Туннель в преисподнюю
Шрифт:
— Не знаю. Когда мы увидели голову Романа, мы все побежали, один Гуго остался. Наверно, тогда он и полез…
— Это его голос?
— Д-да, — с усилием выдавил диггер. — Только не пойму, чего он хохочет. Как будто свихнулся…
Лейтенант подобрал с земли камешек и бросил в шахту.
— Эй, ты! — крикнул он, стараясь перекрыть громовые раскаты. — А ну давай вылезай быстро!
— Положите плиту на место, — вдруг раздался глухой голос, и Володя, узнав его, содрогнулся. — Положите на место. Иначе — гибель всем…
Евсеев стоял за кустами. В неверном блеске
Услышав этот голос, сторож резко выпрямился и тоже обернулся на незнакомца.
— Опять этот тип, — дрожа, пробормотал Михаил. — Он ходил тут, когда мы сворачивали плиту.
— И то же самое кричал, — прибавила девушка.
Лейтенант шагнул навстречу "бомжу".
— Ты кто? — крикнул милиционер. — Выйди сюда, не тронем!
Сторож коснулся его руки.
— Сергей Иванович, оставьте его, — сказал он. — А колодец и правда надо накрыть плитой.
— Внизу могут находиться убийцы, — возразил лейтенант. — К тому же там Гуго, который наверняка связан с ними.
— Почему? — не понял Володя.
Милиционер не расслышал его за раскатами грома.
— Убийцы, если они скрываются на дне шахты, не тронули Гуго, — продолжал страж порядка. — Он живой, коли хохочет…
— Точно, он с ними заодно, — согласился один из милиционеров. — А иначе стал бы смеяться!
— Надо положить плиту на место, — повторил сторож.
— Погоди, Васильич, дело серьёзное, — отмахнулся от него лейтенант. — Произошло убийство, и убийца, или убийцы, могут скрываться внизу. Мы не знаем, что там такое. Надо бы, конечно, сейчас слазить туда и разобраться на месте…
— Лезть туда — это самоубийство, гибель! — в волнении возразил сторож.
— Риск большой, это правда, — согласился лейтенант и снова, на этот раз с некоторой опаской, заглянул в шахту.
— Вообще-то, лазить по таким колодцам — это дело МЧС, — подал голос третий милиционер. — У них и оборудование, и спецы, а мы, если полезем, то только голову себе разобьём.
— Поэтому колодец надо закрыть плитой, — настаивал сторож. — Обязательно закрыть.
— Положите плиту на место, положите на место… — вторил ему глухой голос из дальних кустов, сливавшийся с громом и завываниями ветра.
Лейтенант ответил не сразу.
— Возможно, и даже наверняка, там есть другой выход, — заговорил он, как бы рассуждая сам с собой. — Если мы положим плиту, убийцы всё равно могут уйти.
— Но не лезть же нам туда, — сказал его помощник. — Закрыть плитой — самое правильное, а утром мы вернёмся.
Все внезапно притихли: странный хохот начал приближаться, как будто вырастая из глубины шахты…
Милиционеры и Михаил снова заглянули в неё. Володя, хоть и замирал от страха, тоже подошёл.
— Что там? — бормотал лейтенант. — Вы что-нибудь видите?
— Вроде бы кто-то лезет вверх, — ответил один из помощников.
— Может, Гуго? — спросил лейтенант.
Однако уже через минуту стало ясно, что хохот не мог принадлежать Гуго. Подобный звук вообще не мог издавать человек.
Михаил отпрянул от отверстия, и Володя получил наконец возможность на секунду
Тогда мрак вынес на поверхность оторванную голову и руку диггера. Что он несёт сейчас?…
— Это не Гуго, — проговорил потрясённый Михаил.
Пятясь назад, он споткнулся, упал и остался сидеть на земле, не в силах подняться. Володя на ватных ногах побрёл прочь от шахты. Отошли и милиционеры. Возле отверстия остался только сторож.
Гулкий раскатистый звук, который сгустившаяся чернота несла с собой, рос и усиливался. Вскоре он уже заглушал громовые раскаты.
— Выходит, выходит! — закричал сторож, отступая от шахты и всплёскивая руками, как будто отмахиваясь от чего-то.
Чёрное клубящееся вещество выдавилось из шахты почти на полметра.
— Это я, Гуго, — пророкотало оно. — Вы что, меня не узнали?
И снова раздался звук, похожий на хохот.
На этот раз Володя совершенно отчётливо расслышал в нём интонации главаря готов. Но всё же невозможно было вообразить, что это говорил Гуго. Эти клокочущие трубные звуки изрыгал сам мрак!
Юноша отошёл ещё не несколько шагов. Сгустившийся мрак, хохотавший голосом Гуго, продолжал вспучиваться над отверстием, и вдруг превратился в мощный фонтан, гейзер, который под страшным давлением рванул к тучам. Сначала Володе казалось, что это столб чёрного дыма, но в следующую минуту, приглядевшись, он различил в верхней части столба, разбухавшей, подобно облаку, очертания человеческого лица. Клубящаяся тьма на вершине "фонтана" образовывала нос, глаза, щёки, подбородок… Это было лицо Гуго! Но принадлежало оно, конечно, не Гуго, а какому-то гигантскому дымному фантому, обретшему очертания Гуго. То, что росло из мрака, вообще не могло иметь ничего общего с человеческим существом…
Столб мрака поднимался к небу и где-то там, под тучами, скапливался в огромный клуб, который быстро разбухал, становясь похожим отчасти на тучу, а отчасти — на громадного человека. Это ясно видел не только Володя, но и все, кто находились с ним на кладбище.
— Серёга, что это? Ты тоже это видишь? — обращаясь к лейтенанту, повторял с перекошенным от ужаса лицом один из стражей порядка.
Лейтенант, запрокинув голову и не сводя глаз с ужасающей фигуры, пятился назад, натыкаясь на надгробия. Михаил, наконец, встал на ноги и, шатаясь, побрёл за уходившими милиционерами.
— Я бессмертен… — пророкотал вдруг дымный исполин, и звук прокатился по всему небосводу. — Я чувствую силу… Она переполняет меня… Теперь я знаю, что эликсир подействовал… Мне покорится всё…
Володя даже присел, зажав уши. Голос, отдалённо напоминавший голос Гуго, грохотал уже где-то под облаками, почти сливаясь с раскатами грома. А из зловещей шахты, как джинн из узкого горлышка бутылки, всё вырывался и вырывался мрак, подпитывая и увеличивая жуткую человекоподобную тучу. Вокруг исполинской головы ореолом сверкали молнии, и всё великанье тело клубилось, как окружающие облака.