Творцы миров
Шрифт:
Дерево повалилось с шумом и треском ветвей, земля вздрогнула от удара. Лесорубы тут же принялись отсекать ветви, женщины их отгребали в сторону, потом относили в большую островерхую кучу и поджигали. Я поймал себя на том, что, как и Секира, с удовольствием рассматриваю их крутые бедра, налитые здоровьем тела, ловлю мелькание незагорелой полоски тела в низком вырезе платьев.
Мимо прогнали стадо коров, пастух издали сорвал шляпу и, прижав ее к груди, отвесил в нашу сторону низкий поклон. С довольным гоготом прошло плотное стадо гусей, во главе двигался гусак и хищно посматривал по сторонам.
– Чемпион, –
Я спросил с подозрением:
– А ты не подчитерил?
Он перекрестился:
– Свят-свят! У всех изначальные установки одинаковые!.. За этим следим строго. А теперь, когда ключ только у тебя, никто читерить не может. Нет, просто у меня есть мастера по дрессуре. Из любого пацифиста зверя сделают.
Я вышел из баймы, снял наушники и откинулся на спину роскошного директорского кресла. Начали мы в две тысяча седьмом, в восьмом провели первый тест, а в девятом выпустили в свет. Сейчас две тысячи одиннадцатый, за это время выпустили шесть патчей, фиксящих множество багов и, самое главное, три аддона.
В первый аддон запихнули все то, что пришлось обрезать при выпуске клиента, а над вторым поработали во всю мощь, ввели новые локации, новых мобов, НПСов, пару городов, добавили лесенку умений, десяток новых классов. Третий вышел уже со встроенным автопереводчиком с языка на язык, а самое главное – Аллодис продемонстрировал возможности движка, плавно приспособив к тем возможностям, что дает быстро наращивающее мускулы железо.
Байму мы выпустили в расчете на четырехъядерные процы, хотя и двухъядерные пока в новинку. Весь мир, не только Россия, работает на привычных одноядерных, но сейчас в продаже уже шестидесятичетырехъядерные, а через три месяца на заводе в Гонконге начнется пробный выпуск проца со стодвадцатью восемью ядрами!
Швейцар почтительно распахнул передо мной двери, я вышел на залитую ярким солнцем улицу, прищурился, перед глазами все еще ползут, извиваясь, кривые графиков роста доходов завода чипов по 20мм-технологии. Машина, припаркованная на той стороне площади, сорвалась с места и понеслась стрелой к нашему подъезду.
Телохранители разошлись на все четыре стороны, я ждал, в сторонке раздался удивленный голос:
– Володька!.. Вот уж кого не ожидала встретить в этом районе!
В трех шагах замедлила шаг и остановилась Кларисса, ее под локоток держит и довольно улыбается мужчина средних лет, с полными розовыми щеками, улыбка сытая, одет очень тщательно, я не знаю, какой сейчас писк в подборе цветовой гаммы галстука, носков и ремня, но уверен, он им соответствует полностью.
– Привет, Кларисса, – ответил я.
Машина остановилась у бордюра, водитель остался за рулем, телохранитель выскочил с переднего сиденья и открыл заднюю дверцу. Я медлил, всматриваясь в эту женщину, что стала еще краше, выглядит довольной, одета с иголочки, фигура у нее все такая же безукоризненная…
– Ты здесь работаешь? – поинтересовалась она щебечущим голосом. – Кстати, это Стивен! Вы не знакомы?
Я пожал руку Стивену.
– Я много слышал о вас от Клариссы. Она всегда восторгалась вашей целеустремленностью.
Он довольно улыбнулся,
– Ты похудел, Володя!.. – заявила Кларисса категорично. – И выглядишь просто ужасно. Нельзя так изнурять себя. Правда, Стивен?
– Да, – ответил тот жирным голосом преуспевающего служащего среднего звена. – Нужно вовремя отдыхать, чтобы все было в тонусе.
Он заговорщицки усмехнулся, намекая, что именно за тонус он имел в виду, я кисло усмехнулся, почему-то раздражает мысль, что он приведет сейчас Клариссу домой и будет ее трахать, а в перерывах будут перемывать мне кости, как я хреново выгляжу, как постарел за пару лет сразу лет на десять, как удачно и мудро она поступила, что ушла от меня к нему…
– Когда отдыхать, – ответил я и ощутил, что голос мой прозвучал в самом деле замученно, – вот впервые на небо глянул за последний месяц… Вам хорошо, а мне… гм…
Кларисса сказала нежно:
– Все-таки, дорогой, не изнуряй себя так. Мы все к тебе хорошо относимся! Ведь правда, Стивен?
Тот важно кивнул:
– Да-да, Кларисса говорила много хорошего о тебе тоже.
Я развел руками.
– Сейчас будет говорить еще больше…
Они сочувствующе усмехались, о поверженных и о тех, кого обогнали на жизненном пути, говорят всегда с удовольствием и только хорошо, ибо уже не соперники.
– Ну давай, – сказала Кларисса нежно, – еще увидимся. Мир тесен!
Она дружески чмокнула меня в щеку, пахнуло дорогими духами. Они пошли по залитому солнцем тротуару, выложенному изразцовыми плитками в том районе, что закреплен за концерном «Реальный Мир», а я проводил долгим взглядом, чувствуя, как нечто забытое колыхнулось и начало подниматься с глубины души.
Телохранители не шевелятся, я прошел к машине и, уже опускаясь на сиденье, увидел, как оглянулась Кларисса. По-моему, успела увидеть, в какую машину сажусь, а может, и не смотрела именно на меня, как мне почудилось.
Машина тронулась с места и понеслась, быстро набирая скорость.
Ворпед вошел в кабинет и остановился у порога с видом провинившегося школьника. Я посмотрел хмуро, Ворпед обычно не лезет с проблемами, решает сам. И если пришел, то неприятность не самая мелкая.
– Шеф, – сказал он просительно, – у нас проблема.
– Говори, – буркнул я. – Только иди сюда и сядь. Или тебя за дверью кто-то слушает?
Он приблизился, осторожно опустился на самый краешек кресла.
– Серьезная, – сказал он, понизив голос.
– Да у нас все серьезное!
– Архисерьезное, – ответил он шепотом. – Как говаривал дедушка Ленин. О сексе.
– А-а-а, – сказал я, – тогда давай еще тише. Дверь хорошо закрыл? А то сейчас все сбегутся, уши развесят, слюни распустят…
Он вымученно улыбнулся, развел руками, покачиваясь на краешке кресла, как попугай на жердочке.
– Никак баланс не удается выставить! Это не дамаги и дебафы, там все просто, даже сдирать не пришлось, а тут и содрать не у кого, мы первые. Так с позами и движениями все в порядке, ребята поработали с чувством и со знанием дела, с полной отдачей, так сказать… но мы все ограничили рамками дома и постелей…