Творческая связь. Исцеляющая сила экспрессивных искусств
Шрифт:
В память о моей матери, Хелен Эллиотт Роджерс и моем отце, Карле Рэнсоме Роджерсе
Посвящается моим творческим дочерям, Жанет, Фрэнсис и Наоми и восхитительно развивающимся внучкам, Сатье, Симон, Жасмин и Мэган
Вступительное слово автора к русскому изданию
Дорогие российские читатели, я в восторге от того, что вы сможете прочитать мою первую книгу, посвященную творческой связи, на русском языке. Я испытываю глубокое уважение и любовь к русскому народу. Для меня было большой удачей в ходе четырех поездок в Советский Союз (а сегодня Россию) предложить своим слушателям воркшопы и тренинговые программы по человекоцентрированным экспрессивным искусствам. Первая поездка состоялась в 1989 году, а последующие – в 1991, 1994 и 1995 годах. Я хотела бы рассказать вам несколько историй об этих поездках, чтобы
Вы можете спросить: «Как же так вышло, что в 1989 году вас пригласили приехать в Советский Союз?» В 1986 году доктор Алексей Матюшкин, директор НИИ общей и педагогической психологии Академии педагогических наук СССР, пригласил в Москву моего отца, известного гуманистического психолога доктора Карла Роджерса и его коллегу доктора Рут Сэнфорд. Целью визита было прочитать несколько лекций о философии и методах человекоцентрированного подхода и продемонстрировать его применение в индивидуальной психотерапии и групповой работе. Мой отец был совершенно изумлен положительным откликом на его учение. Он понятия не имел, что так много людей в СССР читали его книги. По свидетельствам многих советских коллег, визит Карла Роджерса в Советский Союз изменил вектор развития советской психологии, воспринявшей гуманистические ценности и клиентоцентрированные методы. Его поездка ярко описана в биографической книге Говарда Киршенбаума «Жизнь и творчество Карла Роджерса» [2] .
2
Kirschenbaum H. Life and work of Carl Rogers. Ross-on-Wye: PCCS Books, 2007, pp. 516–522.
К сожалению, эта поездка оказалась последней. Карл Роджерс умер в возрасте 85 лет 4 февраля 1987 года в городе Ла-Хойя в Калифорнии в своем доме. Доктор Матюшкин вылетел из Москвы в США, чтобы присутствовать на панихиде. После очень трогательных выступлений и воспоминаний доктор Матюшкин спросил меня, заинтересована ли я в том, чтобы завершить работу, начатую моим отцом. Я была глубоко тронута этим предложением, но ответила, что мой подход очень отличается от работы отца, хотя и основан на его философии и методах. Я сказала: «Я расширила его представления, включив в них в качестве процесса исцеления экспрессивные искусства, помогающие людям погрузиться в глубокий источник их творчества». Предложив доктору Матюшкину прочитать несколько моих статей, предметом которых были человекоцентрированные экспрессивные искусства, я попросила его дать мне знать, если после ознакомления с ними он по-прежнему будет желать моего приезда в Москву.
В то время я инициировала создание частной, некоммерческой организации под названием Институт человекоцентрированной экспрессивной терапии в Санта-Розе. Мы предлагали четырехсотчасовую экспериентальную [3] сертифицированную программу с использованием экспрессивных искусств в рамках мультимодального подхода. К нам приезжали люди со всего мира, чтобы перенять этот глубинный опыт. Эта программа существует по сей день.
Через несколько месяцев я получила приглашение приехать в Москву, чтобы преподавать и фасилитировать групповую работу. В те времена еще не было компьютеров, а стало быть, и возможности общаться по телефону через железный занавес. Много месяцев ушло на переписку, оформление приглашения и необходимые приготовления, и в 1989 году я приехала в СССР. Фрэн Мэйси (специалист по Советскому Союзу, бывший исполнительный директор Ассоциации за гуманистическую психологию, спутник и переводчик Карла Роджерса во время его поездки в СССР), моя коллега Клэр Фитцджеральд и я договорились провести пятидневный воркшоп в Академии педагогических наук в Москве.
3
Экспериентальный – основанный на опыте (от англ. experience – опыт.) Прим. пер.
По мере приближения даты поездки мое волнение нарастало. Я надеялась понять русских людей и их прекрасную многовековую культуру, живопись, музыку и литературу. В подростковом возрасте моим любимым художником был Кандинский. Дома я каждый день слушала классических русских композиторов. А русская литература трогала меня до глубины души. Тем не менее и страхов у меня было много. Зная, что мы собираемся посетить престижный исследовательский институт, где работают выдающиеся интеллектуалы, я испытывала ужас при мысли о том, что они, возможно, не заинтересуются тем, что я собиралась им предложить. Я даже представить себе не могла, что советские профессора согласятся выразить свои чувства с помощью цвета, глины и коллажа. К моему немалому удивлению и восторгу, эти представители академической науки были готовы и полны желания играть с художественными материалами, двигаться под музыку и общаться с помощью невербальных средств! Это было время, исполненное вдохновения для всех нас. Я чувствовала
В то время экспириентальные воркшопы были практически неизвестны в Советском Союзе, за исключением тех, которые фасилитировал Карл Роджерс. По моему запросу мне предоставили просторный, проветриваемый зал, в котором столы были убраны, а стулья расставлены по кругу. Все необходимое для художественного творчества мы привезли с собой, потому что тогда все это было очень сложно раздобыть в Москве.
