Твари из Рая
Шрифт:
– Нет. Вон две гранаты и «муха», – я показал на полку под амбразурой. – Но это, как сама понимаешь, на крайний случай.
– Бери все и пошли. Нож есть?
– Да, конечно.
Я торопливо достал из кармана складень-выкидуху. Почему-то я чувствовал себя перед ней, как школьник перед завучем.
– А настоящего ножа нет? – скривилась она. – Ну или топора, на худой конец?
– Нет. А куда мы собрались?
– Плохо, – не заметив моего вопроса, вздохнула Ольга. – Как вы в рукопашную с ними деретесь? На кулаках что ли?
–
– Ладно, деваться некуда, пойдем с тем, что есть. Автомат будет у меня, я, похоже, с ним лучше управляюсь.
– Так куда мы? – я занервничал. Я не привык, так надолго отрываться от амбразуры, когда идет атака.
– Ты что не слышишь – посту конец. Пулемет молчит. Пойдем туда. Надо отбивать точку, измененные технику не трогают. Пулемет и патроны целы. Если их не отобьем, до утра точно не продержимся.
Мне было страшно, даже очень страшно – но я не мог показать этого Ольге.
– Пошли, – стараясь казаться спокойным, я сунул гранаты в карманы куртки и забросил «Муху» за спину. Потом включил налобный фонарь и шагнул к двери.
– Стой, – она придержала меня за руку. – Я пойду первой. Приготовь лимонку, если крикну – кидай, куда покажу. И возьми вон ту штуку – пригодится.
Ольга показала на стоявшую в углу у дверей «фомку» – короткий изогнутый ломик. Вчера я подгонял им свою перекосившуюся дверь.
Она отодвинула засов и, перехватив автомат, решительно толкнула дверь ногой. Я шагнул за ней, радуясь, что она не видит мое лицо – наверняка, страхом перекошено. В левой я зажал ребристое тело гранаты, а в правой «фомку».
Очереди разрывали ночь. По тому, где стреляли, я определил, кто из наших еще держится. Черт! Все плохо – работали только автоматы. Значит, в живых осталось пятеро: Филя, Сашка, Гена Славкин и оба брата Селивановы. Я тут же поправился – со мной шесть.
Почти половина погибла за пару часов. Хоть я и не видел, что произошло с Леной и Павлом, но ни капли не сомневался, что они мертвы. Иначе, давно бы подали весточку.
– Стой! – остановил я Ольгу и показал на опасное место. – Сейчас вот тут за плитой, может прятаться. Уже было раз.
– Свети!
Она вскинула автомат к плечу и шагнула в сторону, обходя темный провал. Никого. Я так давно не выходил ночью наружу, что не узнал свой пост. Все прожектора у огневых точек ребят светили вниз – так что пространство от дороги до самых блиндажей было освещено хорошо. А площадку за блиндажами, освещали только три прожектора на вышке Павла. Один – тот, которым можно было управлять вручную, сейчас завалился и светил прямо в землю под вышкой. Теперь я точно поверил, что Павла больше нет. Но как он мог подпустить тварей к себе, я даже представить не мог.
Я отвлекся, разглядывая лагерь, и вздрогнул от загрохотавшей возле уха очереди. Ольга стреляла куда-то вверх. Я заметил только мелькнувшую у вертолета тень. Попала или не попала
– Рогатый готов.
– Что? Какой рогатый?
– Что не встречал? У них вот здесь на лбу вот такие наросты. Мы зовем рогатыми.
Я вспомнил, что да – я тоже видел таких. У них еще морда клювом.
Притихший было вой тварей, вновь зазвучал, набирая нечеловеческую высоту.
– Сраные Баньши, – выругалась Ольга. – Специально на психику давят. Сейчас опять полезут.
Я тоже в этом не сомневался. Весь предыдущий мой опыт говорил об этом.
– Хрен с ними, Игорь, не отвлекайся. Пусть пока остальные поработают, – Ольга поправила на плече ремень Калашникова. – Наше дело пулемет. Пошли!
Хотя до гнезда Павла, было всего метров сорок, пройти их быстро не удалось. В темном круге мертвой зоны прожекторов вышки, зарычало-завыло несколько глоток и нам навстречу выскочили два здоровых полуволка. Однако, заметив, как Ольга вскинула автомат, они резко затормозили и скрылись обратно в темноту.
– Здоровые умные, – констатировала она.
– Знаю, – отозвался я.
Мы действительно, это знали – чем больше по размеру тварь, тем больше у нее мозгов. Полуволки были размером с человека и соображали почти также. Мелкие же твари, больше были похожи на животных – если в общей атаке они еще как-то действовали по плану, то в одиночку были совершенно не предсказуемы.
Теперь мы знали, что под вышкой есть несколько гадин. Возможно, и наверху, у пулеметной установки были еще твари. Вряд ли полуволки полезли по лестнице – их лапы не приспособлены для этого. Скорее там те, похожие на обезьян – мы их так и звали: макаки. Они поменьше полуволка, но зато могут забираться на деревья.
Мы замерли, пытаясь разглядеть что-нибудь в темноте, под вышкой. Свет моего фонарика не доставал туда, и кромешная тьма скрывала тварей. В это время совсем некстати захрипела рация.
– Ребята, кто жив, отзовитесь!
Голос Фили дрожал. Бедный пацан, подумал я, хреново одному. И Павла нет.
Мы так привыкли к тому, что Паша всегда может прикрыть, прийти на помощь, если туго, что сейчас мне казалось, что лагерь совсем беззащитен. Я прижал тангетку.
– Держись, Ваня, отобьемся. Это Игорь.
– Держись, – поддержал меня злой голос Сашки. – Я жив.
Один за другим Гена и оба брата подтвердили, что они тоже на месте.
– Игорь! – закричала Ольга. – Очнись! Вон там!
Она показывала рукой в сторону вышки. Я вскинулся, оттуда ползло темное урчащее пятно.
– Кидай гранату!
Я бросил фомку, перехватил «феньку» в правую руку, быстро разогнул усики, выдернул чеку и метнул гранату в приближавшуюся кучу.
Потом, поймал замешкавшуюся Ольгу и силой завалил на землю. Ф-1 это не РГД, осколки летят, мама не горюй. Когда-то это мне вдалбливали на курсах ополчения, но как-то не верилось, пока сам не увидел.