Твой личный враг
Шрифт:
– Какие-то сложности с продлением контракта с одним из подрядчиков, – задумчиво произносит мама, пожимая плечами. – Насколько я поняла из его эмоционального монолога по телефону, в сделку вмешались Благовы, а ты же знаешь, как болезненно твой отец реагирует на любое их появление на горизонте.
И не только отец, в раздражении думаю я, ощущая неприятную тяжесть в животе, которая образовалась, стоило маме произнести ненавистную фамилию.
Стараюсь придать своему голосу безразличное выражение и спрашиваю:
– Благовы? А что они хотят от нас на этот раз?
– Я не
– И ты не знаешь, с чего вдруг он, м-м-м, так бесится из-за них? У папы в бизнесе полно конкурентов, но он обычно спокойно решает все спорные вопросы в свою пользу.
– А что это вдруг ты так интересуешься Благовыми? – Мама с подозрением изучает мое лицо.
– Да просто спрашиваю, – поспешно отвожу глаза, чтобы она не уличила меня в откровенной лжи, и предельно сосредоточенно застегиваю молнию на чемодане.
На самом деле мой интерес к Благовым – дело прошлое. После памятной встречи с младшим представителем этого семейства на своем дебютном светском мероприятии я проштудировала интернет в поисках любой информации о нем. Искать пришлось недолго. Если отбросить подростковую лирику вроде того, какой цвет он предпочитает, какую машину водит и на каких пляжах предпочитает заниматься серфингом, в Сети остается огромный пласт информации о его любовных похождениях. Успехи Даниила Благова по соблазнению «малышек на миллион» красочно задокументированы в блогах на Сплетнике, а в списке завидных женихов за ним железно закрепилось место в первой двадцатке. Если набрать его имя в поиске по картинкам, выпадет сотня фоток, на каждой из которых он стоит в компании какой-нибудь девицы из золотого фонда светской Москвы. Чертов донжуан! Не зря я сразу поняла, что от него лучше держаться подальше.
– Мира? – Голос мамы настойчиво врывается в мои мысли о Благове-младшем.
– М-м-м, – мычу я неопределенно.
У мамы исключительно развитая интуиция, и стоит дать ей повод, она легко сложит два плюс два и поймет, почему мне интересны Благовы. А к этому я не готова – мама начнет задавать вопросы, на которые у меня просто нет ответов. Думаю, как бы выкрутиться, но в этот момент снизу раздается громкий хлопок входной двери.
– А вот и Влад!
Мама, несмотря на огромный живот, как влюбленная девчонка срывается с места и несется вниз, чтобы встретить отца, а я смотрю ей вслед и думаю, что бы она сказала, если бы узнала подробности моей первой и единственной встречи с Даниилом Благовым.
Но она не узнает, мысленно обещаю себе. Никто никогда не узнает. Воспоминания о той стычке я надежно похоронила в недрах своей памяти. Уже почти полгода прошло, а мне все еще сложно переварить свою примитивную реакцию на этого человека. Наверное, именно поэтому я предпочитаю держать мысли о нем при себе – так есть хоть какой-то шанс представить, что всю ту сверхъестественную романтическую ересь я просто выдумала.
Аэропорт Шереметьево шумит как пчелиный улей: мимо снуют люди с чемоданами и тележками, из динамиков нон-стопом
– Пообещай, что не будешь делать глупости, – чуть повышая голос, чтобы перекрыть гул вокруг, просит папа, когда мы останавливаемся у регистрационной стойки.
– Пап, какие глупости? – демонстративно закатываю глаза и вздыхаю. – Я уезжаю всего на десять дней. Успокойся, пожалуйста.
– Для того чтобы наделать глупостей, достаточно пары часов, – нравоучительно заявляет он. – Хоккеист твой уже в Сочи?
– Да, встретит меня в аэропорту, – рапортую я. – Лена Старикова с парнем тоже в пути – едут на машине из Ростова. Все соберемся в отеле к ужину.
– Хорошо. Будь осторожна, Мирослава, – произносит папа, крепко обнимая меня. – Звони в любое время.
– Ладно тебе, пап, – произношу тихо. – Не волнуйся за меня. Ты маму береги. Она что-то чересчур деятельная стала, а ей покой нужен.
Папа согласно кивает. Мы вместе идем к зоне досмотра и там прощаемся. И я вдруг чувствую тревогу, которой не могу найти объяснение. Отгоняю ее прочь, еще раз обнимаю отца и, уже не оборачиваясь, бодро шагаю на предполетный чекин.
Глава 2
– Девушка, мы готовимся к посадке, – слышу сквозь дрему. – Пожалуйста, приведите спинку кресла в вертикальное положение.
Открываю глаза и в первый момент даже не понимаю, где нахожусь. В ушах гудит, горло пересохло. Пока кусочки реальности складываются воедино, механически выпрямляюсь в кресле и поднимаю спинку. Молоденькая стюардесса с профессиональной улыбкой забирает у меня плед и идет дальше по проходу. В этот же момент монотонный голос командира объявляет о том, что самолет приступил к снижению. Загорается табло «Пристегните ремни», а я глазею в окно на бескрайнюю синеву моря в золотистых лучах заходящего солнца.
Через некоторое время на горизонте появляется кромка берега, а спустя буквально две минуты шасси самолета ударяются о бетонку, турбины ревут, пассажиры хлопают в ладоши, командир благодарит за то, что мы воспользовались авиалиниями.
С удивлением думаю о том, что двухчасовой полет прошел для меня как одно мгновение – даже не ожидала, что отключусь сразу, как только окажусь в воздухе. Видимо, напряжение последних дней зачетной недели, помноженное на нервозность, вызванную предстоящей поездкой, дали о себе знать.
Пока пассажиры толпятся в проходе, достаю из рюкзака телефон и перевожу его в активный режим. Не могу сдержать улыбку, когда на экране появляется первое сообщение.
«Малыш, жду тебя».
Сердце сладко екает, и хочется петь.
Мои каникулы действительно начались.
Из самолета выхожу одной из первых и по железному рукаву топаю в аэропорт. В ожидании своего чемодана звоню маме, чтобы сообщить, что добралась, а потом нетерпеливо брожу вокруг багажной ленты. Знаю, что там за стеной в жалком десятке метров стоит мой Сашка, поэтому ожидание, даже короткое, воспринимаю как наглое вмешательство вселенной в свою личную жизнь.