Twix
Шрифт:
Просто так навалилось всё… Андрей этот несчастный то с ненавистью, то вдруг с чувствами, Дима, который вообще чёрт пойми как ко мне относится. Ещё и Анька с переездом стала нечастым гостем моего дома… Сплошные стрессы.
Дима аккуратно подталкивает меня к раковине, предлагая умыться, и открывает холодную воду. Пожалуй, это как раз то, что нужно.
Ещё минуту рыдаю в ладони, периодически смачивая лицо водой, но аккуратные проглаживания по спине помогают успокоиться окончательно.
Поднимаю голову
Не могу выкинуть из головы слова Андрея, не могу забыть лицо Димы, когда он ударил брата. Все одним быстрым фильмом проносится перед глазами, и я снова опускаю голову, умываясь ещё раз.
Тяжело.
Гораздо проще было не общаться ни с одним из братьев, чем иметь какую-то хрень с двумя сразу.
Потому что Дима то рядом, то вдруг пропадает без объяснения причин, практически игнорируя мои сообщения.
Андрей вообще издевательство, а не человек. Что это за неожиданные признания в чувствах? И откуда эти чувства взялись? Просто взыграла ревность к брату?
Мозги закипают, правда. Не хочу больше ничего решать, честное слово. Хочу есть мороженое и спать.
— Ты в порядке? — спрашивает Дима, и я хмурюсь. Не очень хочу с ним разговаривать, хотя то, что он не ушёл, а остался и успокоил меня, определенно вызывает приятные эмоции.
— Я — да. А вот ты, по-моему, не очень, — поворачиваюсь к нему лицом и киваю на ранки. — Что болит? Ты кривишься.
— Ребро, кажется, сломал. Или трещина. Ничего страшного, пройдет, — он пожимает плечами, словно ему каждый день по ребру ломают и это для него такая же обыденность, как и зубы почистить. С ума сойти можно.
— Надо в больницу! — Дима выходит из ванной, и я плетусь за ним. Почему мне не все равно?
— Лучше скажи, где у тебя перекись, — Дима закатывает глаза на мою адекватность, ведь с переломами, даже предположительными, стоит пойти к врачу, но он так совсем не считает.
— Я обработаю все раны, только… — замолкаю, отчего-то испугавшись своих мыслей. Как Дима отреагирует? — Только позови Андрея. Я уверена, он ещё на лестничной клетке. Вам обоим стоит обработать повреждения. Страдали вместе, помощь тоже обоим получать. Да и не хочу я, чтобы рядом с моей квартирой кровавые дорожки были.
— Справедливо, — Дима кивает и спокойно идёт к двери, отчего я даже теряю дар речи. Серьёзно, так просто? Без криков и истерик?
Спустя пару минут дверь хлопает, и в комнату входят два хмурых и избитых брата. Выглядят как побитые коты, осталось только пошипеть друг на друга. Качаю головой и не понимаю, на кой черт мне все это нужно. Выбросила бы из окна, и двумя проблемами бы в жизни меньше стало.
— Садитесь, —
— Вы — два барана, — чувствую себя их мамочкой, которая ругает сыновей за очередной проступок. Просто мне окончательно надоели эти разборки, участницей которых невольно становлюсь я. Это издевательство в чистом виде над моей нервной системой, и решить это нужно сейчас, пока они молчат, а мое терпение лопается. — Два самых настоящих барана. Вы что устроили? Один тут в любви признается, другой сам не знает, чего хочет. А меня хоть кто-нибудь спросил? Что я хочу, а?
— Цып… Катюш, ты чего? — запинается Дима, и я хмурюсь ещё сильнее.
— Кать, все в порядке? — кивает Андрей. О, вот мы и к соглашению братьев пришли. Быстро, однако.
— У меня все отлично! А вот вы, дорогие мои мальчики, поднимайте задницы с дивана и валите к черту из моей квартиры, ясно вам? Ведёте себя как малолетки, ругаетесь, деретесь. Семья, называется… Да я бы все сейчас отдала, чтобы хотя бы увидеться со своим братом, а вы… Валите оба. И я не шучу.
Указываю пальцем в сторону выхода и сжимаю челюсти, сдерживая ещё один порыв гнева. Ох, как же мне надоело…
***
Дима
Катя… Выгнала нас так резко, что я вообще не понял, что произошло. Ещё каких-то минут сорок назад она рыдала на моём плече и прижималась так, словно жить без меня не может, а теперь гонит взашей, как будто от одного моего вида её тошнит. Приехали.
Я понимаю, что видеть нас придурков ей реально не хочется, но в любом случае это было неожиданно. Мало того, что она Андрея вернуть попросила и все ссадины ему обработала, добрая душа, так ещё и выперла нас обоих, хлопнув дверью, и, я точно уверен, ещё и стукнула по ней пару раз своими мизерными кулачками.
Стою тут, смотрю в стену подъезда и не понимаю, что говорить и надо ли вообще говорить хоть что-то. Я надеялся, что мы с Цыплёнком останемся наедине, поговорим, я объясню, почему не пришел сразу, она поорет, и мы помиримся, выпьем кофе и опять будем нормально общаться, как и всё время до этого. Я привык к ней, мне с ней абсолютно комфортно и терять дружбу вообще не хочется. И пусть изначально наше общение завязалось с глупого плана, сейчас я точно знаю, что Катя мой друг, и, я надеюсь, таковым и останется.