Работать с людьми из страны с таким богатым культурным наследием, жаждавшими учиться психотерапии на собственном опыте, было настоящей честью. Хотя эти профессора обладали широкими познаниями, почерпнутыми из книг, у них не было возможности пройти клиническую подготовку. Психотерапия в их стране была запрещена в течение семидесяти лет. Мы предложили демонстрации консультаций перед группой из тридцати пяти человек, наблюдали за тем, как участники практиковали клиентоцентрированные методы, показывали, как можно применять разные виды искусства в ходе консультирования.
В книге, которую вы собираетесь прочитать, этот процесс рассмотрен в подробностях. А сама моя первая поездка тоже детально, с примерами обсуждается в разделе «Экспрессивные искусства в Советском Союзе».
Доктор Алекс Орлов был участником этого первого человекоцентрированного воркшопа с использованием экспрессивных искусств. Благодаря его инициативе, а также инициативе доктора Славы Цапкина и Марины Хазановой, мы вернулись в Россию (тогда уже не СССР) в 1991 году. Показательным в отношении политических изменений в стране было то обстоятельство, что Фрэна Мейси и меня спонсировали два новых частных некоммерческих образовательных психотерапевтических института: Институт психологии и психотерапии в Москве и Институт «Гармония» в Санкт-Петербурге. Нас попросили провести интенсивный тренинг по человекоцентрированной экспрессивной терапии для психологов, социальных работников, врачей и сотрудников служб доверия. В Москве Алекс, Слава и Марина стали частью нашей команды фасилитаторов. В Санкт-Петербург мы были приглашены психологами Сашей Бадхеном, Марком Певзнером и Машей Соловейчик и работали вместе с ними. Эти люди смело инициировали деятельность своего консультационного и тренингового центра.
В ходе второй поездки в 1991 году мы имели возможность встретиться с двадцатью участниками из нашей группы 1989 года, чтобы узнать о том, как они применили опыт тренинга экспрессивным искусствам. Они рассказали нам удивительные новости! Один из участников, автор ряда публикаций и психолог-исследователь, сообщил, что использовал экспрессивные искусства в работе с советскими военными! «Им нужно узнать своих сослуживцев как людей. Возможно, мы революционизируем войска», – заявил он, смеясь. Двое из участников начали работать с большими семейными группами, которые собирались по воскресеньям каждый месяц в течение двух лет. Они использовали экспрессивные искусства, чтобы помочь родителям наладить контакт со своими детьми. Одна из ведущих сказала: «Родители говорят, что этот опыт полностью изменил их стиль общения с детьми. У меня никогда не хватило бы смелости предложить это до нашего тренинга».
Я испытала воодушевление в связи с тем, что такие смелые начинания стали замечательными результатами нашей совместной работы. Я почувствовала себя по-настоящему вознагражденной и внутренне преклонилась перед тем, что сделали эти люди.
Поездки в 1994 и 1995 годах были похожи. На лекциях я делилась некоторыми из моих глубочайших убеждений. Творчество – как свобода: попробовав его однажды, вы не сможете жить без него. Это преобразующий, целительный процесс. Творчество не вписывается ни в какие догмы и политические рамки. Диктаторы подавляют творчество и самовыражение, потому что оно способствует независимому мышлению, спонтанности, самоуважению, самосовершенствованию и пробуждает в человеке силу духа. Таким образом, творчество – это подрывной элемент для тех, кто требует подчинения политической системе. Кивки и слезы на глазах у части аудитории говорили о том, что меня поняли даже лучше, чем я понимаю саму себя. Поэтому, дорогие друзья, я надеюсь, что эта книга будет вдохновлять вас на творчество. Я так рада тому, что у меня есть российские коллеги, предлагающие мой метод в 2015 году! Я шлю вам теплые пожелания мира и справедливости во всем мире.
Предисловие
Экспрессивные искусства представляют собой древние формы самовыражения, возрожденные к жизни для того, чтобы привнести в наш мир столь необходимые интеграцию и баланс. В древние времена люди прекрасно знали о том, что танец, пение, изобразительное искусство и рассказывание историй – части одного и того же процесса, позволяющего быть полноценно функционирующим и творческим человеком. Кроме того, искусства использовались для связи друг с другом и силой природы. Танец и пение высвобождают чувства, наполняют тело энергией и пробуждают дух сообщества. Визуальные искусства рождают образы и метафоры.