Творения

Верховский Преподобный старец Зосима

Слово 19. О подвиге и творении легких дел

Сколько удобно и благопоспешно благодать Божия устроила пребывание наше на месте этом, где пресечены все вины к великим грехопадениям, как то: сребролюбствовать нет потребы, враждовать с кем-либо не имеется вины, излишнего и роскошного не приобретает­ся, пьянство, блудодеяние и чародеяния и подобные смертельные грехи не должны между нами и вспоминаться. Этих всех и прочих избежали мы не своим старанием или заслуга­ми, но единою только благодатью Божиею. Оставлено же нам только одно малейшее борение — да не в конец будем празд­ны от духовного подвига, как то: есть подобает с воздержанием, отметать в неразрешенное время сластопитание, храниться от ропота, не погружаться в многоспание, по силе понуждать себя во бдении, стараться о чистом сердечном молении, не печься о суетных и излишних потребах, с мирянами не много разглагольствовать и не распытывать об их делах, о всякой вещи благословляться, с непритворным смирением просить прощение, на всякое повеление быть готовым и не непослушным, и прочие, что приличествует жительству монашескому.

Если же этих легчайших подвигов не постараемся исполни­ть, то в чем окажется пред Богом достодолжная от нас покорность, боязнь, любовь и благодарение? И в чем можем отличаться от бессловесных скотов, если по приятии столикой Божией благодати проживем все дни наши, только насы­щаясь и покоясь? За это, по слову святого Пророка, неминуе­мо из чести, которую дает нам Бог, чтобы быть чадами Его, прило­жимся скотом несмысленным и уподобимся им (см. Пс.48,13).

В иноческих добродетелях ухищряется диавол и обманом уловляет слабых и унылых, показывая им неудобство, труд и тяготу, когда отнюдь не имеется никакого неудобства, ни труда, ни излишней тяготы, более же множайший покой и от­рада, чем в мирском пребывании. Он же

прельщает равным образом, якобы показывая мечтанием страшилища, когда истинно нет ничего.

Какое затруднение или стеснение истребляет объедение и довольствует умеренным питанием? Какая тягота не вдаваться во излишественный и безвременный сон? Не более ли от этого получаем умное трезвение, но и здравие телесное сохраняется более от умеренного сна и пищи. И еще: какое неудобство отсекать свою во­лю, не быть ропотливым и блюстись от прекословия, пребывать же в покорности и послушании? Какой стыд быть искренно откровенным своему по Богу отцу и обладателю? Какой труд преодолеть праздность, леность и нерадение? Какое неудобство мо­жет воспретить, чтобы отринуть, Бога ради, свои прихоти, своенравие и, согласуя со Святым Писанием, вдаться в покорение и послушание, и возложиться во всем на волю и мудрование отца своего, а через то стать в постоянном мире и покое, и беспечалии, и знать о своем спасении?

Если же спросите, почему иные в иночестве многие года прожившие, всегда отягчаются, унывают, изнемогают и потом впадают в великие преступления?

Святой Златоуст говорит: что такие страждут от лености и небрежения, или в новоначалии своем нерадели, или потом начали жить ослабно и небрежно и без окормления. Потому что в иночестве труд, хотя обретается, но для усердных и старающихся сей труд бывает не тягостный, более же утеши­тельный. Ленивый же и на ложе своем тяготится обращаться. То как такому возможно понять и восчувствовать легкость и услаждение в иноческих подвигах, а посему не от унылых и ленивых захотите навыкнуть, но взирайте на подви­завшихся усердно, те уверяют и свидетельствуют жизнью своею, что поистине легко есть и сладостно иго Христово: ибо видим из тех много богатых и царей, которые от самых пелен до вступления в иночество пожили во всякой отраде, наслаждении и покое, потом же, как не чувствуя труда, так доброхотно, с теплотою и радованием духа подвизались.

