Туманная река
Шрифт:
Эля снова кивнула.
— Ты на неё обижаешься? — девушка, сидя в объятиях бабушки, пожала плечами, — Раньше я буквально ненавидела её. Но после пленения на корабле я понимаю, что она пережила, имею представление. Теперь как-то не могу ненавидеть. Любить — тоже.
— Тебе необходимо простить её. Помнишь, как сказано в учении: «Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут». Ведь безгрешных людей нет. Может и ты кого-то обидела, даже не заметив этого? Простишь чужие обиды — прощены будут и твои. Если ты сейчас простишь Альбину — то очень ей поможешь. Своим прощением
Бабушка разжала объятия и, посмотрев Эле в глаза, сказала:
— А завтра тебе придётся вернуться.
— Вы меня гоните из-за того, что я увидела Альбину?
— Нет. Просто твой визит закончился. Тебя мама будет ждать. Ты ей нужна и ещё не всё сделала, что должна. У тебя ещё есть дела в мире живых.
Последние слова бабушки буд-то припечатали Элю. «В мире живых». Значит я точно в мире не живых? И это не сон! Вернуться? А как же?…
— Я попросила, — ответила бабушка, — Мне очень хотелось увидеть тебя. Всевышний услышал мою просьбу и помог.
— Так значит, этот парень помог потому, что ты попросила? — спросила Эля.
Бабушка молча кивнула.
Последний день пролетел незаметно. Сначала Бабушка показывала ей фотографии, рассказывала о предках, о случаях из своей молодости. «А ведь я расспрашивала маму о предках. А она как обычно отвечала «не знаю», — подумала Эля.
Потом был вкусный обед. После бабушка водила её по саду, показывала фруктовые деревья и ягодные кусты. Некоторые плоды Эля ни разу не пробовала — они были слишком дороги для скудного бюджета. Теперь она хоть вкус этих плодов знает. Чуть позже был не менее вкусный ужин. Закончился вечер на диване, за просмотром художественного фильма.
И уже лёжа в темноте, в постели, Эля вспомнила, что так и не исследовала содержимое книжных шкафов.
Утром её разбудила бабушка. Она дала Эле её одежду — выстиранную и выглаженную — и сказала:
— Мне хотелось бы дать тебе что-нибудь в дорогу, но не могу. Поэтому позавтракай здесь.
Девушка умылась, оделась, причесалась и села за стол. Увидев, что лежит в тарелке, поданной бабушкой, девушка протянула:
— Оооо, — угощение по меркам Эли было царским: запечённое мясо птицы. И простой гарнир: картофельное пюре, приправленное чёрным молотым перцем и зеленью.
Вместо десерта был кисель — горячий, именно такой любила Эля. И пирожки с ягодами. По форме они напоминали те, что пекла мама, но тесто было воздушнее.
Раздался стук в дверь. Бабушка пошла открывать. Эля услышала тихий скрип открываемой двери, щелчков открываемого замка не было, и голос бабушки:
— Она ещё завтракает.
Эля попыталась ускориться в поглощении горячего киселя с пирожками и в результате этого подавилась. Сначала она почувствовала лёгкое похлопывание по спине, потом услышала тот самый голос — глубокий и приятный:
— Ешь спокойно, никто в шею тебя не гонит.
Эля оглянулась: тот самый юноша улыбался.
Когда Эля с юношей и дедушка с бабушкой вышли из калитки, Эля увидела, что к ним приближается толпа. Девушка посмотрела на сопровождающих, ища у них защиты.
— Не бойся, — сказал дедушка, заметив тревогу внучки, — Они тоже хотят тебя проводить.
Эля, юноша и бабушка с дедушкой пошли по
— Бабу, это наши родственники? — спросила Эля.
— Да, — ответила та.
Чуть позже она продолжила:
— Твоя мама конечно не права по отношению к тебе, но ты всё равно на неё не должна обижаться. У тебя пока нет своих детей, когда появятся — ты обязательно её поймёшь. Ведь Тоша очень болезненный, и с трудом ей дался. Мама и тебя тоже любит, но у тебя здоровье крепкое и поэтому она за тебя не беспокоится. А Тошка — хиленький, она за него боится и жалеет его. Кроме того у матери всегда к первенцу особое отношение, это, конечно же, не правильно, но что поделаешь — такова у людей психология.
Слушая бабушку, Эля изо всех сил старалась не заплакать — обида накатила волной. А чуть погодя она вспомнила: ведь бабушка мамина мама, а матерям свойственно защищать своих детей.
Они вышли на берег. Лодка снова была здесь. Вновь юноша помог Эле забраться в лодку, снял обувь, закатал брюки и оттолкнул ялик на воду. Пока он сталкивал лодчонку с берега и прыгал на её борт, Эля стояла на дне лодки и смотрела на толпу на берегу. Они, молча, смотрели на неё. Но едва юноша взмахнул вёслами, люди, столпившиеся на берегу, наперебой закричали:
— Не торопись к нам возвращаться! Мы тебя дождёмся! Живи по совести и тогда ты к нам вернёшься!
Бабушка кричала:
— Береги маму! И не обижайся на неё!
Эля пустила слезу.
— Садись, — велел юноша. Она подчинилась, но сидя, оглядывалась на берег до тех пор, пока он не скрылся в тумане.
— Считаю своим долгом предупредить тебя, — начал юноша и девушка внутренне напряглась, — Попадёшь ты туда или нет зависит от твоего поведения. Для того чтобы попасть туда живи по совести, как тебе сказала твоя бабушка, и обращайся с другими так же как хочешь чтобы обращались с тобой.
— Пожалуйста, отвези меня на противоположный берег — так мне ближе к дому.
— Не могу. У тебя там осталось дело. А за обратную дорогу не переживай, тебе автобуса недолго ждать придётся.
Эля хотела спросить, что это за дело? — сумка же вот она, никуда не делась, но молодой человек продолжил:
— Я знаю, что для тебя стало шоком, то что стало с Альбиной, но ты должна знать: душа для нас представляет большую ценность, чем тело. Вы, люди, даже не осознаёте ценности своей души! Именно спасая душу Альбины, мы уничтожили то, что тебе показалось кораблём. Да, Эля, твоя бабушка сказала тебе правду — корабля не было. А вот опасность потерять душу — была, но мы вас обеих спасли. Да, твоей одноклассницы больше нет среди живых, но душа её спасена — это главное. Тело — временно, душа — вечная.