Тушите свет (сборник)
Шрифт:
Глава 11
– Итак, компромат у нас в руках, это главное! – заключил Кряжимский, когда я выключила видеомагнитофон.
Было заметно, что Сергей Иванович смущен – пленка, отобранная у Лунькова, которую мы вдвоем просматривали у меня в кабинете, произвела на него шокирующее впечатление. Горохов не зря волновался, что запись смогут увидеть коллеги, – то, что вытворяла на экране его дочь, смутило бы любого.
Впрочем, мы не собирались сосредотачиваться на моральном аспекте, нам было важно выработать дальнейшую
Другим вопросом, которым следовало заняться, был вопрос, что делать с Луньковым. Мы еще не успели с ним побеседовать, и сейчас он сидел в соседней комнате под надзором Виктора, Маринки и Ромки.
Ромка был в ударе и чувствовал себя героем дня. Он заслуживал этого звания – если бы не его мужественный бросок в ноги убегающему Лунькову, неизвестно еще, чем бы все закончилось. Я заметила даже, что Виктор выглядит смущенным и разговаривает с Ромкой как с равным. У нашего курьера был сегодня самый знаменательный день в жизни.
– Знаете что, Ольга Юрьевна? – вздохнув, сказал Кряжимский. – Пока вы будете тут разбираться с Луньковым, давайте-ка эту пленку мне. Я потихоньку отвезу ее к своему старому товарищу. Человек исключительно надежный, живет замкнуто. Пленка будет у него как в швейцарском банке. Провернуть это надо прямо сейчас, пока никто не спохватился, понимаете?
– Наверное, вы правы, Сергей Иванович! – сказала я. – Нет никакой гарантии, что сегодня же Букреев не выйдет на «Шипы и розы». Да и о намерениях Горохова мы ничего не знаем достоверно, Может, у него возникнет соблазн получить кассету обходным путем. Действительно, лучше подстраховаться…
– Я выйду из здания через служебный выход, – сказал Кряжимский, пряча кассету во внутреннем кармане пиджака. – Вернусь я мигом – друг живет неподалеку. Никто ничего не успеет понять.
Мы вышли из кабинета, и Сергей Иванович, ни на кого не глядя, прошмыгнул в коридор. Я остановилась посреди комнаты и пристально посмотрела на нашего пленника. Он сидел в углу на стуле, небрежно развалившись и закинув ногу на ногу. Первое потрясение у него уже прошло, и в повадках Лунькова появилась привычная ему наглость. Однако красивое смуглое лицо его выглядело хмурым, а впечатление от смазливой внешности портили глаза, опухшие и красные, как у кролика.
Вокруг, взяв Лунькова в кольцо, сидели Марина, Ромка и Виктор. У нашего фотографа тоже были покрасневшие глаза, и он был весьма сердит. По его угрожающему виду было ясно, что в случае чего Лунькову не поздоровится. Тот, кажется, догадывался об этом и попыток к бегству не предпринимал.
Мой взгляд он встретил с молчаливым вызовом и даже изобразил на губах независимую усмешку.
– Ну, что будем делать, Луньков? – стараясь сдерживаться, спросила я. – Как думаешь?
– А чего мне думать? – пренебрежительно ответил Луньков. – Вы не имеете права меня задерживать.
– Ольга Юрьевна! – умоляющим голосом сказала Маринка. – Можно я дам ему по башке?
– Я думаю, ты и так уже отшибла ему последние мозги, – заметила я. – Видишь, он стал плохо соображать?.. Что ты тут лепечешь про суд, Луньков? Сначала верни Маринке украденные деньги!
– А у меня их нет! – нагло хохотнул Луньков.
– Тогда, пожалуй, придется нам подавать на тебя в суд, – проговорила я.
– И что вы докажете? – фыркнул Луньков.
Я сделала небольшую паузу, а потом рассудительно заметила:
– Ну что ж, мы так и думали, что у тебя совершенно не осталось совести. Сейчас ты это блестяще подтвердил. Поэтому мы не станем больше с тобой возиться, а просто позвоним в офис господину Букрееву…
У Лунькова предательски дернулась щека, а в глазах появилось озабоченное выражение. Он несколько раз открыл и закрыл рот, точно рыба, выброшенная на берег.
– Задышал, герой! – мстительно сказал Ромка, которого так и распирало от собственного триумфа.
Луньков не обратил на его слова никакого внимания. Он бросил быстрый взгляд на меня, на Виктора, на телефон и переменил позу, опустив обе ноги на пол.
– Ладно, – сказал он совсем другим тоном. – Давайте поговорим как люди. Чего вы хотите?
– Ну, во-первых, верни деньги, – сказала я.
– Нет проблем, – с удивительной легкостью отозвался Луньков. – Привезу через полчаса. Мне только на хату заглянуть…
– На твою хату без слез теперь не взглянешь, – усмехнулась я. – И если ты думаешь, что там есть какие-то деньги, то ты здорово ошибаешься…
Луньков пристально посмотрел на меня, и в глазах его появилось уныние. Однако он тут же как ни в чем не бывало произнес:
– Тогда мне нужно пару дней. Верну все сполна. Только отдайте мою кассету.
– Кассету? – удивилась я. – Какую кассету? Кто-нибудь знает, о какой кассете идет речь?
– Первый раз слышу! – язвительно сказала Маринка.
– Не было никакой кассеты! – с жаром подхватил Ромка.
– Ну, вот! – развела я руками. – У нас нет никакой кассеты, дружок! Что тебе взбрело в голову?
Луньков обвел нас обреченным взглядом и возмущенно сказал:
– Вы чего, озверели? Это моя собственность! Вы не имеете права!
– Может быть, тебе обратиться в милицию? – любезно подсказала я. – Или прямо в суд?
Луньков угрюмо молчал.
– Может, ты боишься, что в милиции заинтересуются содержанием записи? – продолжила я. – И обвинят тебя в распространении порнографии? Или того лучше – в шантаже?
– Не докажете, – опять сказал Луньков.
– Мы не собираемся ничего доказывать, – возразила я. – Нам от тебя нужны только деньги, которые ты так бессовестно украл. А все эти истории с кассетами нас не интересуют. Может быть, они заинтересуют Букреева? Его ребята перевернули всю твою квартиру. Может быть, они тоже ищут какую-то кассету?