Творения и Гимны
Шрифт:
Заповеди же и повеления Божии говорят: то–то делай, а того–то не делай: недостаточно лишь не делать зла, но надобно делать и добро. При этом необходимо нам знать и исповедать, что невозможно христианину не делать зла и делать всякое добро, иначе как силою Всесвятаго Духа, подаемаго от всей души уверовавшим во Христа и отрекшимся сатаны и всех дел его, и всего служения его, и всея гордыни его, и сочетавшимся Христу и соединившимся с Ним. Естество человеческое изменчиво и превратно; и одно Божеское естество непревратно и неизменчиво. Но христианин, делаясь божественнаго причастен естества во Христе Иисусе Господе нашем чрез приятие благодати Святаго Духа, превращается и изменяется силою Его в богоподобное состояние, делается богом по благодати, подобным Тому, Кто совершил в нем такое изменение, т. е. Христу Господу — Солнцу правды. Христианин предает всего себя Христу Господу, Христос же Господь производит в нем показанное изменение и делает его богом по благодати. Христианин не может сам собою произвесть в себе желаемое изменение, и Христос не облагодатит его даром сего изменения, если он не предаст Ему себя от всего сердца своего. Почему который христианин не изменился сим благим изменением, пусть не осуждает в том естество свое, а свое произволение, что сам не хотел вседушно предаться Христу. Ибо Апостол удостоверяет, что коль скоро прилепляется
Как ученик грамматика, ритора, философа, поэта, художника, и всякий другой ученик познается по учителю своему, так и христианин, ученик Христов, познается по Христу, Господу и Богу, доброму его Учителю, Который столько возлюбил нас, что ради нас соделался человеком и предал душу Свою во искупление нас. Почему кто не имеет любви, как может тот быть признан учеником Христовым или христианином? Как напротив кто имеет сию любовь, пусть он не может поднимать великих подвигов и трудов, а стяжал только одну эту любовь, тот, по закону Учителя нашего Христа, востек на самый верх совершенства святых. Ибо так написано: любяй брата, закон исполни (Рим, 13:8); и: не любяй брата своего, егоже виде, Бога, егоже не виде, како может любити (1 Иоан. 4:20)? Опять: аще кто речет, яко люблю Бога, а брата своего ненавидит, ложь есть (там же). Но слыша: любовь, да не подумает кто, что она есть дело удобосправимое. Заповедь о любви есть самая великая и важная. Почему сам Бог от начала вложил в естество человеческое некую любительную силу, и естественно родители любят детей своих, родственники любят себя взаимно, и друзья любят друзей своих. Но эта естественная сила любви дана Богом в помощь разумному человеческому естеству, чтоб оно, пользуясь ею, востекало к (всеобщей) любви самоохотной и произвольной. Великая и совершительная, Богом данная заповедь любви, изречена не о естественной любви, а о любви самопроизвольной.
2. Что заповедь любви есть величайшая заповедь и есть глава всех добродетелей, высшая всякой исправной жизни и всяких многотрудных дел, об этом послушай, что говорит апостол Павел — сии уста Христовы, там, где указывает, что без любви тщетны и безполезны пять самых великих дарований, а именно, дары — языков, пророчества, чудодейственной веры, милостыне–раздаяния и мученичества, и говорит: аще языки человеческими глаголю и ангельскими, аще имам пророчество и вем тайны вся и весь разум, аще имам всю веру, яко и горы преставляти, аще раздам вся имения моя и аще предам тело мое во еже сжещи е, любве же не имам: никая ми польза есть (I Кор. 13:1—3). Потом полагая, что иной, изумлен будучи такими словами, готов вопросить его, как возможно без любви явить такия великия деяния, он разрешает сие недоумение и говорит: любы долготерпит, милосердствует: лю6ы не завидит: любы не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своих си, не раздражается, не мыслит зла, не радуется о неправде, радуется же о истине, вся покрывает, всему веру емлет, вся уповает, вся терпит. Любы николиже отпадает (I Кор. 13:4—8). Этим он ясно показал, что говорящий языками может возгордиться, также пророчествующий и имеющий веру чудодейственную может востщеславиться, подающий милостыню может усладиться славою и честию от облагодетельствованных им, и предавший себя на мучения высоко о себе подумать. Но поелику слово свое окончил он так: любы николиже отпадает, то показал, что корень любви есть смиренномудрие; так как корень не имеет куда пасть, находясь всегда во глубине земли. Кто думает, что имеет любовь, а между тем не имеет долготерпения и милосердия, завидует и неуважителен бывает, гордится и безчинствует, ищет своего, раздражается и мыслит зло, радуется неправде, а не радуется истине, не все покрывает, не всему веру емлет, не вся уповает и не все терпит, таковый не имеет любви, и говоря, что имеет ее, лжет.
