Твой дом там, где я

Грэй Ева

Тяжело дыша, он резко поднялся на ноги и подойдя к письменному столу, взял в руки какие-то бумаги.

— Сколько можно тебе говорить, чтобы ты не врывалась в мою комнату без спроса. Особенно по ночам. — Беззлобно проворчал он.

— Я не врывалась и даже постучала. — С вызовом высунула нос. — Я же не виновата, что ты такой медлительный. Да и, что я могу увидеть здесь такого, чего ещё не видела?!

— А если бы я был не один?

— Что? Не один? А с кем? С Тохой? Не смеши меня! Ты не любишь посторонних в своей комнате и тем более, ненавидишь, когда кто-то остаётся здесь с ночёвкой.

— Поэтому ты шастаешь ко мне по ночам и засыпаешь

в моей постели?!

— Ой, ой, больно надо! Мне просто стало скучно. — Я и не заметила, как постепенно высунулась из-под одеяла и уже сидела по-турецки, шмыгая носом.

— Могу и уйти, если так сильно мешаю! — обычная бравада. Конечно же, я никуда бы не ушла.

Он развернулся и в течение нескольких секунд очень задумчиво смотрел на меня, но как будто не видел. Когда морок прошёл, он медленно направился в мою сторону, внимательно всматриваясь в моё расстроенное лицо. Присел на корточки возле кровати. — Опять кошмары?

— Я в порядке. — Проворчала, вытирая тыльной стороной ладони остатки влаги на своём лице. А точнее, размазывая её.

— Ага, я вижу. — Накинул мне на плечи одеяло. — Прикройся.

Укутавшись по уши в одеяло, я свернулась калачиком и очень быстро уснула. На этот раз мне снилось что-то очень хорошее и просыпаться совсем не хотелось. Но мой сладкий сон был беспощадно прерван.

— Валерия! — от голоса отчима я мгновенно открыла глаза и перестала дышать. — Быстро в свою комнату! — завозившись в одеяле, я запуталась, а хотелось, как можно быстрее уйти, убежать, испариться, только бы не попадаться ему на глаза. «Как же так?» — от досады, кусала губы. Он не любил, когда я засиживалась в комнате у Егора и отвлекала его от учёбы или работы. А, если бы он узнал про мои периодические ночёвки в его комнате, то вообще, наверное, убил бы или спалил на костре. Ну, или сжалился и просто отправил бы меня скорее всего, куда подальше.

— Папа! Лере просто приснился плохой… — попытался заступиться за меня Егор.

— Молчи. — Это последнее, что я услышала перед тем, как покинуть его комнату. Всё так же, на носочках, я кралась к себе, хотя в этом уже не было никакой необходимости. Меня поймали. Я рассекречена.

Этим же вечером Михаил Александрович сообщил нам о том, что Анне Михайловне, его матери стало хуже и завтра утром они с Егором уезжают к ней на несколько дней. Она уже некоторое время лежала в больнице с давлением. Я никогда не видела маму отчима, но много слышала о ней. Это была строгая, волевая и очень авторитарная женщина. С тех пор, как не стало её мужа Александра Фёдоровича, отца Михаила Александровича, она продолжила жить одна в огромном доме за городом. Хотя, отчим неоднократно предлагал ей, переехать к нам, она каждый раз категорически отказывалась от этого.

Несмотря на то, что в доме была прислуга, я не любила оставаться здесь одна. То есть, я не любила, когда уезжал Егор. Он был моим якорем, маяком, моей опорой в любой, даже самой щекотливой ситуации, моей единственной семьёй, моим всем.

