Твердыни России. От Новгорода до Порт-Артура
Шрифт:
Третья бомбардировка Севастополя показала, что запас артиллерийских снарядов у союзников, можно сказать, неиссякаем. За пять дней бомбардировки они произвели 90 тысяч выстрелов, русская артиллерия — только 40 тысяч выстрелов.
...О том, что неприятель готовится к новому штурму, стало известно от сторожевых секретов. Они доносили о том, что французы и англичане по ночам подвозят на батареи значительное число боеприпасов. Стали появляться по ночам и новые вражеские батареи.
Эти сведения соответствовали действительности. Военный совет высшего командования союзников решил штурмовать Севастополь
По диспозиции штурмовалась Корабельная сторона города. Главные усилия направлялись на Малахов курган. Для атаки назначалось 30 тысяч французских войск и 14 тысяч — английских. Всего — 44 тысячи человек и 12 орудий полевой артиллерии без конских упряжек. Орудия предстояло тащить вслед за атакующей пехотой на специальных лямках. В резерве находилось 22 тысячи англичан, турок и сардинцев.
Силы русских на Корабельной стороне равнялись 20 378 бойцам при 18 полевых орудиях. Командовал ими генерал-лейтенант Хрулев. Из них Малахов курган защищало 5 тысяч человек (10 батальонов), 3-й бастион — 6 тысяч человек (9 батальонов), 1-й и 2-й бастионы — 6 тысяч человек (10 батальонов). Главный резерв состоял из шести батальонов пехоты (3 тысячи человек) с полевыми орудиями.
Кроме того, солдаты хозяйственного обслуживания (артельщики, каптенармусы, повара, мастеровые и прочие) должны были собраться вооруженными в Корабельной слободке. Из них были организованы три роты.
Союзники изготовили для артиллерийской подготовки на участке штурма 548 орудий: 388 пушек и 160 мортир. Кроме того, для обстрела Севастопольской гавани и Северной стороны предназначалось еще 39 орудий крупного калибра.
Для контрбатарейной борьбы на Корабельной стороне русские располагали 549 орудиями, из них 480 пушек и только 69 мортир. Число зарядов на один орудийный ствол не превышало 140, тогда как у союзников было от 400 до 500 выстрелов.
...Четвертая бомбардировка Севастополя началась с рассветом 17 июня. Больше всего вражеских снарядов «доставалось» Корабельной стороне, в особенности Малахову кургану. Уже к 12 часам дня на 3-м бастионе выбыло из строя 680 артиллеристов и 300 пехотинцев прикрытия. В течение дня на перевязочные пункты с передовой было отправлено 1600 человек. Убитых складывали на баркасы и отвозили на Северную сторону, где были вырыты братские могилы.
Русские артиллеристы вновь блеснули меткой стрельбой: уже к 10 часам утра многие вражеские батареи замолчали.
Около 23 часов вечера десять пароходо-фрегатов союзников, подойдя ко входу на рейд, открыли огонь по Южной стороне, береговым батареям и вдоль Северной бухты. Севастопольские береговые батареи «отвечали с увлечением».
Ночью бомбардировка города не прекратилась. Особенно опасной оказалась навесная стрельба мортир. Союзники выпустили множество ракет с зажигательным составом, которые стали причиной нескольких пожаров.
К 2 часам ночи повреждения на русских укреплениях были исправлены. Подбитые орудия заменили новыми. Все эти работы велись под непрекращающимся
Около 3 часов ночи бомбардировка прекратилась. И после этого начался штурм оборонительной линии Корабельной стороны. Атакующих встретил шквал ружейного огня и картечь. Вражеская атака захлебнулась всего в 30—40 шагах от русских укреплений. Французский главнокомандующий в своем донесении в Париж писал императору Наполеону III следующее:
«Этот убийственный огонь производился не только с верхов, которые мы намеревались взять, но и с неприятельских пароходов, подоспевших туда на всех парах и маневрировавших столь же счастливо, сколь и искусно. Страшный огонь этот остановил порыв наших войск; им было невозможно идти вперед».
Единственным успехом французов стал временный захват батареи Жерве, которую защищало 300 пехотинцев, на западном скате Малахова кургана. Узнав об этом, генерал Хрулев поскакал туда. Встретив в Доковом овраге одну из рот Севского полка (138 бойцов), он повел ее и остатки защитников батареи в контратаку. Французы были выбиты с взятой было ими позиции противника. После боя в той 5-й роте севцев в строю осталось только 33 человека.
Штурм был отражен повсеместно. Потери оборонявшихся составили 4800 человек, союзников — свыше 7 тысяч человек (5 — французов, 2 — англичан), в том числе пленными 18 офицеров и 270 солдат.
За два дня союзная артиллерия сделала 72 тысячи выстрелов, в том числе англичане — 22 700 выстрелов. Русские из-за недостатка пороха смогли ответить только 19 тысячами выстрелов.
Неудачный штурм Севастопольской крепости удручающе подействовал и на Париж, и на Лондон. Там ждали из Крыма только победных реляций. Фридрих Энгельс писал:
«...18 июня 1855 г. должна была быть разыграна у Севастополя битва при Ватерлоо в лучшем издании...
А вместо этого происходит первое серьезное поражение французско-английской армии».
Это высказывание интересно тем, что его автор, как показывают его труды, симпатий к Российской империи и, особенно к русской армии, никогда не испытывал. Вернее сказать, отзывался о России и ее военной силе не в самых лестных словах.
...Лето 1855 года ушло у противостоящих сторон на совершенствование оборонительной и осадной линий. Союзники увеличили число своих орудий, действовавших против города, на 113 единиц. Подавляющая часть новых батарей была установлена против Корабельной стороны. Из Европы ожидалось прибытие 400 крупнокалиберных мортир с орудийными расчетами.
Севастопольцы, как могли, мешали осадным работам неприятеля. Велся артиллерийский огонь (в августе до 3 тысяч выстрелов в день), постоянно по ночам проводились вылазки небольшими отрядами. Все это сильно препятствовало земляным работам вражеских саперов: за сутки они продвигались к русским укреплениям всего на 2—4 метра.
Чтобы улучить снабжение крепостного гарнизона, был построен плавучий мост с Северной стороны через бухту. Для моста потребовалось 86 плотов длиной в 16 метров и шириной 8 метров. Удерживались плоты на месте якорями. Ширина проезжей части моста составляла 8 метров. Лес доставлялся с пристаней на Днепре на армейских фурах и обывательских подводах. Плавучий мост был готов 27 августа.