Туманный Антакаль
Шрифт:
Я падаю, падаю, падаю
В про-пасть.
Держите, держите, держите меня
Не надо мне хло-пать.
На дне, на дне, на дне
Ждёт меня па-мять.
Не отпускай, не отпускай, не отпускай
Меня, пла-мя.
Хочу я, хочу я, хочу я
Гореть и не пом-нить.
Что ты не моя, не моя, не моя…
За что это мне это о,
Глава 32
Утром Джеймс был хмурым и периодически бросал на меня смурные взгляды.
– Что-то не так, Джеймс? – встревожилась я, беспокоясь о работе.
– Вчера я пригласил тебя на ужин примирения, хотел, чтобы вы с Агнешкой подружились.
– И? – непонимающе воззрилась я на шефа.
– И ты так и не пошла мне навстречу.
– С чего ты взял? Всё вроде хорошо прошло. Я была мила, и от улыбок щёки заболели. Подарки от всего сердца приготовила.
– И сказала Агнешке, что она меня недостойна.
– Это она так сказала?! – поразилась я.
– Да. Ты надеялась, что она смолчит и не расскажет? Она устала скрывать, устала от негатива. Она так расстроилась вчера, долго плакала, когда все ушли. Рыдала так, что я еле успокоил.
Мне хотелось съязвить, спросить чем же она успокоилась? Новым домом? Изумрудным колье?
Но ругаться с Джеймсом уже не хотелось. Только вчера скандал был. Каждый день – это чересчур. Джеймс будет опять защищать от меня Агнешку.
Вот ведь стерва, решила между нами с Джеймсом кол вбить? Хочет объявить войну? Что ж, война так война.
Я не хотела думать о том, что моя вина в этом тоже есть. Я ведь и правда не принимала Агнешку. Но что она там рыдала весь вечер от того, что я не поклялась ей в вечной любви? К чему такие театральные трагедии? Складывалось ощущение, что она захотела настроить Джеймса против меня. Но я не пойду по такому же пути. У меня созрел другой план, и я миролюбиво сказала:
– Джеймс, я вижу, ты в любом случае поверишь Агнешке, а не мне. И встанешь на её сторону. Смысл тогда вообще об этом говорить?
На какой-то миг на лице Джеймса проступило раскаяние.
– Я не буду оправдываться. Но зато теперь понятно, что подругами нам с Агнешкой не стать. Если это возможно, я бы не хотела здесь её больше видеть.
– Ты хочешь, чтобы я запретил ей приходить ко мне на работу?
– Нет, я хочу, чтобы она не приходила ко мне на работу.
– Но мы работаем вместе.
– Вот именно.
Мы посверлили друг друга взглядами.
– Мартина, по-моему, это слишком.
– Джеймс, ты мой начальник, я не могу тебе запретить, – со смешком сказала я. – Просто прошу, так будет лучше для всех. Кстати, ты не видел, где у нас спрятались листы магмиллириума? Я тут такую штуку занятную придумала, нужен твой совет.
Я перевела внимание на работу. При последних словах глаза Джеймса сразу загорелись.
– Они кончились, я сейчас отправлю Морфидия
Мне было интересно, насколько серьёзно Джеймс отнесётся к моим словам. Агнешка стала появляться реже, и Джеймс старался её спровадить побыстрее. Ей это не особо нравилось, она пыталась косить под дурочку, делая вид, что не понимает.
И всё время лезла к нему с поцелуями и объятиями, особенно стараясь попасть в поле моего обозрения. Джеймс это вскоре тоже понял, и против моего опасения, что это будет его забавлять, ему стало неловко. И в последние дни она перестала появляться в мастерской совсем. Хоть и караулила его на выходе или торопила домой, если он задерживался.
Через две недели после ужина примирения я огорошила Джеймса вопросом:
– Джеймс, как ты думаешь, у нас с Морфидием что-нибудь получится?
– Смотря что, – поднял взгляд от чертежа Джеймс. – Над чем вы работаете?
– Нет, я имею в виду в личном плане, – смущаясь, спросила я.
– Что-о? – на лице Джеймса недоверие со смехом.
Мол, что за неудачная шутка? Сегодня день дурака?
– Ну да, а что? – недовольно буркнула я. – Я ему давно нравлюсь, я к нему тоже присмотрелась, хороший парень.
– Мартина, ты ведь несерьёзно, – все ещё не верил шеф.
– Почему? – агрессивно спросила я.
– Потому что мы говорим о Морфидии.
– И что? – не поняла я.
– Вообще-то он тебя младше. Для начала.
– Всего-то на три года, Джеймс! Это несерьёзно. Ты вон всех своих подружек лет на десять был старше, и ничего. Сколько Агнешке лет? Двадцать пять? А тебе почти тридцать!
– Так это нормально, я мужчина.
– Что за дискриминация по полу? Короче, это не аргумент.
– Конечно, не аргумент. Потому что речь о Морфидии.
– Да что с ним не так-то?
– Странно, что мне приходится это тебе объяснять, – Джеймс стал уже раздражаться.
– Действительно странно, раз ты говоришь какими-то непонятными намёками. Есть что по делу сказать? – ответила я в том же духе.
– Он же глуп как пробка, Марти! – закатил глаза Джеймс.
– О, боги. Мне что с ним, диспуты вести? У меня для этого ты есть, – ответила я ему теми же словами, что и он мне когда-то. – К тому же твоя, Агнешка, ты уж прости, тоже умом не блещет.
– Марти! – угрожающе пропел Джеймс.
– Ну что, Джеймс? Он учится на артефактора, работает у нас подмастерьем. В самой лучшей артефактной мастерской столицы, между прочим. У самого лучшего мастера всего Авижена, – подлила я елея, – у самого Джеймса Гейзера. Парень далеко пойдёт. И он такой краси-ивый, – похлопала я глупо глазами.
Джеймс подозрительно сощурился, осторожно подошёл ко мне и оттянул веко, заглядывая, как доктор, в глаза.
– Мартина, ты себя хорошо чувствуешь? – заботливо спросил шеф. – Ничего необычного?