Так уж получилось, что оставшись без мамы в восемь лет, я выбрала его. Не спрашивая и не обращая внимание на то, что он сам был не в восторге от сложившейся ситуации. Тем более, если учесть, что у парня на тот момент, у самого была масса проблем, в связи с потерей самого близкого и родного человека, так ещё и переживанием подросткового возраста. Он был старше меня на шесть лет. Ему, как и мне, не нравилось то, что в их с отцом жизни произошли изменения. Он ещё не успел даже толком оплакать мать, а отец

уже через год притащил в дом другую женщину. Совершенно чужую и холодную. Да, не одну, а с довеском. Тогда он ещё не догадывался, что я не довесок, а всего лишь приятный бонус к сложившейся ситуации. А что? Я была милой и «удобной» девочкой. Со мной никогда не было никаких проблем.

Нас с Егором объединило общее горе. Мы оба росли без мам, а это самое страшное, что только может случится с ребёнком.

Как только машина с отчимом и Егором скрылась за воротами, я вернулась и медленно прошлась по нашему саду. Поздоровалась со всеми распустившимися сегодня цветами, такая чудаковатая детская привычка, но меня это очень воодушевляло. Поведала им о своём одиночестве и пожелав хорошего дня и буйного цвета, вприпрыжку побежала к дому. Мне пришла в голову отличная идея. Достав на ходу мобильный, я набрала второй избранный номер в своём списке вызовов. Первым, конечно же, был Егор.

— Михаил Александрович. Простите, что отвлекаю, но у меня к Вам вопрос: Вы не будете возражать, если ко мне с ночёвкой приедет подружка из академии? Я так понимаю, что меня к ней, Вы вряд ли отпустите, а оставаться одной мне не очень хочется.

— Никаких гостей! У тебя есть свой дом и ты будешь ночевать там! — я даже не сомневалась в том, что он так скажет и просто терпеливо ждала окончания монолога.

— Как зовут подружку?

— Настя. Анастасия Вяземская. — Я специально назвала её полное имя, так как папа Насти был уважаемым человеком, известным бизнесменом и меценатом. Михаил Александрович не мог его не знать.

— Вяземская? Это что, дочь Юрия Петровича?

— Да. — Радостно закивала головой в знак согласия, как будто он мог это увидеть.

— Вы учитесь вместе в академии?

— Конечно! Все мои подруги учатся там. Других у меня нет.

— Хорошо. Твоя подружка может приехать к тебе, пока нас с Егором не будет, если, конечно, её отпустят родители. Но, Лера, ты же знаешь, как я не люблю беспорядок.

— Обещаю, никакого беспорядка! — защебетала я, жмурясь от счастья. — Спасибо! — и отключившись, я сделала пируэт. Я разве не упоминала? Мама отдала меня в балет лет в шесть, прямиком из гимнастики. А в десять лет, благодаря отчиму, меня уже зачислили в хореографическую академию. Туда было сложно попасть. И несмотря на все мои заслуги и таланты, без необходимой протекции, мне бы вряд ли удалось пробиться туда самостоятельно.

В дом я так и не зашла, забрела в ту часть сада, где был пруд и покормила своих любимых карпов кои. Я любила наблюдать за этими яркими рыбками и могла делать это часами.

— Ешьте, ешьте, мои хорошие. Не нужно драться, тут всем хватит. — Я смотрела на рыбок, уплывая в мечтах куда-то очень далеко.

— Остались мы с вами одни. Егор вместе с Михаилом Александровичем уехал на несколько дней. Ну, и ладно! Сейчас позвоню Насте и приглашу её к нам. Вы же помните её? Она заходила к нам перед экзаменами, около месяца назад.

— Конечно, помните. Она тогда вас тоже кормила.

Настя долго не брала трубку и, если честно, я уже успела расстроиться, когда на том конце послышался звонкий девичий голосок.

— Лерка, привет! Сэм перестань! — смеялась Настя и чем-то шуршала мне в ухо.

— Привет, Настюш! С Сэмом гуляешь? — Сэм — это собака Насти, породы кане корсо.

— Нет, мы уже погуляли, сейчас просто играем, он сегодня в дурашливом настроении. Не даёт мне ничего делать, только бегает за мной и вовлекает меня в свои шалости.