Диавол наводит тяжкие и великие искушения или неснос­ные скорби и беды, и напасти на таких, которые в малых и легких искушениях не побеждаются. Как видим праведного Иова, богоугодно и непорочно пожившего и потом люто от диавола пострадавшего, так же и святых мучеников, страшные муки претерпевших и невыносимые страдания, в коих и не дивно бы победиться, если бы душевная твердость и мужество не укрепляло их телесные немощи благодатью и помощью Божиею. Ибо всего тела уязвление, раны гноение, лютость огня, жил исторгания, кожи одирания, глада и жажды томление, и иная тому подобная, кто не ведает, сколь тяжело есть терпеть? Но впрочем угодники Божии не только наносимые от мучителей им страдания претерпевали, но и сами чрез себя за любовь к Господу подобное тому страждущие претерпевали. Как святой Варлаам мученик, сам держал руку свою над нечестивым жертвенником и не отпустил, пока с огнем вместе отпала и рука его. Подобно и святой Мартиниан хворостом себя опалил и в море ввергся. Иные же персты свои сожгли, иные язык зубами отсекли, борясь против блудной сласти. Иные постом, бдением и жаждою себя томили. Иные же на столпах, и в гробах, в затворах неисходно пожили, и хлад, и жар, и всякую нужду Христа ради мужественно претерпевали, ибо лучше изволили лишиться жизни, нежели что неугодное Господу содеять. Нам же ныне предлежат иноческие только обязанности исполнить, и претерпевать легкие и посильные труды и подвиги, но еще и в них окажемся нерадивы и невнимательны к своему спасению, то как благодать Божия возведет нас на большее преуспеяние и бесстрастие?

Почему диавол не борет сильно иноков на великие грехи и беззакония, как то: на прелюбодеяние, убийство, чародеяние, сребролюбие или на отвержение Христа, но паче прельщает и бо­рет, по мнению, невеликими и маловажными грехами, как то: сластолюбием, объедением, леностью, праздностью, смехом и кощунством, непокорностью, роптанием, осуждением, своеволием и подобным тому? Того ради, что не за великие почитаются они, без опасения преклоняются и, оскверняясь в оных, мнят быть беспорочными и не подлежать осуждению. Диавол же ухищряется и старается, чтобы чрез оные в большее ввергнет осуждение и погибель, ибо ведает, что против малых искушений и подвига не требуется великого. Нам же многогрешным надлежало бы не отметаться и от великих подвигов и трудов, но вместо того, если и в малых и нетрудных борениях и искушениях его удобно побеждаемся и творим беспечно его волю; прогневляем же и оскорбляем Спасителя и Искупителя нашего Господа Иисуса Христа, Иже страдание и Крест претерпел нашего ради спасения. А мы и малых лишений и отсечений своих страстей и прихотей не хотим потерпеть для угождения Ему и в удовлетворение за тяжкие грехи наши. То какого не подъимем осуждения, если и в иноческой жизни не престанем творить волю исконного врага нашего диавола, как говорит один от святых: если волею не повинуется воле Божией, такой и неволею повинется диаволу.

Тогда иноком некие погрешности бывают от благодати Божией простительны, если претыкаются и падают ни от нерадения, ни от лености, но тщательно блюдущие себе и неусыпно борющиеся, но немощно побеждаются и невольно увлекаются. Почему и собственная совесть не укоряет такого, ибо по силе своей сделал подвиг и старание, но что человек немощью склонился. Если же собственная совесть сообщает и обличает, что не по немощи и бессилию, но по нерадению и бесстрашии живет противно иночеству, то есть не по слабости и немощи, но по чревоугодию сластно пресыщается, по лености скучает на молит­ве, погружается во многосонние по неупражнению в Святом Писании, ожесточается ко всем добрым делам и приходит в бесстрастие, невниманием и небрежением низвергается во всякие страсти и пороки, и тогда как смертные вменяются та­кому его согрешения. Как говорит святой Исаак Сирский о нерадивых: если и тяжко им быть с грехом, но тяжкое ожидает их и мучение. И в другом месте: «кто разумеет делать добро и не делает, тому грех» (Иак.4,17).

