Тут дьявол с Богом борется…

Бурбуля Руслан

В Х в. оба восточных исповедания, православие и ислам, расходясь во многих принципах догматики и обряда, были единодушны в четком противопоставлении бога дьяволу и своих позитивных исповеданий — иудаизму. Сформулировать эту разницу просто: христиане и мусульмане молились одному и тому же богу, но по-разному, а иудеи — другому. Последнее исключало конфессиональные контакты с иудаизмом, оставляя лишь деловые отношения. Впрочем, это устраивало обе стороны.

И тут отец Николай постиг Великую Тайну — он понял, вся христианская догматическая проповедь, причем в различных ее вариациях, есть Ересь церковнослужащих людей, а вот учение Христа, от которого в библии остались лишь обрывочные фразы — есть Благо! Так же, он для себя ясно уяснил и то, что такие понятия как душа и дух совершенно очевидные — реальные "вещи". А раз дух

и душа, дьявол и Бог, причем явно противостоящие друг другу, существуют, то значит и у одного и у другого существуют незримые воинства, которые бьются в непремиримой войне друг с другом! Тогда что есть демонизм? Ответ очевиден — воинство Сатаны! Тогда как с ним бороться? Для поиска ответа на вопрос: "Что есть демоны и как изгнать сих порождений мрака из человеческой души"? — отец Николай "выбил" из епископа Никодима деньги и организовал несколько исследовательских экспедиций. Он побывал в Тибете и Индии, где несколько месяцев общался с тамошними гурру и йогами, которые, что называется, на сто восемьдесят градусов поменяли его мировоззрение по этому вопросу. То, что раньше казалось ему смешным и забавным, теперь он считал реальной гадостью! Над чем он раньше глумился, теперь этому поклонялся и в это искренне уверовал. По возвращению в Россию, отец Николай стал самым титулованным экзорцистом церкви. В возрасте сорока пяти годов, он воистину уверовал и признал: Учение Христа — неоспоримая величена, ведущая к Жизни Вечной. Однако величина переиначенная, искаженная для нужд церквей всех толков и "цветов". Величина перевоплощенная в идолопоклоничество, которое не только уводит человека от сути понимания окружающего бытия, но которое напрямую заинтересовано в культивировании в сознании своих прихожан — невежества. А для чего? Для того что бы иметь власть над душами человеческими, которые покоятся в сердцах человеческих. Но раз за сей бесценный дар ведется извечная борьба между злом и добром, то на чьей тогда стороне воюют мирские владыки?

Часть 6.

ИЗГОНЯЮЩИЙ ДЬЯВОЛА.

Отец Николай вытер тыльной стороной ладони пот, водопадом струющийся по его широкому лбу. Ему было невыносимо жарко. Настя постоянно кричала, что замерзает, и ее отец отдал приказ "гувернантке", что бы та запалила котел. В доме стояла настоящая душегубка. Сколько бы Николай не объяснял "Мелочи", что устами его дочери говорит не ее разум, а вселившийся в нее демон и потому на самом деле ей не холодно, тот был непреклонен. Николаю ни чего другого не оставалось делать, как надевать свою рясу прямо на голое тело. Но и это не спасало священника от невыносимой жары царившей во всем доме.

Тяжело вздохнув, он приготовился к очередному ритуалу. Окинув взглядом затянутую в смирительную рубашку одержимую, он в очередной раз перекрестился. Смотреть на то, во что превратилось бедная девушка, было воистину ужасно. На кровати лежало изуродованное тело юной девы от былой красоты которой не осталось и следа. Теперь Настя напоминала ожившего мертвеца. Впалые глазницы, тусклый бессмысленный взгляд, худое тело, пряди черных волос слипшиеся и походили на змей. Казалось, что на голове девушки, сейчас копошится целая куча этих мерзких тварей. Николай приказал своим подручным выйти из комнаты и плотно прикрыть за собой двери.

"Боже всемилостивый, пошли своей рабе избавление. Не гоже так мучить свое чадо, даже если оно и было до этого воплощением порока".

Николай с грустью вспомнил свой последний разговор с епископом и в сердцах сплюнул на мраморный пол.

— Надобно бить тревогу Никодим. Я ни чем не могу помочь этой несчастной. Надо сообщить обо всем Архиепископу. Должны же быть настоящие экзорцисты по демонологии в рядах Православиия!

— Они и есть. Это ты Николай. И не говори мне, что это не так. Ведь ты сам мне рассказывал, как после каждой твоей службы, этой девушке становиться лучше.

— Да, Никодим. Но, лучше, не значит выздоровление. Она приходит в себя на день другой, после чего демон, что захватил ее разум и отравляет ее бессмертную душу, овладевает ее сознанием с новой силой. Я не могу его изгнать.

