Туннель в небе. Месть Посейдона
Шрифт:
Выгнув спину, мой глупый кот отчаянно шипел на незнакомца, впрочем, не рискуя выйти из-под стола. Я заторопилась встать, чтобы поймать Мио. А то ведь ему достанется! Но мужчина остановил меня жестом. А потом сел на корточки напротив кота…
– Ширст шшшио? – вежливо спросил он, обращаясь к Мио.
Глава 3
Авалон
Атака метаморфов застала нас врасплох. Ядро повреждено. Щиты упали. Противник проник на корабль, и в стыковочных доках
Вражеское оружие накапливает заряд.
Вскоре мощный луч вонзится в наш крейсер, будто острый нож – в брюхо. Вспорет его. Вся боевая группа на линии удара. Отойти не успеем!
Наш с братом потенциал пси-спектра выше, чем у остальных, поэтому мы единственные заметили опасность. И уже на предельных скоростях просчитываем варианты. Тысячи возможных путей развития событий… И лишь редкие приводят к спасению.
Мой близнецовый брат выбирает лучший вариант. Он предлагает отойти к ядру и попытаться успеть поднять щиты. Чезар уверен, что шанс успеха – 35,5%
Но я оцениваю обстановку иначе. Более трезво. Вероятность выжить 9,3% – не больше.
“Слишком мало”, – решаю я.
И принимаю иное решение.
“НЕТ!” – взрывается общее пси поле рыком моего брата. Но я успеваю вытолкнуть его в смежный отсек и заблокировать дверь. А сам кидаюсь через боевую зону и заскакиваю и один из маленьких шаттлов на общей площадке дока.
Падаю в кресло, пристёгиваюсь. И приказываю системе вывести корабль за контур крейсера. Подготовить запуск.
Мой план – разогнать этот шаттл. Превратить его в живой снаряд. В момент столкновения с боевой установкой метаморфов – я погибну. Но спасу крейсер. Спасу брата. А ещё я постараюсь за миг до смерти охватить пси-полем базу данных метаморфов. И перекинуть Чезару по внутренней волне.
Эти сведения спасут множество жизней.
Идеальный план.
Лучший в этой ситуации.
Всего одна жертва… и тысячи спасённых.
Это разумно. Рационально.
Я сжимаю зубы. И направляю шаттл на спутник метаморфов.
В моё ментальное пространство прорывается разъярённый образ брата. Его золотые глаза смотрят жёстко. А наше объединённое пси-поле вспарывает его мысль, посланная мне по нашей индивидуальной волне: НЕ СМЕЙ, НЕ СМЕЙ, НЕ СМЕЙ ЭТОГО ДЕЛАТЬ, АВАЛОН!!!
В шиарийской близнецовой паре один из братьев всегда – агрессия и инстинкты – это Чезар.
А второй – для баланса – дипломатия, разум. Тормоза. Взвешенные решения.
У нас – это я.
Именно поэтому я понимаю расклад сил лучше.
И ясно вижу, что выхода нет. Мной придётся пожертвовать, чтобы спаслась вся наша боевая группа.
И Чезар – тоже это понимает.
Но не принимает.
Ведь мы близнецы – мы друг для друга самые близкие существа. Потерять брата – хуже, чем потерять часть тела. Это боль. Это разрыв пси поля пополам. Это отдача по всем органам и системам, но…
Ты справишься, Чезар.
Адаптация будет болезненной.
Но шиарийцы живут и без близнеца.
Если я стою перед выбором: вся наша
Выбор очевиден, брат…
Доли мгновений я смотрю в глаза Чезара в проекции пси-поля. И вижу его пятилетним. Когда мы ещё в шутку дрались, катались по траве, как два зверёныша. Как дрались наши хвосты.
Я посылаю ему всё самое лучшее, столько света по пси-спектру, сколько во мне есть. Мне уже неважно. А его шанс легче перенести разрыв с близнецом вырастет. Его отвезут в центральный госпиталь… Его почистят лучшие лекари-псионики Союза. Через год – у него останутся только головные боли. Через десять лет – почти никаких жалоб. Если повезёт…
Ему должно повезти.
Ему всегда везло.
Золотые глаза. Редко встречающиеся у шиарийцев алые волосы. Своевольный алый хвост, только что гневно разбивший обшивку пола – я это вижу будто вживую.
Чезар в ярости. В ужасе! Он желает поменяться со мной местами – это его последняя отчаянная мысль.
Но я закрываю пси, прерывая наш диалог.
Я отдаю команду ИИ моего шаттла – маленького корабля, летучего модуля с системой поддержания жизнеобеспечения. Смотровое окно темнеет. Я больше не вижу ни нашего крейсера, ни космоса, ни цель. Только сотни выкладок, условий, координат. Считываю и обрабатываю расширенным пси огромные пласты входящей информации. Произвожу расчёты. Принудительно меняю некоторые настройки.
Так что я решительно разгоняю шаттл до опасных скоростей.
В пси-спектре корабль ощущается как вторая кожа. Я чётко улавливаю момент, когда метаморфы начинают по мне стрелять из мелких пушек. Но щиты выдерживают. Секунд пять они справятся, а больше и не надо.
Давление нарастает.
3…2…1…
А потом удар встряхивает кабину.
Грохот и скрежет ударяет по ушам. Столкновение едва не вытряхивает из меня дух. Едва не сплющивает кости. Меня вжимает в кресло пилота. Панель управления мигает алым. Критические повреждения на всех уровнях! Шаттл горит и не только снаружи. Воздух пахнет удушливой гарью. В ушах звенит и звук всё нарастает.
Через мгновение из ушей брызнет кровь.
Через пси я чувствую – я спровоцировал мощный взрыв, который вызвал цепь детонаций. Спутник метаморфов полыхает. Опасная боевая установка уничтожена. Пространство уже дико изогнулось от происходящего супервзрыва.
Меня мутит. Я не чувствую пальцев.
Как ни сильны представители шиарийской расы, но мы не бессмертны.
Но ещё есть время. И я его не теряю. Я считываю из инфополя всё, что могу… Сбрасываю в пси привычным путём – на линию брата. Я его уже не слышу – даже когда открываю канал. Но сообщение, я надеюсь, он получит. А в клинике наши расшифруют записи врагов.
И тут моё пси что-то фиксирует… Что-то странное…
Разворачиваю мигающий алым экран.
Что за?!
Изгиб пространства принимает критический угол. На месте боевого спутника метаморфов формируется разлом. Новорождённая чёрная дыра, подсасывающая пространство. Приливная сила нещадно тянет в неё мой шаттл. Она выводит меня из эпицентра, спасая от смерти в ядре взрыва, но…
Тащит в точку пространства с неизвестными Шиарии и Союзу координатами.
Системы управления отказывают.