Неужели за то оправдаются иноки, что жительствуют в обителях святых, где не обретается вине к смертным грехам и беззакониям? Я же думаю, как Сердцеведец будет судить каждого по наклонности душевной, как мирянина за мирские согрешения, так и инока за иноческие преступления. Более же иноки осудятся более за то, яко Бог предпочел их, и отлучил от мира и от всех мест и случаев, могущих служить им препоною к достижению душевной чистоты и бесстрастия, привел же их в житие равноангельное, где они могли бы удобно возвышаться к Нему умом и чистыми душами, и подобно ангелам деннонощно приносить Ему хвалу и славословие. А пото­му и оградил их всяким упокоением, свободою и беспечалием, а весь мир мановением Своим подвижет, да служит и исполняет нужды иноков; они же да пребывают неотторжны от служения Ему деланием иноческих добродетелей, то есть: отвержением мира и своих воль, повиновением, послушанием, безмолвием, молитвою, сердечным вниманием, простотою, смирением, и чистым откровением, и прочими иноческими исправлениями. К этому же даровал им вспомоществование, охранение и ограждение от отца духовного, от единодушных братий, от уединенного местопребывания, от Священного Писания, и от самого уставоположения и общих правил. И Сам благодатью Своею вспомоществует тайно, посещает, облегчает их подвиги, услаждает и радостными творит их во всех трудах их и болезнях, по подобию святых мученик, которые чем более претерпевали страдания, тем более от благодати Божией были укрепляемы и утешаемы. И так видите, как и во временной жизни этой Господь изливает уже благодать Свою на терпящих Его ради. Сколько же более в будущем веке, во славе Божества Своего, прославит и упокоит их.

Мирянам, ищущим спасения, поистине предлежат многие преграды, затруднения, соблазны и многовидные искушения, к тому же обязаны творить различные добродетели, то есть: от имуществ своих творить милостыни, принимать странных, посещать и снабжать больных, печься о домах и семействах и о рабах, и среди всех соблазнов блюсти себя строго от грехопадений. Но и тогда не могут столько быть благоугодны Господу, как иноки, вседушно отвергшиеся мира и усвоившиеся Ему, и чрез то соделываются возлюбленными Его учениками и последователями. Об этом пишет и свидетельствует святой Иоанн Карпафийский так: «Никогда не вздумай счастливее монаха считать мирянина, имеющего жену и детей и увеселяющегося тем, что многим он делает добро, и щедро творит милостыню, и вовсе не терпит искушений от демонов, — не думай так, признавая себя ниже его по благоугождению Богу, и не окаевай себя как погибающего. Ведь я не говорю, что ты живешь безукоризненно, оставаясь в монахах. Но если ты бываешь и очень грешным, то скорбь души твоей и злострадание дороже пред Богом, нежели выдающаяся добродетель мирянина. Печаль твоя великая, уныние, воздыхания, томление, слезы, мучение совести, недоумение помысла, самоосуждение мыслию, вопль и плачь ума, рыдание сердца, сокрушение, бедственность, смущение, уничижение — все это и сему подобное, что часто случается с людьми, вметаемыми в железную пещь искушений, бывает ценнее и несравненно благоприятнее благоугождения мирянина. Итак, внимай, чтобы не подвергнуться тебе порицанию божественного Писания, говорящего от твоего лица: "Какую пользу извлекли мы, «пошедшие молитвенниками пред Господом» (ср. Мал.3,14) и всегда пребывающие в доме Его?" Очевидно, что всякий раб, находясь вблизи домовладыки, иной раз получает и удары бича и заушения, выговоры и упреки, а находящиеся вне его дома все время бывают вдали от ударов, как чужие или оставляемые в пренебрежении. "Так какую пользу, — говорит

