Твой друг вампир

Некрасова Мария Евгеньевна

Вот и приплыли. Доигрался муниципальный бог: «На необитаемый остров, на необитаемый остров!» Нет, решение было правильным, я не жалею. Только не надо было вести себя как лузер, тянуть в рот что ни попадя. Хотя я не припомню, чтобы жевал эту цикуту, и догадываюсь, кто на самом деле виноват в случившемся. Ему, ему это нужно, чтобы заставить меня запроситься в город и принести для него человеческую жертву.

– Ты сам виноват…

– Не ври.

– По-моему, сейчас не время выяснять отношения,

надо тебя спасать!

Вампир глядел на меня, как первоклашка на больного хомяка: жалость, любопытство и тот неумолимый детский цинизм, с которым прикидывают, из чего бы смастерить хомячий гробик.

– Не надо.

– Вот как?!

– Так. – Пусть я не чувствовал ног, зато отлично чувствовал крылья. Крылья, огромные острые уши и клыки! Жуткие, длинные – всю губу разодрал с непривычки. Чувствовал вкус крови, которой напоил меня Невидимка… Не надо меня спасать. Поздно.

– Если я спасусь, я стану таким же, как ты.

Невидимка счастливо улыбнулся. У него на лице было написано: «Ну наконец дошло до тормоза!» Он сел напротив и участливо заглянул мне в глаза:

– Ты дурак?..

– Возможно.

Вампир картинно вздохнул и погладил меня по крылу:

– Что плохого в том, что ты будешь, как я?

– Для тебя, может, и ничего. А я не хочу быть таким.

Невидимка негодующе взвился в воздух, как хлопушка из сугроба, и спикировал вниз с криком:

– Дурак!.. Ты серьезно так думаешь?! Да ты уже – как я! В зеркало-то смотрел?!

Смотрел – не отражаюсь. И летаю. И клыки у меня, и кровью меня уже напоили. И уши, как у Бэтмена. Как у вампира. Все при мне. Только людей не жру пока, чем страшно горжусь… Надеюсь свинками перебиться, или кто здесь на острове живет? Надеюсь, что буду не таким, как все прочие вампиры. Вампир-Не-Убийца – сказочный персонаж, покруче правдивого лисенка Людвига Четырнадцатого. Конечно, покруче: лисе не нужно хитрить, чтобы выжить, она и честно охотиться может, как все порядочные хищники. А вампиру, чтобы выжить, нужна кровь. Я вампир. И дурак, прав Невидимка.

– Вот и хорошо, вот и славненько!.. – Вампир засуетился вокруг меня, укладывая поудобнее. – Ну скажи мне теперь, чего ты хочешь?

– Хочу вернуть тот день на реке.

– ЧТО?!

– И я ничего не буду тебе должен.

Глава XIV В которой все кончается так, как должно было кончиться

Я истерично плескал руками и свободной нижней конечностью, но до берега было слишком далеко, а нога тянула вниз. Я пообещал медведю, что вообще больше не приеду в эту деревню, кому охота терпеть укусы комаров и пользоваться деревянным сортиром! По телику – две программы всего, а об Интернете и кабельном здесь вообще знают только понаслышке. Если бы не

верный дивидюк, я бы со скуки помер.

Стало легче.

Настолько легче, что, если не психовать, дышать ровно и спокойно грести, можно еще плыть и плыть. Лучше перевернуться на спину – так удобнее. Я же хорошо плаваю, что ж сейчас-то затормозил?! А на спине и вовсе океан переплыть могу. Главное – не сбиться с направления, и – спокойнее, спокойнее.

Чтобы отвлечься, я рассматривал лес на берегу: мрачный, темно-серебристый. Там живет медведь. Местные рассказывали, что непрошеных гостей, лесников, там, грибников разных, рискнувших забрести на его территорию, он убивает и заваливает упавшими стволами. Я думаю – бред: деревья большие, стволы тяжелые, медведю, если он хоть чуть-чуть поменьше слона, ни за что не поднять толстый ствол.

А вот и мостки, где бабульки полоскали белье, значит – я уже близко. Недолго еще плыть. А я почти и не устал. Может быть, даже доплыву. На мостках, между прочим, валяется одинокая забытая простыня. Интересно, хозяйка скоро вспомнит о ней и вернется? Вспомнила. Вот она, бабулька-растеряха с тазиком, бегом-бегом, семенит за своей простыней, и смех и грех. Эй, осторожнее!

Я и крикнуть не успел, как старуха поскользнулась и лихо, на пятой точке, съехала в воду. А там, между прочим, немелко! Бабулька взвизгнула, как пятилетняя, бултыхнула руками по воде, раз, другой, скрылась под водой целиком, но тут же вынырнула… И я понял, что плавать она не умеет. Господи, как это можно: жить в деревне и не уметь плавать?!

Я не то что о ноге, я обо всем на свете забыл, только крикнул: «Держитесь!» – и рванул туда. Бабулька плескалась и визжала. Я плыл к ней, не чуя ног, рук и вообще ничего не чуя, но мне плылось, так что это было неважно. Важно, что эти несчастные десять метров я плыл, наверное, полчаса. Не опоздать бы! Это ничего, что бабулька толстая, в воде же невесомость. Лишь бы не брыкалась слишком сильно, и все будет в порядке – я ее вытащу. Если успею.

Голова бабульки в сотый раз мелькнула над водой, и я понял, что опоздал. Все. Приехали. Гейм овер.

Я завис в воде «солдатиком» и тупо смотрел, как невидимая сила подхватывает старуху, вырывает ее из воды, обдав меня кучей мелких брызг. Как бабулька плывет по воздуху, болтая ногами и визжа, словно ее режут. Как она подлетает к мосткам, становится на обе ноги, хватается за поясницу, оглядываясь: где же невидимый спаситель?

Лес шумел, как и положено лесу. Где-то в чаще бродил огромный медведь. Он жрал малину и не хотел, чтобы на него смотрели. Бабулька на мостках по-собачьи отряхивалась и подозрительно поглядывала на меня. Я развернулся и поплыл к берегу.

Поживу-ка я по-человечески. Сам!