3. Весь закон, данный от Бога людям, совмещается в любви, которая имеет две ступени, так как и закон двояк есть — ветхий и новый. Взошедший на первую ступень оставил землю долу; а взошедший на вторую, достиг и небес. Ветхий закон говорит: возлюбиши ближняго твоего, яко сам себе (Лев. 19:18), а Новый говорит: люби и врага твоего (Мф. 5:43); говорит еще: и душу свою положи за друга твоего. Итак, кто возлюбил врага своего, тот взошел на вторую ступень или взошел на небеса. Напротив, кто не только преследует врага своего, но ненавидит и ближняго и делает зло тому, кто любит его, — таковый низпал до самых преисподних земли.
Позаботимся же, братие, о стяжании совершенной любви, да улучим и царствие небесное во Христе Иисусе Господе нашем, Коему слава во веки. Аминь.
СЛОВО ДВАДЦАТЬ ПЕРВОЕ
1. Долг имеем все мы люди, и верные и неверные, и малые и великие, большое иметь в настоящей жизни внимание и тщание; неверные, чтоб познать истину и уверовать в Творца и Устроителя всяческих Бога, — верные, чтоб добре жительствовать и Богу угождать во всяком деле добром и слове благом, — малые, чтоб слушаться великих, Господа ради, — великие, чтоб иметь меньших как детей родных, по заповеди Господа, Который говорит: понеже сотвористе единому сих братий моих меньших: Мне сотвористе (Мф. 25:40). Ибо Господь сказал сие не относительно одних бедных и тех, которые не имеют телесной пищи (как думают иные), но сказал относительно и всех других братий наших, которые не алчбою хлеба томятся, но алчбою слышания словес Господа и делания заповедей Его, так как заповедь Его есть жизнь вечная. Сколько душа честнее тела, столько же пища душевная необходимее пищи телесной. И
Оставлю прочих, ибо их много, паче песка морскаго, — сказанием об одном лице, об одной святой постараюсь удовлетворить любовь вашу. Без сомнения вы слышали о жизни преподобной Марии Египетской, о которой не другой кто поведал, а сама она, равноангельная. В исповеди своей она говорила: я была крайне бедна; и хотя много раз иные давали мне мзду за грех, но я не брала, не потому чтоб была богата, — я ничего не имела, — но чтоб таким образом привлечь к себе больше любителей. Когда взошла она на корабль, чтоб плыть в Иерусалим, то не имела чем заплатить за место на нем, и чем питаться во время плавания. Когда в Иерусалиме, дав обет Пречистой Богородице обратиться ко Господу, положила она удалиться в пустыню; то получив от одного христолюбца две монеты, купила на них три хлебца, с чем и перешла Иордан реку, и пребыла с того времени в пустыни до конца жизни своей, не видев ни одного человека, кроме одного Зосимы. И вот она ни алчущаго не напитывала, ни жаждущаго не напаивала, ни нагаго не одевала, ни страннаго не упокоивала, а паче делала все противное тому, и многих ввергла в ров погибели, увлекая их на грех. Каким же теперь образом она имеет спасена быть и внити в царство небесное вместе с милостивыми, когда ни богатства не оставила, ни имения не раздала бедным, ни милостыни не подавала никакой, а паче была причиною погибели неисчетному множеству людей? — Так видишь ли, что если мы скажем, что милостыня творима бывает только деньгами и пищею телесною, и что ею питаем бывает от нас Христос, в что только таким образом, т. е. телесно питающие, напаяющие и всячески упокоивающие Его, спасутся, а те, которые по бедности не делают этого, пойдут в муку; то из этого выйдет нечто крайне неуместное, будут изгнаны из царствия Божия многие святые. Но не так есть дело, не так.