малодушный, — получили мы, подвергаясь скорбям душою и телом, мы, всегда молящиеся и поющие, между тем как те, не молясь, не бодрствуя, радуются, веселятся, бывают счастливы и благодушно проводят жизнь?" И вот «созидаются» дома чужие, «мы чужих считаем блаженными», как говорит пророк, и прибавляет, говоря, что «это сказали» рабы Божии, имеющие ведение (ср. Мал.3,15—16). Но, однако, следует знать, что ничего странного они не терпят, когда, утесняемые и различным образом огорчаваемые, переносят волю своего Владыки путем многих искушений. Ибо они слышали, как Он говорит в Евангелии: "Истинно говорю вам: вы восплачете и возрыдаете, ближние мои, а мир возрадуется" (Ин.16,20), но еще немного — и Я посещу вас через Утешителя, изгоню уныние ваше, обрадую вас упованиями на небесную жизнь и покой и сладкими слезами, которых вы лишались в течение нескольких дней, будучи искушаемы; и дам вам грудь благодати Моей, как мать рыдающему младенцу, и укреплю вас, изнемогших в брани, силою свыше, и услажду вас, огорченных, как говорит Иеремия в Плаче о внутреннем твоем Иерусалиме (см. Плач 1,20), так что "увижу вас, и возрадуется сердце ваше от тайного посещения, и печаль ваша превратится в радость, и радости вашей никто не сможет забрать" (Ин.16,22.20). Итак, не будем смежать очей своих, не будем слепотствовать, считая мирянина счастливее себя; но, понимая различие между законными сыновьями и незаконнорожденными (ср. Евр.12,8), возлюбим лучше мнимое убожество и сильное утруждение монахов, конец которого приводит к вечной жизни и к "неувядаемому венцу славы" Господней (1Пет.5,4). Возлюбим поэтому тесный путь подвижников, этих мнимых грешников, — чтобы не сказать праведников, — возлюбим "приметатися в доме Бога", то есть в сонме непрестанно служащих Христу, а не "жить в селениях грешничих" (Пс.83,11) или вращаться среди мирян, хотя бы и они совершали великие подвиги праведности. Ибо тебе, монах, говорит Отец твой Небесный, особенно любящий тебя и утесняющий и удручающий тебя разнообразными искушениями: "Будь уверен, бедствующий инок, что, как Я сказал через пророка, Я буду твоим «руководителем» (Ос.5,2), и встречу тебя на пути египетском, изощряя тебя скорбями, и пути твои, достойные порицания, «Я ограничу преградой» (Ос.2,8) Моего промысла, поражая неожиданными несчастиями и препятствуя приводить решительным образом в дело то, чего ты желаешь неразумным сердцем; и «Я загражу море страстей твоих вратами» (ср. Иов.38,8) Моего милосердия; «Я буду для тебя, как пантера» (Ос.13,7), съедающая тебя помыслами порицания, осуждения и раскаяния при сознании заблуждений твоих. — Все же эти скорби — величайшая милость Божия. — Но Я буду для тебя не только «пантерой», но и «жалом» (Ос.5,12), уязвляющим тебя помыслами сокрушения, страданиями сердечными, и «скорбь от» дома твоего не прекратится (Ос.5,13), — очевидно потому, что душа и тело прекрасно и с пользой посещаются истинно сладкими и медоточными наказаниями Божиими. Концом же наказаний, трудов, смущения, стыда, страхов и отчаяний, обыкновенно случающихся с людьми, решившимися подвизаться, концом всех этих мрачных явлений бывает небесная радость, неизъяснимое наслаждение, несказанная слава и непрестающее веселие. — Ибо из-за того, — говорит Он, — Я утеснил тебя, чтобы «напитать тебя манной» познания, «истомил тебя голодом» (ср. Втор.8,3.16), чтобы облагодетельствовать тебя впоследствии и ввести в горнее царство. Ибо тогда, «как тельцы», отвязанные «от уз, взыграете» вы, смиренные иноки, отрешенные от страстей плоти и от искушений врагов, и тогда вы будете «попирать нечестивых» демонов, которые ныне попирают вас, и «они будут прахом под ногами вашими» (ср. Мал.3,20—21). Ибо если ты благочестив и смиренномудр, не превозносишься суетною надменностью, не опрометчив, но сокрушен сердцем, считаешь себя за «непотребного раба» (ср. Лк.17,10) и смирен духом — если, будучи таков, ты смиренномудр, то твое прегрешение, монах, предпочтительнее праведности мирян и твои нечистоты необходимее великого очищения житейских людей. Ведь что такое то, из-за чего ты скорбишь? Конечно, это порок, но случайный; а посмотри, как какой-нибудь человек, испачкавший свои руки смолою, очистился при помощи малого количества масла. Так ты гораздо более можешь быть очищен милостью Божию. Ведь как тебе нетрудно вымыть твою одежду, так в гораздо большей степени Господу легко омыть тебя от всякого порока, хотя бы