Тварь из бездны
Шрифт:
— Ну…
— Ну, ты будешь вместо Грейста портовой стороной заниматься, а я — здесь. Понял? Весь город наш будет, нужно только грамотно все провернуть…
Ральк поднял глаза и поглядел на сержанта, тот тяжело дышал, на бледной коже выступили крошечные капельки пота, глаза бегали. На всякий случай солдат отдвинулся и высвободил руку.
— Понимаешь? — повторил Эгильт. — Ты там, а я тут. Ты своим делом занят, а я — своим… Своим. Своим делом. Каждый — своим. И встречаться не будем. У каждого свое дело.
Ральку стало неприятно, и он спросил:
— Так я пойду? Выспаться нужно, одежду почистить. А?
— Что? А, ну да, конечно, ступай. А завтра — в порт.
Едва Ральк отвернулся, сержант тут же потерял к нему интерес. Подозвал нескольких солдат и принялся раздавать им распоряжения — вызвать похоронный фургон, забрать у моста привязанного к перилам воришку… Ральк зашагал прочь, раздумывая над обрисованной сержантом перспективой. В общем-то, сержантская должность — это неплохо. Сержант хорошо зарабатывает, а им с Сириной потребуются деньги. Им с Сириной.
Наутро Ральк проснулся разбитым и не отдохнувшим. В голове шумело — то ли из-за вчерашнего вина (хотя сколько выпили-то?), то ли из-за нервотрепки. Сколько пустопорожних разговоров, бестолковой беготни… За что избили Керта? Ради чего с цеховых теперь слупят штрафы? Вчера-то им казалось, что найден способ уберечься от Твари, откупиться — теми деньгами, что придется уплатить городской казне. Нет, от страха не откупишься монетами…
Ральк сел в кровати и поглядел в угол, куда свалил вчера сырую перепачканную одежду. Унылое зрелище. Да, в таком тряпье идти на службу — не дело. Конечно, у Ралька был еще один комплект формы — новенький, надеваемый в праздничные дни, когда стражникам поручали участвовать в торжественных церемониях. А что? Нынче ему как раз и предстоит встречать знаменитого колдуна — это очень даже почетная миссия, как раз для праздничной одежды. Ральк оделся в чистое, а грязные шмотки увязал в узел и отправился вниз — позавтракать и передать заказ прачке.
Девик был сегодня хмур и неприветлив. Вручил постояльцу миски со снедью и нарочито небрежно швырнул под стойку предназначенный прачке узел. Ральк спросил:
— Что-то произошло?
— Произошло! — коротко буркнул Девик и, отвернувшись, принялся звенеть посудой, переставляя на полках миски с кувшинами.
Кабатчик всячески демонстрировал раздражение и недовольство. Ральк не отходил от стойки, ожидая продолжения. Словоохотливый Девик наверняка желает объясниться. Когда одни и те же миски в третий раз поменялись местами, Ральк многозначительно похмыкал. Девик, словно только этого и ждал — тут же развернулся и, уперев руки в бока, заявил:
— Ральк, разве тебе плохо у меня в «Попутном ветре» живется?
— Как у Гилфинга в Блаженстве.
— Разве я тебя не уважаю? Разве не стараюсь всячески угодить?
— Ну, положим, покорных девственниц и груд золота я от тебя так и не дождался, — тихо пробурчал под нос солдат.
— Чего-чего?
— Я говорю, выкладывай, что случилось. И покороче, мне скоро на службу.
— То и случилось, нагрянули вчера эти крючки из совета. Писаришки, с ними пристав, да один из ваших, здоровенный такой. Всюду носы совали, клиентов пораспугали мне… Выспрашивали, высматривали. Записывали. Шушукались в уголке. Потом вдруг — хлоп мне под нос бумагу!
— И что в
— А в бумаге то, что налог мне увеличен! А за что? Почему? Говорят, городу деньги нужны, с заморским колдуном рассчитаться. Мол, он Верн избавит от Твари из Бездны. А что мне Тварь? Она сюда не зайдет! Что мне Тварь? «Попутный ветер» от берега далеко!
— Ладно тебе… Тварь… Вчера она опять двоих растерзала. Как берег Тварь вычистит, так и сюда повадится. И вообще, чего ты от меня хочешь?
— Ну ты же мог меня предупредить? Я бы половину вина припрятал, да гостям обед в номера подал бы. А то они, из Совета которые, как на грех в обеденный час пожаловали, у меня зал полон… А если б ты предупредил…
— Девик, ты рехнулся. Откуда мне знать, когда налоговый пристав к тебе явится?
— Ну как же! — Девик излил обиду и теперь говорил спокойней. — С ним же и ваш был, Ну, здоровый такой, крупный, в общем.
— Да брось, мы же никогда заранее не знаем, куда пошлют. Вот нынче, к примеру, я — в порт, колдуна этого встречать. А завтра…
— О, слушай, Ральк, а ты узнай, сколько ему город платит, а? Мы потом — я и другие владельцы заведений — сочтем, сколько с нас лупят нового налога, да сравним.
— Зачем это вам?
— А высчитаем, сколько Тевелас прикарманит.
— Не, Девик, — Ральку окончательно надоело, солдат подхватил миски. — Мне колдун не скажет, сколько ему заплатят. А ты лучше не жалей монет. Тварь нужно одолеть… Пусть маг только ее отыщет… А уж там…
Ральк решительно развернулся и зашагал к свободному столу. Времени немного. Поесть и собираться. Что ж за колдун такой прибудет? Наверняка осанистый старик с бородой, с посохом и в шитом золотыми звездами плаще. Все они таковы, знаменитые маги — любят пыль в глаза пускать. Тот же Танцор, к примеру, очень любит вырядиться пышно. А как жареным запахло — сбежал. И этот, новый… ну да Гангмар с ним и его плащом со звездами, лишь бы Тварь отыскал. А там уж Ральк и сам справится.
Перед кордегардией писарь — раз в кои-то веки выбрался из-за своего стола — отчитывал солдат.
— Колдун! Колдун из Ливды! Вы, олухи, хоть понимаете, что это значит — из Ливды? К нам!
— А что Ливда, — шмыгнул носом Нирс, — наш Верн не хуже город. Разве что поменьше…
Писарь прищурился недобро и уставился на рыжего. Тот, догадавшись, что сморозил не то, отступил на шаг и втянул голову в плечи.
— Не хуже? — передразнил писарь. — Ты так считаешь? Наш Верн — лучше! Во всем Мире города Вернского права добиваются, не слышал о таком?
— Так я ж…
— Наш город — первый! Первый! Мы раньше всех самоуправление возвели в закон! — разгорячится писарь. — Мы, Вернская община — всему Миру образец! У нас — свобода! У нас — закон и справедливость. А ливдинцы только-только нынче Вернского права лишились, признали имперского графа! Приедет колдун из Ливды, поглядит на твое грязное рванье — и что скажет? Скажет, вернская община с ее самоуправлением не в состоянии стражу в порядке содержать. Скажет, лучше графа на шею, чем такое. Решит, что мы в обносках здесь все ходим!..