Тулса
Шрифт:
– Шесть-семнадцать-двадцать два, я отправила запрос. До связи. – Диспетчер дала понять, что причины рефлексии полицейского ей совсем не интересны.
– Это шесть-семнадцать-двадцать два, до связи.
Светоч надел китель и сел на скамью в тени раскидистой ивы. Зачем ему надо так переживать за все происходящее? Любая инициатива, исходящая от него, а не от МАКа, считалась нарушением служебной этики. Светоч просидел неподвижно два часа. Больше ныряльщики не появлялись. На набережной стали появляться подростки. Они носились на ховербордах вдоль всей набережной,
Светоч взял в руки программатор и отправился в пешее патрулирование по набережной. Несколько раз подходил к подозрительным группам молодежи, но каждый раз напрасно. Подростки просто забавлялись безобидными вещами, обсуждали сверстников, играли в «пуговицы», бросая оторванные от одежды пуговицы в сторону ямки, либо устраивали заговоры, не пуская в свою компанию провинившихся. Однажды ему нагрубил парень, на что Светоч с чувством глубоко удовлетворения выписал ему штраф, который должен был вернуться наглецу солидным минусом в рейтинге.
– Шесть-семнадцать-двадцать два, конец смены. Возвращайтесь домой. – Предупредила диспетчер о конце рабочей смены.
– Это шесть-семнадцать-двадцать два, что по моему запросу о подозрительной активности ныряльщиков в городском канале?
– Шесть-семнадцать-двадцать два, МАК ответил, что никакой активности замечено не было. Люди просто купались там.
– В одежде?
– Шесть-семнадцать-двадцать два, желаю вам хорошо отдохнуть и выйти завтра в рабочем настроении. До завтра.
– Но… до завтра. – Светоч сжал губы от негодования и возмущенно задышал.
– У вас зарегистрированы стабильные признаки надвигающейся депрессии. – Ментаграмму нельзя было обмануть. – Рекомендуется сегодня принять препараты, снижающие выброс определенных гормонов. А так же я составила вам набор продуктов, которые способствуют снятию напряженности.
– Какая диета? – Возмутился Светоч. – Мне нужна Миола, чтобы я забыл обо всем на свете хотя бы на полчаса.
– Сейчас это невозможно. Вы можете выбрать куклу, подходящую под ваш уровень.
– Теперь-то ни за что. Они вообще не похожи на женщину.
– Тогда, помимо препаратов и еды, советую поучаствовать в какой-нибудь занимательной виртуальной игре. Как вам полеты в вингсьюте над цветущими Альпами? Или посещение Кораллового рифа? Прыжок из стратосферы? Футбол в условиях слабой гравитации?
– Послушай, всё, чего бы я хотел сегодня вечером по-настоящему, это хороший секс с Миолой. Вот это всегда снимало у меня любые депрессии.
– К сожалению, это невозможно и вы знаете почему. Кстати, не хотела говорить вам сегодня, на фоне начинающейся проблемы, но комиссия по профессиональной пригодности рассмотрела ваш вчерашний проступок и пришла к заключению, что вам для возвращения рейтинга необходимо зарегистрироваться участником общественного суда.
–
– Да. Это реальный шанс вернуть себе прежний уровень, и, конечно же, Миолу. Вы не можете отказаться, помните, неучастие, равно соучастию. Полноценная жизнь горожанина немыслима без всестороннего интереса ко всему происходящему в городе. Мы часть единого, а не множество единых, образующих целое.
– Хорошо, но давайте с завтрашнего дня. – Ментаграмме ничего не стоило уговорить Светоча.
– Я и собиралась сказать вам об этом завтра вечером, накануне выходного дня.
– Спасибо, тронут твоей заботой и заботой МАКа о каждом из нас.
– МАК всегда с теми, кто стоит на пути к гармонии и никогда не оставит наедине со своими проблемами.
– Передай ему спасибо. – Светоча немного раздражали подобные умничания, отдающие дешевым пафосом.
– Ваши поступки ему наградой.
Светоч сел в трицикл, откинулся на спинку и вытянул вперед ноги. Находился за день, устал. Аппарат, мягко скользя по городским улицам, повез его к дому. По дороге заехал к пищевому автомату. Ужин состоял из того, что рекомендовала ментаграмма, много зелени, вареной фасоли, сыр и стакан с напитком, напичканным различными препаратами, возвращающими ощущение полноты жизни. Ужин забрал домой, чтобы поесть с чувством. Это тоже помогало настроиться на позитивный лад.
Одновременно с ним с работы возвращалась Яснолика. Он до сих пор не знал, где она работает, ему было это неинтересно, но сегодня почему-то решил поинтересоваться.
– Как прошел твой день? – Спросил он.
– Отлично, как всегда. – Она широко улыбнулась.
– Прости, что спрашиваю через год с лишним после того, как стал твоим соседом, но где ты работаешь? Мы всегда возвращаемся с тобой в одно и то же время, когда я работаю в дневную смену.
– Бюро анализа формирования когнитивных способностей у детей в зависимости от лингвистической среды. – Ответила она.
– Ого, звучит очень умно и серьезно. То есть, вы ищете зависимость умственных способностей у детей от языка, на котором они разговаривают.
– Не только умственных, в более широком понимании. МАК задался целью создать единый язык, самый совершенный, который позволит жителям всех городов понимать друг друга и иметь одинаковые стартовые возможности. Согласись, это же так прекрасно.
– Прекраснее ничего не слышал. А у меня сегодня особенный ужин, – Светоч показал на коробки, – не хочешь пропустить со мной чашечку чего-нибудь успокоительного перед сном?
– Оу, спасибо, но не сегодня. Очень устала после работы. Спасибо за предложение. – Отказалась Яснолика.
Они зашли в лифт. Щеки у соседки слегка зарумянились, как от смущения. Поднялись молча на свой этаж и дальше не проронили ни слова.
– Спокойной ночи, Яснолика. – Пожелал Светоч девушке.
– Спокойной ночи, Светоч. – Она первой зашла в квартиру.
Светоч сделал вид, что заходит к себе, но дождался, когда Яснолика закроет дверь, на цыпочках подошел к ней и приложился ухом.