Твоя игра, мои правила
Шрифт:
Во многих заведениях довольная простая концепция: столики делятся между официантками. Здесь же гости распределялись поровну. Именно поэтому Оля и Катя не могут поделить гостя. Тоже мне, проблема века.
— А я здесь причем? — смотря на этот балаган, интересуюсь у Макса.
Мне совершенно плевать на то, что эти курицы не могут поделить парня. А еще больше плевать на то, кто он.
— Хм, ну, ты же привыкла с такими общаться. — Резко поворачиваюсь к бармену, а он лишь одаривает меня издевательской
— С какими, с «такими»? — спрашиваю я тихо, уже догадываясь, что он имеет в виду.
— С богатенькими мальчиками. — В первый раз в жизни мне хочется переехать кого-то асфальтоукладчиком.
— Легко, — хватаю протянутый им блокнот и ручку и, резко развернувшись, ищу взглядом столик.
Приметив мажора, сидящего прямо напротив бара, замираю, разинув рот.
— Твою мать, Арс! Убью гада!
Испепеляя его взглядом, несусь, как фурия, к его столику. Он же сидит, вальяжно развалившись на стуле, и лыбится. Убью!
— Какого черта? — натянув на лицо улыбку, зло рычу на этого негодника.
Как ему только в голову пришла идея припереться сюда? В городе полно заведений покруче этого, как раз для таких безмозглых мажоров.
— Эм, девушка, простите, но как вы разговариваете с посетителем? Здесь и так не очень, а вы еще и хамите, — издевательски улыбаясь, складывает пальцы в замок. Не играя ими.
Семейная привычка, передающаяся по папиной линии, если кто-то из нас нервничает — играет пальцами, сложив руки в замок. Он же спокоен, абсолютно, в отличие от меня.
— Простите, — натягиваю на лицо убийственную улыбку и протягиваю меню. — Я вернусь к вам через несколько минут.
Спешу как можно скорее скрыться на кухне, чтобы не видеть их лиц. Ладно, Макс считает меня не той, кем я являюсь. Но Арс… зачем он только пришел? Неужели хочет удостовериться в том, что я действительно работаю. Да я никогда не поверю, что он будет сомневаться во мне. Я всегда выполняю условия спора, так же, как и он. Прислонившись к холодной стене, сползаю на пол. Белая плитка, несколько трещин и жирные пятна от масла не внушают спокойствия. Наоборот, появляется еще большее желание плюнуть на все и сбежать. Далеко и надолго.
Но никогда еще я так просто не сдавалась.
Собрав в кучу мысли, которые разбегаются, как тараканы в банке, выхожу в зал. Около столика замечаю Ольгу и торможу. Ноги словно вросли в пол и не желают двигаться. Крутя в руках ручку и прищурив глаза, наблюдаю веселую сценку. Раньше брат всегда просил меня помочь ему в подобных ситуациях, но нет. Сегодня я не сдвинусь с меня — ни за что. Пусть сам расхлебывает эту ситуэйшен.
— Ревнуешь? — бархатный голос с нотками презрения проникает в мое сознание, устраивая переполох.
— Не дождешься, — спешу к любимому братику, как только Ольга ретируется с поля боя. Позорно
— Выбрал? — стараюсь, чтобы голос звучал отстраненно.
— Да, — зеленые глаза пытаюсь меня сканировать, но, наученная временем, я надеваю защитный панцирь, не позволяя в себя заглянуть. — Стейк с картофелем по-домашнему, салат теплый. На десерт, пожалуй, только кофе.
— Отлично, — даже не записав, убегаю вбивать меню.
Так, что он там хотел? Суп из брокколи с сыром тофу, салат из запеченной свеклы с козьим сыром. И, кажется, смузи. Так, так. Ладно, возьмем огурец, зеленый шпинат и киви.
Дождавшись на кухне заказа, ставлю тарелки на поднос и бегу радовать братца. Надеюсь, он не наденет мне тарелку с супом на голову.
Что-то мне подсказывает, что не стоит не торопиться, и останавливает за два шага до него. А заодно велит встать на носочки и, тихо подкравшись, подсмотреть. Так-так, что там у нас? Ага, девушка. Бесенова Мария Валерьевна, двадцать лет. Интересно, интересно.
Кажется, я только что нашла у братца ахиллесову пяту.
— Ваш заказ, — хитро улыбаясь, расставляю на столе на блюда.
С выпученными глазами Арс наблюдает за моими действиями. Кажется, ожидал от меня другого. Он серьезно, что ли, надеялся здесь пообедать? Наивный малый.
— Благодарю, — еле сдерживая смех, произносит братишка.
Широко улыбаясь, жду, когда он взорвется. Три… два… один… по залу разносится лошадиный ржач.
— Вот стерва, все-таки сделала пакость, — на прощание братишка отвешивает-таки мне комплимент.
Приятного аппетита, — говорю я и мысленно добавляю: «Кушай и обляпайся».
Подойдя к бару со счастливой улыбкой, которую вряд ли кто-то сегодня уже сможет стереть с моего лица, наблюдаю за братцем. Вот он достает портмоне, отсчитывает намного больше, чем надо, и уходит. Не притронувшись к еде.
Просто замечательно.
Схватив поднос, подлетаю к столу, забираю свой обед и счет. Остановившись у бара, закрываю столик и — ой, мамочки! — целых две с половиной тысячи рублей чаевых. Щедрый братишка. Обожаю его.
— Ты хоть номер ему оставила? — интересуется Катька, увидев чаевые.
— Нет, зачем? — Кажется, мои брови скоро научатся летать от удивления.
— Ты что? Ты видела его? — удивленно восклицает Катька.
— Ой, заткнись, — смеясь, между нами протискивается Сашка. — Пошли, чая попьем.
Мы располагаемся в подсобке за импровизированным столом, на котором теперь стоит мой наивкуснейший обед за счет брата и Сашина еда, принесенная из дома. Девушка устраивается на коробках с молоком, я же залезаю на столешницу.
— Забей на них, — наколов на вилку котлету, произносит Сашка и с аппетитом ее кусает.