ежедневно, естественно, поневоле и случалось искушение. Ибо в то время, когда ты говоришь: "Я согрешил пред Господом", — дается ответ: "Отпускаются твои грехи» (ср. Мф.9,2). «Аз есмь изглаживающий их и не помяну» (Ис.43,25). Ибо «как далеко отстоит восток от запада, так удалил Я от тебя беззакония твои, и как отец милует сынов», так Я милую тебя (ср. Пс.102,12.13)". Только ты не отставай и не отступай от Того, Кто избрал тебя на псалмопение и молитву, но прилепись к Нему во всю свою жизнь или чистым дерзновением, или благочестивым непостыдством и твердым исповеданием Ему. И Сам Он очищает тебя Своим собственным мановением. Ибо что Бог очищает Своим хотением, того не будет в состоянии и сам великий апостол Петр признать нечистым или осудить. Ибо сказано ему: "Что Бог очистил, того ты не почитай нечистым" (Деян.10,15). Ведь разве не Бог оправдал нас Своим человеколюбием? «Кто же будет осуждать» нас? (ср. Рим.8,34). Ибо когда мы призываем имя Господа нашего Иисуса Христа, то легко очищается совесть наша, и тогда не бывает никакой разницы между нами и пророками и прочими святыми. "Ибо Бог определил нас не на гнев, но к получению спасения через Господа нашего Иисуса Христа, умершего за нас, чтобы мы, бодрствуем ли в добродетелях, или спим» по некоему обстоянию, как естественно при некоторых слабостях, «жили вместе со Христом" (1Фес.5,9.10), взирая на Него с великими стенаниями и непрестанным плачем и Им дыша. Итак, "облечемся в броню веры" и возьмем "шлем надежды спасения" (1Фес.5,8), чтобы не нашли доступа к нам стрелы отчаяния или безнадежности. Но ты говоришь опять: "Я сержусь всякий раз, когда вижу, что миряне нисколько не подвергаются искушению, и сильно раздражаюсь". Так знай, возлюбленный, что сатана не имеет надобности искушать тех, кто сам себя искушает и житейскими делами увлекается всегда к земному. Познай также и то, что искушаемым уготованы награды и венцы, конечно, не тем, которые не думают о Боге, и не тем мирянам, которые лежат ниц и храпят. "Но я, — говорит малодушный, — терплю слишком много искушений, ибо «чресла мои полны воспалений» (Пс.37,8), как говорит пророк, и только бедствие и угнетение, «и нет исцеления для плоти и попечения о костях» (ср. Пс.37,4,Притч.3,8)". Но ведь есть вблизи великий Врач страждущих, «понесший наши немощи и страданием своим исцеливший нас» (ср. Ис.53,4.5,Мф.8,17) и исцеляющий; предстоит Он и теперь, налагая спасительные лекарства. "Ибо Я, — говорит Он, — «поразил оставлением, Я и исцелю» (Втор.32,39). Итак, «не бойся; ибо, когда ярость гнева Моего истечет, Я опять уврачую» (Ис.7,4). «Ведь как жена не утратит чувства жалости к чадам чрева своего, так и Я не забуду тебя, — говорит Господь» (Ис.49,15). — Ибо если любовь птицы излита на птенцов ее и она ежечасно посещает их, обращает к ним свой голос и подает пищу в уста их, то значительно более Мои милости изливаются на Мои создания, и Моя благость гораздо более излита на тебя: Я тайно посещаю тебя, мысленно беседую с тобою и влагаю пищу в отверстый твой разум как малой ласточке. Ведь Я доставляю тебе пищу страха пред Сильнейшим, пищу желания небесного, пищу воздыханий об утешении, пищу сокрушения, пищу сладкопения, пищу более глубокого знания, пищу некоторых божественных таинств. Если же Я, твой Владыка и Отец, лгу, говоря тебе это, то ты обличи Меня, и Я потерплю", — вот о чем всегда беседует с нами Господь мысленно. Понимаю, что я преступил меру, много написавши. Но вы заставили меня это сделать. Распространили же мы это слово для утверждения тех, которые подвергались опасности пасть от малодушия. Так как нашлись, как вы писали мне, у вас, живущих в Индии, вопреки ожиданию, некоторые из братии, очень обремененные искушениями и отказывающиеся и от жизни, и от быта монахов, говоря, что он удушлив и представляет бездну опасностей, и они явно считали мирян счастливыми и порицали день, в который они приняли иноческий образ, — то поэтому со своей стороны я вынужден был сделать более длинным настоящее слово и распространить его в более гладких выражениях, чтобы и непосвященный человек и неученый мог уразуметь то, о чем говорится. Вот почему я написал много, чтобы на будущее время монахи уже не мирянина считали счастливым, но только самих себя, так как они, без всякого сомнения, сильнее царей, носящих диадемы на голове своей, и светлее и славнее их, как приседящие всегда Богу» (Иоанн Карпафский. Слово подвижническое)

