Туман
Шрифт:
Не получив от меня никаких новых вопросов, паренек продолжил свой путь, иногда оглядываясь на меня с возрастающим интересом. Что ж, я могу его понять. Видимо моё лицо представляло собой презабавнейшее зрелище. Я позорно забыла все уроки этикета, говорящие о том, что девушка должна хранить на челе выражение покоя и скрывать любые свои эмоции.
Да и кто бы мог упрекнуть меня, если бы осознал то, что и я сейчас… Екатериной Петровной Гурской звали мою прабабушку. Она умерла лет пятьдесят назад, еще до рождения мам'a. По рассказам бабушки arri`ere grand-m`ere [10] была очень умна и властна, обладала непререкаемым авторитетом и умело этим пользовалась.
10
Прабабушка
Бабушка
Похоже меня в имении заметили и нужно было либо уезжать, либо… и этот момент меня особо напрягал. Если уезжать, то куда? У меня нет ни денег, ни одежды. Никого из ближайших соседей, как получается, я не знаю. Совершеннейше неизвестная личность без каких-либо документов. За помощью, кроме усадьбы, обратиться, по сути и не куда. Да и в имении, хоть и родня… Ну не говорить же в самом деле, что я родственница, но просто ещё не родилась. Куда я могу в таком случае податься? Можно, конечно, попытаться устроиться в больницу, в городе, но как это сделать без документов? Заявлять как-либо о своём прибытии из будущего я вообще не собиралась. Думаю, заведения подобные «богадельне» пап'a есть даже сейчас. Становиться еще одной Ивановой мне как-то не хотелось. И вообще… когда это «сейчас» происходит?
Если же ехать в поместье… ни для кого не будет секретом наше родство, так как это было заметно даже на старых портретах. Я не могу объявиться неизвестной родственницей или неучтённым ребёнком, тем более роль бастарда мне претила. Кем же я могла быть? Хорошо, что я любила изучать ветви нашего разросшегося рода. Этот вопрос можно было бы решить, если бы я хотя бы понимала какой сейчас год, чтобы примерно представить подходящих для моего возраста девиц. Но спрашивать подобное было пока не у кого.
Я стала потихоньку спускаться со склона, придерживая Ветра от быстрого шага. Медленно… мне нужен хоть кто-то… как жаль, что я не успела задать этот вопрос мальчику. Это было бы крайне полезно мне сейчас.
Как я и думала, из имения меня заметили и послали кого-то из дворни. Надеюсь, вопрос о сегодняшней дате не будет вызывать слишком сильных подозрений… во всяком случае не у Екатерины Петровны же это спрашивать. Я должна придумать себе имя до того, как мы встретимся с моей прабабушкой. А уж наше родство не будет для неё никаким секретом, стоит ей только на меня взглянуть. Поэтому придется смущать приближающегося, явно по мою душу, мужичка странными вопросами. Даже если хозяйке передадут, можно будет сослаться на то, что меня не так поняли…
– День добрый, барышня, вы часом-с не заблудились? – вышедший мне на встречу дворовой, чем-то напоминал Степана, вероятно, он был его отцом, а может и дедом.
– Нет, любезный. Я ищу усадьбу Екатерины Петровны. Как я поняла, это и есть она?
– Так точно-с.
– Дома ли барыня?
– За вами и послала-с. Неладно, что барышня-с и одна, – мужчина с интересом меня рассматривал, видимо приходя к каким-то своим выводам.
– Хорошо, показывай дорогу.
– Как изволите.
– Не подскажешь ли мне, любезный, какой сегодня день? – задала наконец мучавший меня вопрос, когда сопровождающий взял Ветра под уздцы и повел в имение.
– Ну дык, славных и всехвальных апостолов Петра и Павла.
И видя всё ещё вопрос на моём лице продолжил…
– Двадцать девятое июня одна тысяча осемьсот одиннадцатого года, барышня.
