Твердыня пламенная (сборник)
Шрифт:
Город видимо одолел природу. Город на небе дымно начертал свои заклинания. Мы ошиблись, ожидая стоэтажных домов, – жилища города стремятся стать еще выше, чтобы соблазнить и приютить всех дезертиров природы. Молох – Биржа не однажды свирепо расправилась со своими почитателями. Но легкая, хотя бы и призрачная, нажива все-таки отвлекает смущенный ум человеческий от истинных ценностей. Город завлекает слабых духом и оставляет природе или старомодных староверов, или туристов, надменно толпящихся на избитых путях. Каждый может вспомнить вид леса, посещенного праздничными проезжими. Сор лежит грудами и житель природы уныло шепчет: «Опять насорили!».
Стремительный, почти ослепительный проезд по природе еще не есть сотрудничество с природою. А сейчас, во дни Армагеддона, среди смущений и обуянности
Привлечь фермеров снова к земле, прежде всего, можно лишь общею культурою, которая напомнит об истинных ценностях. Тогда знание, просвещенность, широкая терпимость и примиренность снова напомнят о веселом труде, вместо веселого времяпрепровождения.
Чрезмерность городских скопищ станет ясной лишь для мирного духа, и сама машина заговорит под любящею рукою. Всякая несоизмеримость противна Высшему Творчеству. Но что же более несоизмеримо, как не гнойник гиганта города с пустынею, которая когда-то была цветущими пространствами, опоганенными невежеством.
Если не всегда способен человек на творчество, то ведь причинить боль он всегда может. И может он сделать боль не только людям же, не только животным, но и всей природе и целой планете. Велика ответственность человеческая; не гордиться, но священно принять ее должно человечество. Конституция человеческая по сущности своей позитивна, созидательна, и разлагающие элементы не что иное, как продукты невежества. Ведь оно, это темное невежество, засоряет ум, сушит сердце, засоряет и иссушает всю планету.
«Как прекрасно!» – было последними словами отходившего Коро. Он, возлюбивший природу, в минуту великого перехода удостоился узреть Нечто истинно прекрасное. Говорим о мире, о разоружении, но ведь в духе нужно перековать мечи на плуги.
«Да будет мир с вами, – заповедал нам Христос, – мир оставляю вам, мир Мой даю вам; не так, как мир дает, Я даю вам».
«Мир всем существам, мир во всех мирах», – поет перед молитвой подвижник Индии.
«Познав Меня как могущественного Владыку миров и как Возлюбившего все сущее, мудрец обретает мир» (Бхагавадгита, пятая беседа).
«Там, где собрались избранные, – говорит Коран, – там раздается только одна песня, это песня мира».
«Пусть живет все живущее», – говорит Буддизм.
Каждая православная обедня начинается возгласом великой ектении: «О мире всего мира Господу помолимся!».
Все творчески прекрасное, все возвышенное заповедует о мире. Но это успокоение снисходит среди природы. Вот книга Востока «Мир Огненный» заповедует:
«529. Обычная ошибка, что люди перестают учиться после школы. Пифагорейцы и тому подобные философские школы Греции, Индии и Китая дают достаточно примеры постоянного учения. Действительно, ограничение лишь обязательными школами образования показывает явление невежества. Обязательная школа должна быть лишь входом в настоящее познавание. Если разделить человечество на три категории: на вообще не знающих школ, на ограниченных обязательным школьным образованием и на продолжающих познавание, то последнее число окажется удивительно ничтожным. Это показывает, прежде всего, небрежение к будущим существованиям. В упадке духа людям нет дела даже до собственного будущего. Пусть останется запись, что в настоящем, столь значительном году приходится напоминать, что пригодно было тысячу лет назад. Кроме начального образования, нужно помогать обучению взрослых. Несколько поколений одновременно существуют на земле и одинаково мало устремляются к будущему, которое им не миновать. Небрежность эта поразительна! Учения сделаны пустыми оболочками; между тем на простой праздник люди стараются приодеться! Неужели для торжественной Обители Огненного Мира не приличествует запастись одеждою Света? Не в ханжестве, не в суеверии, но в просветлении можно радоваться не только детским школам, но и объединению взрослых для постоянного познавания.
