Твой счастливый конец
Шрифт:
Таким образом, время – это нечто гораздо большее, чем просто пыльные часы, годами висящие на стене. Это ценный дар, который несет в себе бесконечные возможности для самосовершенствования, любви и творчества. Нам следовало бы ценить каждый миг, который дарует нам время, и использовать его с умом. Сколько возможностей мы потеряли! Сколько мимолетных видений во снах могли оказаться чем-то живым и настоящим. Отголоски ушедших потерянных дней. Мгновения, унесенные ветром. Воспоминания, что не были созданы.
***
Виктория всю ночь не спала и
«Какую выгоду я получу, воплотив свою месть в реальность? Ей было жутко обидно и в то же время злостно от того, что она ничего не могла поделать со своими мыслями. С какой стороны она бы не посмотрела, везде находила минусы. Чего ожидать, если Алина пойдёт и пожалуется директору? А тот отчислит ее? А что, если об этом узнает отец? Не поздоровиться же…
Виктория напрягла мозг и решила поискать другие пути разрешения конфликта, который произошел вчера возле здания школы. Она хотела спокойно поговорить, но знала, что Алина ослушается. В конце концов, девушка решила для себя, что не будет ничего делать. Подумала, что правильнее будет, если походит пару дней обиженной, а в конце все равно забудет. И вообще, не стоит портить себе настроение из-за этого. В конце концов, Алина и сама забудет через несколько дней. Наверное…
Виктория, чтобы отогнать неприятные мысли, переключила свое внимание на самые теплые воспоминания из детства. Ее взгляд упал на рамку с черно-белой фотографией, которая стояла на столе, возле окна. На ней была запечатлена ее мама, нежно улыбающаяся. Вика отдаленно вспоминала ее теплые руки, запах ванильных духов, которыми она постоянно пользовалась. Ее мама ушла много лет назад, но ее образ по сей день жил в сердце Виктории.
"Я помню твои волосы, чистую, гладкую кожу, к которой я дотрагивалась своими, на тот момент, маленькими ручками. Помню, как бежала к тебе навстречу, а ты подхватывала меня и крепко обнимала. Я многое помню, но не могу вспомнить тот момент, когда ты пропала, – прошептала Вика, закрыв глаза. Тяжелый вздох застрял в ее груди. Жестокое чувство дискомфорта и боли не оставляли девушку. Внезапно, она услышала стук. Это был ее отец. Он ожидал какое-то время, прежде чем открыть дверь.
– Вика, что нового в школе? В последнее время ты как-то напряженно относишься к учебе.
– Видимо сейчас опять начнется чтение лекций касаемо моей успеваемости. Ну, пап, как сказать… Да, у меня было несколько тяжелых дней в школе. А вообще, странный вопрос, ты никогда этим не интересовался.
– Не интересовался, но знай, что я верю в тебя. Помни, что я всегда здесь, рядом, чтобы поддержать тебя в любых трудностях и радоваться каждому твоему успеху.
Вика от удивления подняла левую бровь и косо посмотрела на отца. Это было весьма неожиданное заявление.
«Простите, что он сказал? Верит в меня? Ха-ха, буквально вчера наезжал из-за оценок, а теперь самый добрый человек на свете. Весело будет понаблюдать за этим всем, ведь он явно что-то замышляет.» – промелькнуло в голове у Виктории, и девушка заметно улыбнулась.
Отец никогда в жизни не хвалил, не поддерживал, и тем более не интересовался жизнью Вики. Внутри собрались совершенно разные чувства и эмоции: с одной стороны, стоило бы и отблагодарить папу за внезапную поддержку, ну и конечно, гордость за свои старания. Двойка не в счет, не обессудьте.
Тем не менее, Вика постоянно задавалась одними и тем же вопросом: с чего вдруг он стал таким добрым?
На
– Ты такая взрослая, красивая, – медленно произнес отец, глядя на Вику с нежностью, – Жаль, что раньше я этого не замечал. Умная, безупречная. Я тебя очень люблю.
Вику охватил очередной наплыв ужаса. Не то, чтобы она не любила комплименты и все такое, но от этих слов по непонятным причинам постоянно бросало в дрожь. Тем более, когда это говорил никто иной как отец.
– Знаешь, ты все же очень похожа на маму. В тебе я вижу всю ее доброту и характер, ее умение принимать мир с открытым сердцем и нежность. – говорил отец, смотря прямо в глаза дочери.
– Ты никогда мне о ней не рассказывал, – сказала Вика, ее голос звучал значительно тише обычного, – И ко мне только сейчас пришло осознание, что я никогда о ней у тебя и не спрашивала.
– О, поверь, она была изумительна, – Отец вздохнул, его взгляд устремился в даль, – Я любил её, она любила меня. Мы были по-настоящему счастливы.
– И что же случилось? – Вика почувствовала, как ком встает в горле, – Почему я не видела ее так долго? Я ее почти не помню, только частично, моментами, кадрами, не знаю, как объяснить. Но эти черно-белые фотографии мне ничего не говорят. Я не узнаю ее. Может потому что забыла? Перестала вспоминать? Не обращаю этому внимания?
Мужчина поднялся и взял хлеб с высокой полки. Затем, глубоко вздохнул, присел обратно за стол и продолжил:
– Сначала было как сон, как ночной кошмар, когда каждое утро просыпаясь, ты понимал, что нет той ласковой улыбки и любви. В принципе человека не было. Первые дни превратились в недели, недели в месяцы, а месяцы в годы без ответов, без признаков ее присутствия. Она ушла из дома и не вернулась. Вот, понимаешь, просто так. Отчаянье сжимало мое сердце, я не мог спать ночами, я не мог нормально дышать, а после, когда она перестала поднимать трубку, сердце начинало биться еще сильнее, кровь текла по жилам с бешеной скоростью и я не знал, что делать дальше. Звонки в полицию, разговоры с друзьями, усилия для поиска – все это лишь увеличивало безысходность. Годы шли ужасно медленно, я не опускал руки, но ответа не было. Я блуждал по мрачным улицам, вспоминая самые приятные моменты и у меня текли слезы. Шли годы, прошло много лет. И наконец, я сдался, словно последний волшебник без заклинания, я потерял последнюю искру надежды, сломав свою вообще юную палочку.
После этого он еще долго сидел, видимо, заново прожил все это и вернулся в похожее состояние, что и несколько лет назад. Он чувствовал себя подавленно, заново начал заболевать. И болезнь эта была хуже любого вируса, бродившего в те времена по улицам. Болезнь по близкому тебе человеку.
– У тебя не осталось никакой информации? Жива она или нет? Есть хоть какая-нибудь зацепка? – спросила Вика
– Если бы и была, я бы не опустил руки. А так, все что у меня осталась от моей прекрасной жены – воспоминания. Единственная надежда, что она жива, ведь не поступало никакой информации о том, что её нашли в каком-нибудь лесу, замерзшей от холода или в другом сумрачном, до жути страшном месте, которое я даже не хочу представлять.