Тверской баскак. Том Пятый
Шрифт:
Стараясь не шевелиться ни одной мышцей и не спуская глаз со змеиной головы, тянусь пальцами левой руки к иконе. Тянусь к ней лишь как к единственно-доступному тяжелому предмету, а не как к чудодейственному амулету, способному меня защитить.
Зацепившись, наконец, за доску, подтаскиваю ее к себе. Слава богу, пошла беззвучно. Все ближе и ближе подтягиваю икону к своему краю, еще толком не понимая, как буду действовать. Мышцы спины, как назло, так свело, что сохранять полную неподвижность в этой скрюченной позе
Сцепив зубы, терплю из последних сил, и вот икона уже на самом краю стола.
«Дальше что?! — Мысленно пытаюсь сподобиться хоть на какое-то разумное решение. — Попробовать метнуть ее в гадюку? Может она испугается и уползет?!»
Здравый смысл говорит мне, что это полная чушь. Я только рукой двину, и тварь тут же вцепится мне в ногу. Из обычной-то позы тягаться в реакции со змеей дело неблагодарное, а уж из той в которой я сейчас нахожусь, и подавно.
Не придя ни к какому решению, чувствую, что держаться уже нет никаких сил. Все равно я сейчас непроизвольно дернусь, и змея бросится на меня.
«Аааа, была не была!» — Решаю рискнуть, но опережая меня, вдруг с душераздирающим скрипом приоткрывается дверь.
Этот звук подействовал как сигнал к действию, и тут уж сработали рефлексы. Разжавшиеся пружиной ноги бросили тело в сторону, а рука чисто на автомате смела со стола икону.
Валюсь на пол и жду боли укуса! Мозг импульсивно отмечает где-то совсем рядом странный глухой звук, но не задумываясь, я сразу же качусь в угол. Укуса все нет!
И тут сквозь грохот ударов сердца в уши врывается шмяканье тупых ударов и остервенелый рев Прохора.
— На тебе, тварь! На…!
Пытаюсь подняться, но сведенные судорогой мышцы не слушаются, отвечая на каждое движение разрывающей болью. Несколько секунд борьбы, и боль отпускает. Приподнимаю голову и вижу перекошенную физиономию Прошки, испачканную кровью кочергу в его руках, и изувеченное тело змеи.
Все еще не веря в спасение, осматриваю руки и ноги на предмет укуса — может, в порыве броска не почувствовал! Нет, следов змеиных зубов не видно.
«Пронесло что ли?! Не бросилась?! — Мелькает недоуменно в голове. — Прошка отвлек гадюку на себя!»
С этой мыслью поднимаюсь и тут вижу лежащую под столом икону, а на ней след от зубов и мутно-желтую каплю яда.
«Бросилась-таки, тварь! — Останавливаюсь, пораженный догадкой. В памяти мгновенно всплывает звук глухого удара, что я слышал во время падения. — Это бросок гадюки встретился с падающей иконой, и та приняла на себя укус ядовитых зубов!»
Не веря глазам своим, поднимаю икону и подношу к свету. Потек яда и след укуса настолько очевидны, что все сомнения отпадают сами собой.
В этот момент, бормоча оправдания, со спины подошел Прошка.
— Ей богу, господин консул, поверь, на миг лишь единый по нужде отлучился! И
Резко оборвав свое бормотание, он заглянул мне через плечо и чуть не присвистнул от изумления.
— Ух ты…! Неужто Царица небесная уберегла тебя, консул, от смерти мучительной!
«Может и так, а может быть вмешался его величество случай! — Не отвечая ему, задумчиво иронизирую про себя. — Хотя подчас это одно и тоже!»
Стою в какой-то очумелой прострации, а Прошка, глубокомысленно наморщив лоб, изрекает с совсем несвойственной ему философской убежденностью.
— Видать, правильное ты дело делаешь, консул, раз Богородица тебя хранит!
Прохор смотрит на меня с безграничным благоговением, явно ожидая от меня каких-то слов в ответ, но я сам еще в шоке, а в башке полный сумбур. Все что я могу сейчас, это вспомнить хорошо известную в будущей России фразу.
— Мы русские, с нами бог!
У Прошки глаза полезли на лоб, словно в этот миг ему открылась самая главная тайна бытия.
— Мы русские, с нами бог! — С не меньшей убежденностью повторил он, и в этот момент я понял, что только что сплагиатил еще одну крылатую фразу, которую теперь будут связывать именно с моим именем.
«Да и ладно! — Мысленно отпускаю себе этот грех. — Лишь бы на пользу!»
А то, что пойдет на пользу, я вижу по тому, как Прохор, прежде чем положить икону на место, утер рукавом яд и еще раз прошептал.
— Мы русские, с нами бог!
В этот момент, скомкав всю торжественность, в комнату влетел каштелян замка и изумленно застыл на пороге.
— Что здесь происходит?!
Как и мне, Прохору тоже, видать, нужно спустить пар, потому что, схватив мертвую гадюку за хвост, он резко сунул ее под самый нос каштеляна
— А вот что…! Гля, какие твари у вас по терему ползают!
Отшатнувшись, тот ошарашенно замотал головой.
— Откуда?!. В жизнь такого не видал! Нет у нас в замке такой нечисти! — Он попятился от болтающегося у него перед носом змеиного тела, пока не уперся спиной в уже собравшихся в проходе слуг.
Оттуда из толпы вдруг раздался чей-то голос.
— Так это ж францисканца змеюка!
Я смотрю на все это и пока не могу разобрать, что сейчас происходит. Хорошо отрепетированный фарс или действительно хозяева замка не в курсе?!
В этот момент общий гвалт разом стих, и в коридоре вслед за грохотом тяжелых сапок стражи раздался строгий голос герцога.
— Что за сборище?! Артуро, что происходит?!
«Артуро, видимо, каштелян». — Поясняю самому себе и смотрю на входящего герцога.
Поприветствовав меня, тот выслушал доклад каштеляна. Вид у него при этом настолько возмущенно-растерянный, что я вынуждено признаю — если он и играет роль, то весьма убедительно.