— Значит так угодно Господу нашему.

Значит ее отец, да и сама она, согрешили настолько, что даже Богу противен их грех. Это кара небесная и в том что ты не можешь побороть одного из слуг сатаны, в том нет твоей вины. Кому как не мне знать о том что ты самый достойный священнослужитель во всей нашей Епархии и что для выздоровления Насти ты делаешь все, что только в силах человеческих. А на счет Архиепископа? — Никодим почесал за своим правым ухом и закончил. — Так ведь разве ж там ей помогут? Уж поверь мне на слово, что это не так. Светлейшего окружают одни лизоблюды и толку от них, "как с козла молоко". А ведь эта девушка приносит нам приличный доход. Ее папаша еще та мразь, причем при его огромном капитале ему ведь все равно кому платить за лечение дочери. Мы ведь его не обманываем. Он испробовал все возможные варианты. Одержимую осматривали и лечили самые просветленные светские умы. И каков же результат? Ноль! А ты ей помогаешь. После твоих служб ей становиться легче, так чем же ты не доволен?

Николай еще раз посмотрел на неестественно худое лицо и тяжело вздохнул. Что ж, пора приступать. Он зажег три больших восковых свечи в изголовье одержимой и поправил тяжелый золотой крест, свисавший с его толстой шеи.

— Господу помолимся. Господи помилуй! Боже богов и Господи господей, хозяину и господину всем тварям и созданиям, существующим на земле и на небе и под землей… -

Глаза Насти резко открылись, и ее тело стало трястись мелкой дрожью.

— …Заклинаю именем Твоим, именем сына твоего Иисуса Христа. Крестом животворящим и Духом святым, лукавого начальника сопротивного востания и самодетеля. Заклинаю тебя низверженного во тьму глубины возношения ради…-

В голосе отца Николая все четче стали проступать стальные нотки. Когда же он увидел, как привязанное к постели шелковыми лентами тело двадцатилетней девушки зависло на несколько сантиметров от поверхности кровати, священник заговорил еще тверже:

— …Заклинаю тебя и всю твою ниспадшую силу последовавшую за тобой; заклинаю тебя в душе нечистый Богом Саваофом и всем воинством Ангелов Божих, Бога Вседержителя, изыди и разлучись от рабы Божей Насти, во крещении Надежды.

После этих слов, лоб измученной девушки, покрылся капельками пота. Ее лицо перекосила ужасающая и нечеловеческая маска.

— Что, опять пришел меня изгонять толстый святоша? Ты слаб для меня поп. — голос исходивший из уст девушки не мог принадлежать ей. Он вообще не мог принадлежать ни одному человеку, так как это был голос мрака. После каждого брошенного им слова, по коже отца Николая пробегали волны мурашек.

— Я буду пользоваться телом этой молоденькой шлюхи столько, сколько пожелаю, и ни тебе меня изгонять слизняк!

Между тем Николай продолжал читать животворящую молитву, стараясь пропускать слова демона мимо своего сознания. Это в первые разы он от страха падал в обморок. Теперь же, по прошествии почти месяца, он привык к своему страху, но полностью совладеть с ним, все-таки так и не мог. Иногда от пережитого его в прямом смысле этих слов просто "выворачивало на изнанку".

— Заклинаю тебя Богом словом все создавший, Иисусом Христом Сыном Божьим рожденным в непорочестве, видимую и невидемую тварь создавшим по образу и подобию своему, человеком создавшего законом, способный род свой продолжить и ангельскую частицу сохранившим; водою согрешения с выше потопившим; землю Содомов и Гоморров огнем страшным испепелившим; жезлом море разделившим и людей ногами не мокрыми проведший…-

Тело неожиданно грохнулось на кровать с таким оглушительным стуком, что казалось на нее, упала пятьсот килограммовая гиря. За дверью послышались всхлипы и причитания Настиной родни.

— Что, отец Николай… Страшно тебе? Вижу что страшно. — глаза Насти наполнились ярким всполохом. Ее взгляд, казалось, вот-вот прожет в священнике настоящую дыру. — Ну же, Николай… Признайся. Тебе просто хочется трахнуть меня. Потому ты и приходишь каждый день сюда. Не для излечения души этой сучки, а что бы трахнуть демона. Так чего же ты ждешь, иди ко мне мой желанный! А-а-а-а — проорало тело Насти во весь голос.

Стала сказываться молитва. Николай знал, чем дальше будет происходить служение, тем сильнее будет боль демона, а значит и боль человеческого тела. Но он ничего поделать с этим был невсостоянии. Ну не знал он, ни одного другого способа, который бы позволил безболезненно изгнать эту тварь из человеческого тела.