Турецкий транзит
Шрифт:
Хеджи извлек из бумажника пятидолларовую банкноту и протянул таксисту. Тот замахал руками с таким негодованием, что стало понятно: деньги возьмет только под угрозой расстрела.
Хеджи и полицейский вышли из машины. Таксист уехал. Хеджи стоял в растерянности. Полицейский нацарапал на листке бумаги набор цифр и протянул листок Хеджи.
– Мой телефонный номер, – сказал он на таком ужасном английском, что его едва можно было понять.
Мол, звони, если что. А сейчас мне недосуг, извини, дружище.
Хеджи
Хеджи пошел по той улице, на которую ему указал таксист.
Несмотря на вечерний час, магазины здесь еще были открыты. Хеджи заходил в каждый из них и показывал хозяевам газету с фотографией Полины. В третьем или четвертом по счету магазине ему сказали, что, кажется, видели эту девушку и она, возможно, жила в одном из пансионов на этой улице. Воодушевленный нечаянной удачей, Хеджи отправился на поиски пансионов. Первый из них он увидел очень скоро. Зашел, показал фотографию.
Молодой турок прочитал сопровождающий фотографию текст, после чего предложил пройти в пансион «Монд», что по соседству. Там почти наверняка смогут помочь.
Едва только Хеджи вышел за дверь, турок схватился за телефонную трубку и позвонил в «Монд», так что, когда Хеджи там появился, к его визиту уже были готовы.
Хеджи вошел в «Монд». За стойкой обнаружился лысый турок с непроницаемым выражением лица.
– Здравствуйте, – сказал по-английски Хеджи и выложил на стойку газету с фотографией Полины. – Я ищу эту девушку. Мне сказали, что она жила у вас.
Турок скосил глаза на фотографию. Хеджи вглядывался в его лицо, пытаясь прочитать на нем ответ.
– Это ваша знакомая? – спросил турок.
– Да! – с готовностью подтвердил Хеджи.
– Вы из России?
– Да!
– В таком случае у меня есть информация для вас! – сказал турок, понизив голос.
Мальчишка-турчонок выглянул из-за двери, любопытствуя. Турок сердито махнул рукой. Мальчишка тотчас же исчез.
– Садитесь, пожалуйста, – предложил турок, указывая на диван у окна.
Хеджи подчинился, радуясь тому, как все удачно складывается. Турок ушел и вернулся с двумя стаканчиками горячего чаю.
– Эта девушка жила здесь, – произнес турок доверительным тоном. – Она сняла номер, оставила свои вещи и поехала в Йолюдениз. Вы знаете Йолюдениз?
– Нет, – честно признался Хеджи.
Турок покачал головой. Похоже, что Хеджи смог его удивить.
– Йолюдениз – это такое место, где обязательно надо побывать, – сказал турок и осторожно отхлебнул из стаканчика чай.
Он, наверное, приготовился рассказать гостю о том, чем
– Я бы хотел узнать про девушку, – попытался направить разговор в нужном направлении Хеджи.
– Она поехала на Йолюдениз, – как ни в чем не бывало сказал турок. – И она правильно сделала. Ей там очень понравилось. Она приехала оттуда, я ее спросил. Она сказала, что там очень хорошо. Почему вы не пьете чай? – вдруг озаботился турок.
Хеджи сделал глоток, обжегся, пролил чай, чертыхнулся.
– Никаких проблем! – тут же сообщил турок.
Принес тряпку, вытер пролитое, после чего сходил на кухню и принес оттуда другой стакан чаю.
– Никаких проблем, – снова сказал он. – Может быть, вы будете пахлаву?
Хеджи отказался, но турок решил не лишать его такого удовольствия. Принес для Хеджи пахлаву. Она была сделана из слоеного теста, выглядела очень нежной и буквально плавала в лужице медового сиропа. Хеджи подумал, что, если он хочет хоть что-то узнать про Полину, ему придется эту приторную пахлаву съесть. Он принялся за пахлаву. Турок ревниво следил за выражением его лица.
– Вкусно! – сказал Хеджи, хотя сладости он не очень-то любил.
Турок удовлетворенно кивнул.
– Вы расскажете мне про девушку? – спросил Хеджи.
– Конечно! – с готовностью подтвердил турок.
Тут распахнулась дверь пансиона, стремительно вошли двое мужчин, турок резко поднялся, Хеджи запоздало обнаружил, что происходит нечто неординарное, хотел встать, но было поздно. Те двое подскочили, тренированно заломили ему руки за спину, и Хеджи ткнулся лицом в медовый сироп.
– Полиция! – услышал Хеджи.
И на его запястьях тотчас же защелкнулись наручники.
Хеджи обыскали, привезли в полицейский участок, завели в комнату, где из всей мебели были только стол да несколько стульев, и здесь оставили – в наручниках и под присмотром молчаливого мрачного турка в штатском. Хеджи пытался с ним заговорить сначала по-русски, потом по-английски и каждый раз терпел фиаско.
Минут через тридцать в комнату вошли сразу несколько человек, расселись на стульях. Настольную лампу включили и повернули так, что ее свет бил Хеджи прямо в глаза.
– Я не в Москве, случайно? – сказал Хеджи, осерчав. – Если еще бутылки возьмете, пластик двухлитровый, дубасить начнете – я вовсе подумаю, что тут не Турция, а Марьино или Бирюлево, ментовка местная.
– Зачем бутылки? – вдруг на хорошем русском языке, хотя и с акцентом, спросил один из турок.
Хеджи осекся. Турок молчал и ждал ответа.
– Что происходит, мужики? – спросил Хеджи. – Вы янычары типа? К чему весь этот беспредел? Я гражданин Российской Федерации!