Тупик попаданцев
Шрифт:
– Почему?! – возмущается попаданец. – Я поеду в Академию наук!
Меня такой диалог всегда быстро утомляет, но роль надо играть до конца.
– Семен Семенович, – проникновенно говорю я, – Если вы со своими идеями и знаниями… есть ли они в достаточном количестве?… так вот, со своими знаниями вы поедете в Москву во властные кабинеты, это кончится ничем хорошим в любом из трех случаев.
В первом вам просто не поверят, и свои
– Но я же покажу им смартфон. И почему не поверят? Я же одет не так как все, и…
– И это не доказательство, – хмыкаю я. – Мало ли что можно показать и надеть. Поверьте, Семен Семенович, были до вас кадры и поярче одетые. Рассказывали мне, как один юный попаданец перенесся во времена Гражданской войны, кинулся большевиков спасать, а они его придушить решили, за провокатора приняли. Он, видите ли, белыми булками пахнет. Выходит, богатый. А они воюют за то, чтобы в их светлом будущем не было богатых. Если же перенесетесь вы во времена стародавние, так и слова молвить не сможете. Вы, простите, старославянский знаете?
Семен Семенович таращит глаза и мотает головой.
– Ну вот. И я тоже. А жаль, кстати. Было бы о чем поговорить кое с кем в Новгородской республике. Или хотя бы с выборщиками Михаила Романова. Впрочем, меня они слушать бы не стали. Не то сословие, по мне же видно.
Семен Семенович явно пытается возразить. В другой раз я бы его мог и послушать. Но времени нет, поэтому я продолжаю.
– Во втором случае вам поверят, но ничего не случится. История – махина, движение которой изменить можно, стукнув в нужном месте в нужное время. Только почем вам-то знать это место и время? Я вот, например, в этом веке такого не знаю. Кому вы будете нужны в чужой для вас эпохе с преждевременными и о-о-очень поверхностными знаниями? Мне, кстати, некоторые… гм… ваши коллеги… рассказывали о своих разочарованиях в недалеком предвоенном прошлом. Вот точно так же, как вы, к ученым пошли, о ракетах рассказали, а им сказали – не время товарищ, Родина в опасности. С трудом отвертелись.
В третьем, допустим,
Гость моргает, учащенно дышит, и я пытаюсь предупредить его вопли о роли его личности в истории:
– Семен Семенович, возвращайтесь назад. Я не только вам добра желаю, но и себе. Именно поэтому я изобразил на вывеске символ, понятный вашим современникам, чтобы сразу шли ко мне и были отправлены восвояси. Нашему клубу совершенно не нужна слава прибежища шизофреников, нам не нужно внимание компетентных органов. Я хочу спокойно жить и работать, читать фантастику, беседовать с ее авторами и поклонниками, присутствовать при рождении новых книг. Впереди – пара десятилетий интересной и спокойной жизни, которой я просто хочу наслаждаться. А завтра мы всей семьей вообще на курорт уезжаем. Зачем вы мне тут нужны? Я понятно говорю?
– Кто вы такой, чтобы мне…
– Я обычный человек, – делаю последнюю попытку успокоить возбужденного попаданца. – Родился во время войны. Здесь, на этой самой улице. Тяжелое послевоенное детство… Я в Москве учился в университете, там начитался умных книг, в том числе об истории. Знаю, что обычный человек может, а что нет. Потом распределился сюда, устроился в Дом культуры, мне выделили жилплощадь. Женился, ращу детей. И только попаданцы мешают спокойно жить…
– Вы не понимаете величие момента! – кричит Семен Семенович и начинает мне плакаться в жилетку. Рассказывать о тяжелой судьбе простого ИТРа в двадцать первом веке. Собрать бы членов нашего клуба послушать его плач. Сказали бы «какой-то мрачный фантаст, несоветский». – Вдумайтесь только, скольких жертв избежала бы Россия, если бы меня пустили в Кремль с докладом. Это моя судьба! Я никуда не вернусь! Я изменю судьбу России!
Я смотрю ему в глаза и с ужасом вижу эту хорошо знакомую по другим попаданцам пелену фанатичной одержимости. Бросаю взгляд на часы. Сейчас начнется трансформация. Ну что ж, дорогуша, с невменяемыми я долго разговаривать не умею. Диалоги с людьми в погонах и штатском по поводу странных субъектов, которые получают от меня трешку на проезд и напутствием «скатертью дорога», мне очень не нравятся. Особенно если долго собираться в Гагры.
Конец ознакомительного фрагмента.