Тут и там. Русские инородные сказки - 8

Фрай Макс

В комоде, конечно же, не осталось денег, а под матрасом — чековых книжек. Еще унесли стереосистему и несколько золотых вещей жены. В общем, все. Жить можно — впрочем, ничего более ценного у меня дома и не хранилось. Ну, белье, так белье я новое куплю.

— Роджер, голубчик… Вы смеетесь? Отойдите, не мешайте ему, у него истерика. Принесите воды.

Черта с два у меня истерика. Я смеялся. Жена испуганно дотрагивалась до моего рукава.

— Доктор… доктор, милый… — От смеха я не мог говорить. — Доктор, вы уж простите меня… Я вам признаюсь

сейчас, я двоечник, только вы меня не ругайте.

Он не выглядел как человек, который будет меня ругать.

— Я ведь приходил сюда ночью, доктор. Четыре раза.

Профессор смотрел на меня с прорезавшимся интересом. Я смутился.

— То есть шесть. Я гулять ходил, мне не спалось.

— Понимаю. Вам случайно не спалось и вы по ошибке шесть раз подошли к своей двери. Машинально.

Продолжая смеяться, я обнял жену за плечи:

— Не сердись. Так получилось. Я шесть раз сюда подошел, то есть семь. В общем, несколько. И все было в порядке, понимаете? В полном.

Не было сил смеяться, пришлось опереться о стену. Они не понимали. А я уже был свободен.

— Вы уверены, что вам не нужна вода? — осторожно спросил профессор.

Потом он все-таки понял. Позже, когда мы сидели в его кабинете.

— Раз меня можно ограбить несмотря на то, сколько раз я сюда прихожу, значит, от моих приходов и правда совсем ничего не зависит. Я могу вообще не выходить из дома — а меня усыпят, пустив газ под дверь. Я могу жить на лестничной клетке, тогда меня стукнут тяжелым по голове.

— Вам страшно?

— Ни капельки. Всё. Я свободен. Я же боялся, сколько всего от меня зависит. Ночей не спал — вдруг упущу. Оставлю на секунду, отвернусь, отвлекусь, тут-то все и случится. Боялся отойти. А теперь оказывается, что от меня не зависит вообще ничего. Не я тут главный. Можно гулять, можно оставлять открытой дверь. Все равно.

— Роджер, голубчик. Вы хотите сказать, что само ограбление пугало вас меньше, нежели опасность не справиться с задачей?

Умные слова. Я не знаю.

— Меня пугало, что я должен, а не могу. А теперь выясняется, что в любом случае не могу. А значит, и не должен.

Жена меня быстро простила. И белье мы купили. Красивое, белое, в золотой цветок.

ШУТКА

У кошки боли, у собачки боли, у меня не боли. И не болело. Ничего не болело, ни разу, никогда. Но даже если у вас ничего не болит, это не означает, что и не заболит, верно? У всех когда-нибудь что-то болит в первый раз. Моя бабушка никогда ничем не болела до тех пор, пока не умерла. Вот так, очень просто, села и умерла. Я, конечно, проверяюсь. Я каждый день проверяюсь, на всякий случай. Но даже самые дорогие проверки в наше время не дают стопроцентного результата. Мало ли что, вдруг в микроскоп, куда как раз доктор смотрит, попал комар.

Или вот была девочка, бегала себе. А тут у нее обнаружили рак. И сразу: «Что же вы раньше

не проверяли! А теперь уже поздно, необязательно и проверять». Мой любимый анекдот — про то, как приходит скелет к врачу. И врач ему так ворчливо: а еще позже ты прийти не мог?

Мой друг Джон — большой юморист.

— Ну и что, — говорит, — разве у скелетов нет болезней? Наверное, у него был гайморит.

Ну он скажет. Гайморит у скелета. Мы так хохотали, что на нас оборачивались официанты. А Джон еще продолжал про всякие болезни, которые могут быть у скелета:

— Язва! Бронхит! Аппендицит! — и мы опять хохотали. У скелета аппендицит, да.

А потом мне Джон вдруг говорит:

— Вот ты смеешься, а я новое исследование читал. Ученые обнаружили, что СПИДом можно заразиться через стул.

Я все еще смеялся. Через какой такой стул? Жидкий, что ли?

— Нет, — пожимает плечами Джон, — обыкновенный, деревянный. Ты сидишь в ресторане, а до тебя на этом стуле, может быть, больной СПИДом сидел. И теперь ты посидишь-посидишь да и заразишься.

Я ему, конечно, не поверил. Но на всякий случай стал со своим стулом ходить. У меня есть раскладной, специальный, то есть я его специально купил. И с ним хожу. Джон смотрит с интересом. «Вечно ты выдумываешь», — говорит.

А тут мы с ним ходили в ресторан, я вышел в туалет, потом пришел, сел, а Джон смеется:

— Пока ты в туалет ходил, я тебе стул подменил. Твой настоящий стул — вот этот, — и показывает мой, складной. Он его спрятал с другой стороны стола, а я и не посмотрел, на что сажусь. Там полутемно было, горели свечи. Я был уверен, что своим стулом себя заранее спас. — А на этом стуле, — продолжает Джон, — больной СПИДом сидел. Я точно знаю, я этот стул сам из поликлиники принес.

Я понял, что заразился СПИДом. Пришел домой, лег в кровать, маме письмо прощальное написал и приготовился умереть. Лежу, лежу, заскучал. Думаю — а может, я и не заразился? Ведь даже переспать с больным СПИДом можно, и то счастливчикам везет не заболеть, а тут — только стул.

Пошел в поликлинику, сдал анализы. Сказали, через два дня ответ. Эти два дня, господи, чего я только не пережил. Молился, книжки читал, письма писал, ни одного не отправил. Прихожу через два дня за результатом — говорят, отрицательный результат. Нет у вас СПИДа. Вот, думаю, Джон, старый козел. Удалось-таки мне тебя провести. Выскочил я живым из твоей ловушки.

Звоню Джону, а он не отвечает. Через неделю звоню еще раз, к телефону подходит его мама и говорит:

— А еще позже ты позвонить не мог?

Оказалось, Джон умер. Как умер, почему умер? У него, оказывается, СПИД был. А он и не говорил никому.

То есть получается, Джон сам на том стуле и посидел. А мне сказал — из поликлиники принес. Говорю же, юморист.

ПОВЕРИТЬ В ДЕСЯТЬ НЕВОЗМОЖНЫХ ВЕЩЕЙ

— Что-нибудь мягкое можешь себе представить?