Смотрите, о возлюбленнии! Какого блаженства сподобил нас Господь, какою любовью возлюбил нас, как возвеличил и превознес нас более всех мирян! Постараемся же достойно проходить звание наше, отвергшись своих волей и всех пристрастий, принесем в жертву Ему сердца и души наши, прилепимся Ему всем существом нашим, послужим Ему благоугодно, в смирении, в простоте любви нелицемерной!

Если же кто, вознерадив о столикой Его благости, и останется непреклонным в богопротивных наклонностях своих, то есть: если не захочет по преданию святых отцов достодолжно отдаться в повиновение и послушание, если возмалодушествует и не захочет в легких и удобных иноческих делах трудится и претерпевать, но начнет леностно, самовластно, противообразно монашеству жить, то как не осудится равно с теми мирянами, которые с бесстрашием к Богу, небрежно и развратно живя, впадают во всякое злочестие. Потому что от Бога последует наказание не по величеству грехов, но по мере душевного развращения: ибо видим некоторых и от святых, сотворивших блуд и убийства и иная злолютое, даже со отвержением Самого Господа Иисуса Христа, но т.к. души их не были развращены, поэтому вскоре от зла отвратившись, восстали и оказали исправление более падения, и от благодати Божией в конец не отпав и спасшись. Те же, которые, низведясь в лютые падения и злочестия, не захотели восстать и исправиться, таких равное показывается бесстрашие, нечувствие и безстудие пред Богом, как в мирянине развратном и грехолюбивом, более же мне думается, что несрав­ненно более наследует осуждение и наказание инок, ибо его нечувствие и бесстрашие еще более, чем у мирянина.