «дикие» оказались совсем не такими, какими он ожидал увидеть. Касаемо женщин МАК врал беспардонно. Они были хороши и даже очень и умели общаться с противоположным полом, в отличие от горожанок.
Казалось, Светоч уверенно пошел на поправку, но случилось то, о чем предупреждал доктор. Началась ломка. Толчком к ее началу послужило респираторное заболевание, одолевшее сотрудников госпиталя. «Дикие» переносили болезнь, не обращая внимания. Ночью Светоч проснулся от того, что начал задыхаться. Болела голова, саднило в горле, будто он обжег его кипятком. Попытался встать и не смог из-за закружившейся головы. К тому времени он был отключен от всех аппаратов и потому никто из дежурных не знал, что с ним происходит.
Начало сводить мышцы. Стоило сжать руку в локте, как бицепс сразу собирался в комок, не позволяя ее разжать. Нельзя было сжать зубы, чтобы не вызвать спазм челюстных мышц. Светоч понял, что ели он ничего не предпримет, то не доживет до утра. Он упал с кровати и пополз к двери, мыча, вместо крика. Последнее, что сохранила его память, как он стучал кулаком в дверь.
Пришел в себя снова под капельницей. Медсестра сидела в углу и дремала, опершись спиной на спинку стула. Светоч очень хотел по маленькой нужде и очень стеснялся ее присутствия. Аппарат, к которому его снова подсоединили через датчики на теле, пикнул и девушка проснулась. Увидела его открытые глаза и улыбнулась.
— Привет. — Произнесла она устало, видимо не спала всю ночь.
— Привет. Я что, был без сознания? — Спросил Светоч.
— Ага, три дня и три ночи. Ты даже был в коме. Пришлось снова активировать твой чип, другого шанса спасти тебя не было.
Светоч посмотрел по сторонам. Действительно, картинка снова стала сочнее, и ему удавалось использовать функции улучшения зрения и слуха.
— Мне хочется в туалет. — Через смущение признался он.
— А в чем проблема. Давай, пруди, на тебе надет большой подгузник.
—
— Напрасно. Я за тобой уже столько всего вынесла и столько раз мыла тебя, что даже не знаю, чем ты меня можешь удивить. — Медсестра направилась к дверям. — Пойду, Евлампия Сергеевича обрадую. Он очень переживал, что ты не выкарабкаешься. — Произнесла она напоследок.
Светоч решил, что человек с таким смешным двойным именем тот самый доктор с бородкой. Сходить в туалет под себя оказалось не так просто. Психологический барьер мешал совершить противоестественный акт испражнения лежа вкровати. Пришлось напрячься и после испытать жуткое чувство стыда за совершенное, а так же за собственную беспомощность. По коридору разнеслись быстрые шаги. В палату влетел доктор, резко подошел и сел напротив Светоча. Заглянул в конъюнктивы, пощупал пульс, посветил фонариком в глаза.
— Как самочувствие, больной? — спросил он озабоченно.
— Слабость, легкое головокружение, першение в горле. — Доложил Светоч про все отклонения от нормы в своем состоянии.
— Да уж, забыли мы, что у вас концлагере никаких сезонных заболеваний не бывает. Вернее, не знали этого точно. Вы же там стерильные, как по здоровью, так и по кругозору. Пришлось активировать твой чип, чтобы кони не двинул. Иначе вместо меня уже разговаривал бы с Богом. Должен признать, этот ваш цифровой господин крепко привязал людей к себе. Вы же практически не жизнеспособны без чипа. Вам нужны идеальные условия, чтобы ни одного микроба вокруг не было, чтобы ни дай бог, не вызвать легкое недомогание.
— А второй чип тоже вернули? — Поинтересовался Светоч.
— Нет, зачем. Он у военных и на твое самочувствие никак не влиял. У него была только одна задача, ликвидировать тебя в случае неблагоприятного развития ситуации.
— А скоро я смогу ходить? Мне жутко неудобно ходить в туалет прямо в кровати.
— Скоро. Думаю, ты сможешь вставать уже сегодня к вечеру. В любом случае, через три дня ты переходишь в руки военных. Так что, чем быстрее ты придешь в себя, тем лучше. Эти парни миндальничать не станут. Они клятву Гиппократа не давали.
— А зачем я им? — Светоч испугался.
— Без понятия. По мне, так ты совершенно бесполезен как для них, так и для самого себя. Сколько тебе лет?
— Тридцать.
— Ну, тридцать еще терпимо. Может, и научишься чему-нибудь. Хотя, у медперсонала ты имеешь некоторый успех. Ты для них как гость из далекой экзотической страны.
— Они видели меня голым и мыли, пока я был без сознания. — Светочу было неприятно знать, что они видели его голым в беспомощном состоянии.
— А тут таких много. Это же медицинское заведение. Есть много парней с ранениями по вашей вине, которые тоже лежат, кто без рук, кто без ног и ходят под себя, а девчонки о них заботятся.
— Вы же тоже хотите нас уничтожить.
— Мы? Ты хоть раз видел, чтобы в вашем городе что-то взорвалось по нашей вине?
— Нет, но у нас хорошая зенитная система.
— Если бы мы хотели вас уничтожить, то никакая система вас бы не защитила. Просто мы люди, а вы придатки электронного мозга, которому человеческое чуждо. — Доктор нервно встал со стула. — Вечером приду на обход. — Сообщил он и вышел.
Глава 10
Глава 10
<