Туз в рукаве
Шрифт:
Что делать? Чем укрепить дверь? Хельга вспомнила о тяжелом деревянном брусе, забытом при постройке дома и лежавшем в гараже.
Она побежала в гараж и нашла брус. Он был холодный, тяжелый и неудобный, но Хельга принесла его в холл Она остановилась перед дверью. Арчеру уже удалось сломать замок и она приоткрылась на два пальца. Хельге было слышно, как он делает вдох, чтобы решиться на последний решительный штурм. Может быть и деревянный брус долго не выдержит! Хельга уперла один конец бруса в плинтус коридора, опустила его и другим концом приперла
Арчер со всего разбега бросился на дверь и застонал, ударившись плечом о неподатливое дерево. Хельга услышала, как он выругался.
Верхняя площадка лестницы была недостаточно удобной для хорошего разбега, и Хельга подумала, что Арчер быстро выдохнется.
— Открой дверь! — крикнул Арчер. Дальше последовали прозвища и ругательства, которые только он мог придумать.
Хельга посмотрела на часы. Ларри еще не скоро вернется.
Теперь ей нужно убедить Германа, чтобы он задержался с вылетом. Звонить не имеет смысла, он только будет спорить с ней. Но ни в коем случае нельзя допустить его в виллу раньше, чем через три дня.
Хельга пошла в гостиную и уселась за письменный стол. Лучше всего попросить в отеле «Эдем», чтобы они отправили ему «телекс». Если самого Германа не будет дома, его может принять секретарша.
Хельга написала текст на листке бумаги.
«Центральное отопление в порядке, но дом завален снегом. Для очистки понадобится, по крайней мере, один день. Бригада по очистке прибудет в четверг. Предлагаю тебе вылететь в пятницу в Женеву, а я встречу тебя в субботу на аэродроме в Агню. К этому времени все будет сделано. Здесь сильный снегопад. Хельга».
Она еще раз перечитала текст. Наверняка, если Герман спросит совета у Хинкла, тот порекомендует ему задержаться.
Хельга позвонила в «Эдем» и попросила портье отправить «телекс».
— Если можно, то быстрей.
Повесив трубку, она почувствовала себя измученной и усталой. С самого ленча она ничего не ела, и мысль о еде подстегивала ее силы. Или, может быть, выпить еще рюмку коньяка? Нет, лучше не надо. Она встала, разбитой походкой направилась в кухню и включила кофеварку. С закрытыми глазами она сидела за столом и ждала, когда сварится кофе. Она медленно выпила горячий напиток и почувствовала себя немного лучше. Ставя на стол пустую чашку, она услышала доносившиеся из подвала странные звуки, от которых у нее дрогнуло сердце.
Она выбежала в холл. За подвальной дверью опять повторились эти звуки — глухие стоны.
Хельга приложила ухо к двери и прислушалась.
Неужели у Арчера сердечный приступ? Он бросился на дверь, как разъяренный бык, и вполне мог добиться приступа, а тот может перейти во что-нибудь более серьезное, и тогда… Хельга боялась додумать свою мысль до конца. Что будет, если он умрет? Ей удалось расслышать неразборчивое бормотание Арчера под дверью: «Хельга, Хельга».
— Что случилось? — спросила она.
— Сердце
Хельга посмотрела на его черное пальто, висевшее на стуле в холле. Дрожащими пальцами она залезла в карман и вытащила стеклянную трубочку без этикетки, в которой лежало несколько таблеток.
Она опять услышала его стон.
В панике она схватилась за брус, чтобы убрать его, но он был так прочно вбит, что ей не удалось сдвинуть его.
— Ради бога, Хельга, я умираю, — простонал Арчер. — Дай мне таблетку.
Его нетерпеливый тон остановил Хельгу. Может быть, он обманывает ее? Она взглянула на трубочку. Эти таблетки вполне могли быть снотворным или от головной боли.
— Ты здесь, Хельга? — сказал Арчер торопливо, как бы боясь, что она уйдет.
Если он обманывает ее и она откроет дверь, то все ее планы будут расстроены, — подумала она. — А если нет, если у него на самом деле сердечный приступ?
Она подошла к двери.
— Я не нашла таблеток. Может быть они у тебя в машине?
— Они должны быть в пальто. — Теперь он говорил более горячо. — Посмотри как следует. Трубочка с белыми таблетками. И открой дверь, я задыхаюсь, Хельга, не оставляй меня умирать!
Его горячность убедила Хельгу не соглашаться на его требования. Она вернулась в гостиную и закрыла за собой дверь. Около бара она налила себе коньяка и выпила залпом, потом упала на диван.
Что, если Арчер действительно умирает? Несмотря на это, она решила все равно не открывать дверь подвала. Ведь он не проявил к ней сочувствия, почему же она обязана что-то делать для него? Шантажисты — это самые грязные люди на земле. Если он умрет, она, по крайней мере, навсегда освободится от него. Говоря это себе, Хельга понимала, что она только пытается оправдаться, что не оказала помощь человеку, просившему о ней.
Он обманывает ее, убеждала она себя. Он просто старается всеми правдами и неправдами вырваться из подвала. Она стиснула голову руками. А что, если он не обманывает ее?
Что произойдет, когда Ларри вернется и окажется, что Арчер мертв? От этой мысли Хельга пришла в ужас. Что ей тогда делать? Как отнесется к этому Ларри? Она облизала пересохшие губы. Тогда придется вызвать врача.
Как быстро распространится известие о смерти Арчера? Успеют ли в банке отослать конверт, прежде чем узнают об этом? Мертвецу они письмо определенно не отошлют.
Они вскроют конверт, прочтут фамилию адресата и отправят его Герману Рольфу.
В отчаянии и растерянности Хельга сжимала руки. В конце концов она встала и открыла дверь гостиной.
Она услышала, как Арчер скребется в дверь, как будто пытается процарапать себе выход на свободу.
— Хельга, таблетки! — прошептал он так слабо, что она еле расслышала его.
Заткнув пальцами уши, она бросилась в спальню и упала на кровать. Она проснулась, услышав стук в двери гаража, и встревоженная села на постели.