530. Правильно повторять о болезни планеты. Правильно понять пустыню как позор человечества. Правильно обратить мышление к Природе. Правильно
Зов о культуре, зов о мире, зов о творчестве и красоте достигнет лишь ухо, укрепленное истинными ценностями. Понимание жизни как самоусовершенствования во благо народное сложится там, где твердо почитание Природы. Потому Лига Культуры среди основной просветительной работы должна всеми силами истолковывать разумное отношение к природе как источнику веселого труда, радости мудрой, непрестанного познавания и творчества.
Учительство
Перед нами лежит сведение из Чикаго о невыплате жалования школьным учителям. Странно звучит это накануне открытия Всемирной юбилейной Чикагской выставки.
В «Литературном обозрении» за март 1933 под заглавием «Битва учителей за школу» среди многих сведений даются следующие поразительные факты:
«Образование должно быть понижено – так гласит приказ экономистов». «Мы стоим на поле битвы» – возглашают тысячи воспитателей, собравшихся на конвенцию в Миннеаполисе. В «Отделе наблюдения за национальным образованием» д-р Купер замечает: «Уже тысячи детей остаются в действительности без образования. Двести отделов в Арканзасе могут давать лишь шестьдесят школьных дней в год, т. е. в течение восьми лет лишь два года образования. Подобное же положение в Алабаме, Оклахоме, Айдахо…» «Мы предпочли бы личные жертвы, – продолжает проф. Портон, – нежели допускать отрицание прав на образование. Лояльность в этом вопросе создала учителям уважение общин и родителей и укрепила деятельное сотрудничество в деле защиты школ…» «Где же будет польза для нации, если мы будем заботиться о промышленных корпорациях и забрасывать образование детей Америки?» – так спрашивает доклад Комитета в Толедо, Огайо…
В последнем номере Журнала учителей, издаваемого в Нью-Хейвене, заключается целый ряд знаменательных сведений все о том же бедственном положении учительского дела. В руководящей редакторской статье говорится: «Кризис, встречаемый школами, достиг такого бедственного положения, что мы не затруднимся сказать, что подошли к такому пункту, когда каждое угрожающе нависшее решение может быть фатальным». Статья кончается призывом к усиленной справедливости. Следующая статья «Права человеческие против прав денежных» говорит, что и плательщики налогов стонут под тяжестью расходов правительства по сравнению с уменьшением их прихода. «Стало очевидным, что то, что прежде называлось „депрессией“, теперь сделалось „паникой банкиров“.
Третья статья того же журнала, «Конференция граждан об образовательном кризисе», знаменательная для нашего смятенного времени, дает «Декларацию политики», утверждающую значение образования в государстве, протестующую против вторжения политики в школьное дело и снова взывающую о соответствии гонорара с дороговизною жизни. Декларация должна твердить старые истины, очевидно имея достаточное основание для их повторения. Так, параграф четвертый декларации говорит: «Образование есть необходимость, а не роскошь, ибо рост ребенка не может быть отложен или задержан на время экономических затруднений». А параграф 33 справедливо замечает: «Если государство желает иметь при будущем поколении учреждения, достойные государственных нужд, оно не должно немудро ослаблять человеческие основы таких учреждений».
Так знаменательно говорит случайно увиденный нами номер Учительского журнала, но и без него за последние месяцы мы читали бесконечный список всяких сведений о сокращениях и урезываниях именно в образовательных учреждениях. Действительно, не в одной стране, а во многих как будто люди согласились не думать более о будущем и прекратить образовательные начинания. Положение учительского персонала, постоянно подверженного всяким урезываниям, очень часто совершенно неожиданным, делается окончательно необеспеченным и тем вносит пагубную нервность в дело образования молодежи.