Прикрыла глаза и улыбнулась. Хотя улыбаться тут было не чему, я каким-то странным образом оказалась назад в прошлом на шестьдесят лет … но причина для улыбки была. Я поняла кем я могу представиться и это не вызовет совершенно никакого смущения или недоверия.
Екатерина Петровна Гурская имела на тот момент четырех живых детей: Софью, Михаила, Александра и Марию. Старшая дочь, Софья, к данному периоду была замужем и проживала с мужем и детьми в Пруссии. Насколько я помнила, после 1806 года переписки между ними почти не было, а последний раз баронесса Клейст приезжала к матери в Россию еще 1802 году. Из рассказов бабушки я помню, что Екатерина Петровна до самой своей смерти пыталась узнать о судьбе
Итак, я буду баронессой Луизой Марией Клейст, только вот первый вопрос, который задаст «бабушка» – откуда я здесь взялась: грязная, без вещей и главное, без слуг и сопровождения. Другой сложный вопрос – документы, особенно подорожная.
«Думай, Аннушка, думай», так часто повторял дядя Георгий, спрашивая меня о разных методах лечения. Сейчас мне предстояло думать и очень быстро.
В принципе, самое простое решение – не далеко, после польской границы, мы остановились перекусить на берегу реки… я решила размяться в седле после долгой поездки в дормезе… на нас напали разбойники… я, естественно, ускакала. В итоге, я без вещей, без документов, без сопровождения – наконец-таки добралась до родственников, к которым была отправлена родителями, подальше от творившегося в Пруссии. Ну… где-то примерно так. Надеюсь, Екатерина Петровна не будет выпытывать подробности в первые мгновения встречи. А к вечеру мне придётся придумать историю более обстоятельно.
Полагаю, тех деталей, что я помню из рассказов бабушки хватит для начала. Мне хотелось бы всё-таки вернуться обратно, в своё время. Задерживаться я не собиралась, особенно учитывая то, что здесь будет твориться через год. Насколько я помню, прабабушка успеет уехать с дочерью к родственникам в Тверь, а имение значительно пострадает. Но даже не это главное, я не собиралась прощаться со своей мечтой стать врачом. Если в моё время – это трудно, то что же говорить о начале века. Первой биться головой об стену непонимания мне бы не хотелось. А учитывая, что такие люди как Пастер [11] , Пирогов [12] и Лейкарт [13] ещё даже не родились, многие мои знания будут вызывать неверие и насмешки. Скорее всего, даже сама мысль о подобном будет вызывать усмешку, учитывая, что Kinder, K"uche, Kirche, Kleide [14] даже в моё время порой единственное приложение сил для женщин.
11
Луи Пастер (1822–1895) – франц. микробиолог и химик, основоположник совр. микробиологии и иммунологии. Поиски средств борьбы с болезнями привели его к разработке метода искусств. ослабления патогенных микроорганизмов и созданию на его основе «живых» вакцин для борьбы с сибирской язвой, краснухой свиней и бешенством. Автор первых методов иммунопрофилактики и иммунотерапии инфекц. болезней, заложивший основы представлений об искусств. иммунитете. Его имя широко известно благодаря созданной им и названной позже в его честь технологии пастеризации.
12
Николай Иванович Пирогов (1810–1881) – русский хирург и учёный-анатом, естествоиспытатель и педагог, профессор, создатель первого атласа топографической анатомии, основоположник русской военно-полевой хирургии, основатель русской школы анестезии.
13
Рудольф Лейкарт (1822–1898) – основатель паразитологии
14
Дети, кухня, церковь, платье
Имение встретило шумом и гамом. Естественно, моё появление привлекло внимание. Меня провожали взглядом все, некоторые даже высовывались из окон второго этажа, чтобы поглазеть.
Ну да. Выглядела я довольно интересно, и это даже не считая того, что я была вся в грязи и паутине. Искусно вышитый жакет моей амазонки вызвал неприкрытый восторг дворовых девушек. Мужики рассматривали рысака, а вот «бабушка», а это явно она только что вышла в задние двери, рассматривала моё лицо, когда я приподняла вуаль на цилиндре.