Все вещи, сущия в мире сем, создал Бог обще для всех людей, как–то: солнце, от коего получаем свет, воздух, коим дышим, пастбища для скотов в лугах и на горах и другое все обще всем, чтоб каждый пользовался тем на свою потребу, а не завладевал, как господин. Но превзошло в жизнь нашу, как тиран какой, любоимание, и то, что Господь Бог дал обще для всех, разделило одним рабам своим, состоящим в его власти, иным таким способом, другим — другим, обгородив участки оградами и башнями, с вратами и запорами, а прочих всех лишило пользования благами, кои Бог дал обще всем. И говорит еще оно развращенное: я госпожа всего и всем владею, все мое, а не обще, и спорит, будто оно никого не неоправдывает. А слуги и угодники этой тиранки, т. е. любоимания, бывают обыкновенно не господами и владыками тех вещей и денег, а их рабами и стражами. Как же теперь могут быть сочтены милостивыми, питателями Христа, делающими дело, достойное награды те, которые малость некую иждивают из так зле собранных денег и вещей, или хоть и все раздадут бедным, по страху мук, или в надежде получить в тысячу раз больше розданнаго, или от стыда пред самыми теми бедными людьми, которых так много всегда презирали и обижали? Нет, не будут они сочтены милостивыми, ни питателями Христа, ни сделавшими дело достойное воздаяния. Но, как я часто говорю, им надобно до конца жизни своей каяться, плакать и стенать и прочия совершать дела покаяния, за все вещи, которыя они удерживали столько времени в своей власти, не давая ими пользоваться братиям своим в нуждах их.
2. Каким же образом те, кои сделались нищими Христа ради, как Христос, богат сый, яко Бог, обнищал нас ради, — как они, не имея, что подавать в милостыню бедным, могут быть почтены милующими Христа, ради нас соделавшагося человеком, внемли добре, да уразумеешь. Бог соделался для нас бедным человеком; должен и ты, верующий в Него, быть подобным Ему, бедным. Бедным соделался Христос, чтоб тебя обогатить, или чтоб передать тебе потребную часть от богатства благодати Своея. Для того принял Он плоть, чтоб ты мог сделаться причастником божества Его. Итак когда ты, достодолжно уготовившись, приемлешь благодать Его, тогда говорится, что тобою принят Христос. Почему когда ты алчешь и жаждешь по любви ко Христу Господу, тогда Он сию твою алчбу и жажду приемлет, как брашно и питие для Себя Самого. Ибо чрез сие, и чрез подобныя сему дела очищаешь ты душу свою и освобождаешь себя от тления и скверны страстей. Но Бог, восприявший тебя и Себе присвоивший все твое, т. е. все человеческое, всякое добро, какое делаешь ты для себя самого, почитает делаемым для Него, как бы Он сам вкушал от плода его. В этом смысле слова Его к тем, кои милуют бедных, в отношении к тебе могут быть переложены так: понеже сотворил ты бедной душе своей, Мне сотворил. Иначе какими делами угодили Богу удалявшиеся в горы и жившие в пещерах? Никакими, кроме дел покаяния с верою и любовию. Оставя мир весь, они последовали Христу, и прияв Его в себя, упокоивали, насыщали и напаяли Его в себе, посредством покаяния и слез.
И другим способом (объясню это). Все те, которые соделываются сынами Божиими по благодати чрез святое крещение, всеконечно суть последнейшие и беднейшие в мире сем: ибо ничего не хотят от мира сего. Познавши чувством души своей, что соделались сынами Божиими, они терпеть уже не могут никакого богатства привременнаго, ни украшаться какими–либо уборами тленными и маловременными, яко облекшиеся во Христа и имеющие сокровище на небесах. Да и какой человек, скажи мне, будучи одет в царское одеяние, согласится надеть поверх его какую–нибудь другую одежду, ветхую, изорванную и испачканную? — Но и те, которые не познали, что сделались сынами Богу, и обнажились от царскаго онаго одеяния, а потом покаялись, взялись за подвиги, начали делать всякия добрыя дела, и таким образом возвратили себе благодать крещения, — и они являются облеченными во Христа, и они делаются сынами Богу, как бывает и чрез святое крещение. Которые же не делают ни того, ни другаго (т. е. не облекаются во Христа ни чрез крещение, ни потом чрез покаяние), те хотя бы всех голых в мире одели, что полезнаго для себя сделали бы, когда себя самих оставляют обнаженными от божественной благодати?