Турист

Стейнхауэр Олен

— Давненько не виделись, — повторил русский.

Мило согласно кивнул и опустился на любезно предложенный Угримовым второй шезлонг.

— Выпьете что-нибудь? У Николая неплохо получается грейпфрутовый дайкири.

— Спасибо, нет.

— Как хотите. — Русский тоже сел.

Блеск согретых полуденным солнцем каменных плит резал глаза.

— Мне нужна информация.

— Информация? Это я могу. Информация — мой бизнес. Но вы ведь пришли с миром? Угрожать больше не

будете? — спросил с улыбкой Угримов. — В прошлый раз получилось не очень хорошо.

— Вы убили ту девушку. Я сам это видел.

— Нет, мистер Уивер, не видели. На террасу вы не смотрели. Никто ничего не видел. По крайней мере, никто не видел, как она спрыгнула. — Он покачал головой и с притворным сожалением вздохнул. Все в этом человеке было притворное, фальшивое, неискреннее. — Тяжелый был день. Да еще вы с этими вздорными обвинениями.

— Я здесь по другому поводу. Насчет вашей компании, «Угритек».

— Это хорошо. Всегда рад новым инвесторам.

— Кто такой Рольф Винтерберг?

Угримов поджал губы и снова покачал головой.

— Понятия не имею.

— А как насчет трехсот тысяч долларов, положенных Рольфом Винтербергом на счет в «Юнион-банке»? Деньги снял потом Сэмюель Рот. Или встречи с участием суданского министра энергетики? В прошлом году. В этом самом доме.

Русский пристально посмотрел на него поверх стакана и, допив дайкири, поставил стакан на столик.

— Вы вообще-то представляете, чем занимается «Угритек»?

— Не знаю и знать не хочу.

— А следовало бы поинтересоваться, — Угримов погрозил ему пальцем. — Мы делаем добрые дела, Мило. Несем технологии двадцать первого века народам Африки. Другие смотрят на Китай, но я оптимист. Я вижу будущее в нашем прошлом, в том самом черном континенте, из которого мы все когда-то выползли. У Африки есть потенциал. У нее природные ресурсы — руды, нефть, открытые пространства. Ей бы диктовать свои условия, но нет. А почему так происходит? Вы об этом не задумывались?

Шутит или говорит всерьез? Мило не понимал.

— Продажные правительства?

— Верно. Однако коррупция — не причина, а только следствие. Коренная причина всех проблем Африки выражается одним словом: невежество.

Мило потер нос, сел поудобнее.

— Ваши расистские взгляды меня не интересуют.

Русский громко рассмеялся и тут же посерьезнел.

— Только не надо обвинять меня в отсутствии политкорректности. Разумеется, африканцы не дураки. Невежество есть нехватка объективных знаний. И это — проклятие Африки. Почему деревенские жители не верят, что презерватив защитит их от СПИДа?

На это у Мило был ответ.

— Потому что так говорят католические священники.

—

Очень хорошо. Получается, католическая церковь поощряет невежество. А почему некоторые верят, что секс с девственницей убивает вирус СПИДа?

— Я вас понял, Роман.

— Поняли. Так вот, «Угритек» — только не обвиняйте меня в эгоизме — есть, по сути, попытка сломать оковы невежества, вытащить континент из тупика. Начинаем мы с компьютеров, подключенных к Интернету. В прошлом году установили две тысячи компьютеров в школах Найроби и крупных поселках.

— А в Хартуме сколько?

— Примерно столько же. Не помню.

— Поэтому к вам и приезжал министр энергетики?

Угримов посмотрел на пустой стакан.

— Николай!

Лысый не заставил себя ждать.

— Не возражаешь?

Николай не возражал и, забрав стакан, удалился.

— Так что? — спросил Мило.

Угримов похлопал ладонями.

— Знаете, Уивер, тут о вас всякое рассказывают. Поговаривают, что вы в бегах. Это правда?

— Да, — ответил после недолгой паузы Мило.

— И вот человек, скрывающийся от своих же, объявляется у моего порога. Странно.

— Вы будете отвечать на мои вопросы? Да или нет?

— Ну что вы так спешите. Попробовали бы лучше дайкири.

— Спасибо, не хочу.

— Вы кого-то убили?

— Нет.

— И, разумеется, я должен верить. А ведь вы так и не поверили, что я не убивал малышку Ингрид, хотя я и объяснил, что бедняжка покончила с собой.

— Вы правы.

Угримов вдруг улыбнулся.

— Помните наш последний разговор? Вы были не в духе. Что и неудивительно, ведь в вас, кажется, стреляли? Каждый бы на вашем месте расстроился.

— Я был, как вы выразились, не в духе, потому что вы не желали отвечать на мои вопросы. Не сказали, например, зачем к вам приходил Фрэнк Додл. Но сейчас-то сказать можно.

— Вы слишком многое хотите знать. — Мило пожал плечами. — Объяснение простое, мистер Уивер. Фрэнку Додлу требовалось сменить личность. Хотел стать каким-то южно-африканцем. И он знал, что у меня есть связи, что я могу быстро все устроить.

— Так он за этим приходил? Просил новые документы?

— Он связался со мной двумя днями ранее. В тот день, когда вы его убили, Додл пришел за готовыми бумагами. Паспорт при нем нашли?

Этого Мило не знал — делом Додла он уже не занимался, и насчет паспорта ему никто не сообщил.

— Ингрид как-то связана со всем этим?

Угримов погрустнел.

— Ингрид Шепплхорн. Красивая была девочка. Вы ведь ее не видели… только на фотографиях?

— Я видел ее накануне вечером, на террасе.