Творчество. Высвобождение внутренних сил
Шрифт:
Если ты не можешь видеть никакого смысла в жизни, наверное, ты пассивно ждал, пока смысл придет... он никогда не придет. Это было идеей прошлых религий - что смысл уже где-то есть. Его нет! Есть свобода его создать, энергия, чтобы его создать. Есть поле, чтобы сеять семена и пожать урожай. Все есть - но смысл должен быть создан. Именно поэтому создать его - такая радость, такое приключение, такой экстаз.
Поэтому первое: религия должна быть творческой. До сих пор религия оставалась очень пассивной, почти бессильной. Ты не ожидаешь от религиозного человека, чтобы он был творческим. Ты ожидаешь от него, чтобы
Но какой в этом смысл, какая ценность? Все животные мира ходят голыми в холода - они не святые. Или, когда жарко, он сидит на горячем солнце, а ты восхищаешься им. Ты говоришь:
– Смотрите! Вот великий аскет. Но что он делает? Каков его вклад в мир? Какую красоту он прибавляет к миру? Изменил ли он мир хоть на каплю? Сделал ли он его более милым, более благоухающим? Нет, ты это не спрашиваешь.
А я тебе говорю, что это нужно спрашивать. Хвали человека, если он создал песню. Хвали человека, если он создал прекрасную статую. Хвали человека, если он так прекрасно играет на флейте. Пусть с этих пор и навсегда это будет религиозными качествами. Хвали человека, если он такой влюбленный, - любовь есть религия. Хвали человека, потому что его посредством мир становится более благодатным.
Забудь все эти глупости, все эти посты и сидение в пещерах, истязание себя или лежание на постели из гвоздей. Хвали человека, если он вырастил прекрасные розы; мир из-за них станет красочнее. И тогда ты найдешь смысл.
Смысл приходит из творчества. Религию нужно сделать более поэтичной, более эстетичной.
И второе: иногда случается так, что ты ищешь смысл, потому что уже пришел к заключению относительно этого смысла. Из этого заключения ты исходишь в поисках. Ты уже решил, каким должен быть смысл, каким обязан быть смысл... и тогда ты его не находишь.
Исследование должно быть чистым. Что я имею в виду, когда говорю, что исследование должно быть чистым? Оно должно производиться без всяких заключений. В нем не должно быть никаких предварительных заключений, априори.
Какого смысла ты ищешь? Если ты уже решил, что ищешь определенного смысла, ты его не найдешь - потому что само начало исследования загрязнено, твое исследование не чисто. Ты уже решил.
Например, если человек приходит в сад и думает, что найдет там бриллиант, и лишь тогда этот сад красив… он не может найти бриллиант, поэтому говорит, что сад не имеет смысла. В нем столько красивых цветов, в нем поет столько птиц, и столько красок, и дует ветер в соснах, и мох на камнях... Но он не может увидеть никакого смысла, потому что у него есть определенная идея: он должен найти бриллиант, Кохинор, - лишь тогда будет смысл. Он упускает смысл из-за этой идеи.
Пусть твое исследование будет чистым. Не двигайся с какой-то навязчивой идеей. Иди голым и обнаженным. Иди открытым и пустым. И ты найдешь не только смысл, ты найдешь тысячу и один смысл. Тогда каждая вещь станет осмысленной. Просто цветной камешек, сияющий в лучах солнца...
Не начинай с заключения, иначе ты начнешь неправильно с самого начала. Иди без заключений! Именно это я имею в виду, когда говорю снова и снова: иди без знания, если хочешь найти истину. Знающий человек никогда не находит. Его знание становится препятствием.
Голдштейн никогда не был на представлении в драматическом театре. На день рождения дети решили подарить ему в подарок билет.
Вечером после представления они пришли его навестить, в нетерпении услышать, что он об этом думает.
– Ах, - сказал он.
– Это была просто чепуха. Когда она хотела, он не хотел. А когда он хотел, она не хотела. А когда хотели оба, опустился занавес!
Если у тебя есть навязчивая идея, ты ее ищешь, ищешь только ее... И из-за этой узости ума все доступное упускается.
Смысл нужно создать. Смысл нужно искать без всяких заключений. Если ты можешь отбросить знание, жизнь внезапно станет цветной - она станет психоделической. Но ты постоянно носишь груз своих писаний, книг, теорий, доктрин, философий... ты теряешься во всем этом. И все перемешивается, становится вверх ногами, и ты даже не можешь вспомнить, что есть что.
Твой ум - это такая каша. Почисти его! Сделай его пустым. Пустой ум - это лучший ум. И те, кто говорил тебе, что пустой ум - это мастерская дьявола... эти люди - агенты дьявола. Пустой ум ближе к Богу, чем, что бы то ни было. Пустой ум - это не мастерская дьявола. Дьявол не может обойтись без мыслей.
С пустотой дьявол не может сделать совершенно ничего. Для него нет никакой возможности войти в пустоту.
Столько мыслей в уме, все вперемешку; кажется, ничто не ясно; ты слышал столько вещей из стольких источников, твой ум - это просто чудовище! И ты пытаешься, все помнить, тебе велели все помнить: "Не забудь!" И, естественно, бремя так тяжело, что ты не можешь запомнить. Многое ты забываешь. Многое ты воображаешь и добавляешь от себя.
Англичанин, приехав в Америку, пришел на банкет и услышал, как Мастер Церемоний объявляет тост:
"Счастливейший момент моей жизни был проведен в объятиях жены другого мужчины -
моей матери".
– Клянусь Иовом, это потрясающе, - подумал про себя англичанин, - я должен это запомнить и использовать, когда вернусь домой.
Через несколько недель он вернулся в Англию и пошел на церковный обед, и его попросили объявить тост. Громогласно он обратился к переполненной комнате:
"Счастливейший момент моей жизни был проведен в объятиях жены другого мужчины..."
Последовала долгая пауза. Толпа забеспокоилась, возмущенно глядя на оратора. Его друг, сидящий рядом, прошептал ему:
– Тебе лучше побыстрее объясниться.
– Клянусь Иовом, - брякнул англичанин, - извините меня. Я забыл имя чертовой женщины.
Вот что происходит. Ты помнишь - "Это сказал Платон". И ты помнишь - "Это сказал Лао-цзы". И ты помнишь, что сказал Иисус, что сказал Мухаммед... помнишь многие вещи, и все они перемешиваются, но ты не сказал ни одного собственного слова. Пока ты не скажешь своего слова, ты упустишь весь смысл.