Two Weeks
Шрифт:
– Я просто решил заехать в кафе и перекусить, голодный жутко!
– Влад, прошу тебя, не стоит больше так откровенно себя вести, за соседним столиком сидят мои ученики, мне неудобно…
– Всё-всё, я понял, что же ты сразу не сказала?
– Мой рот был немного занят.
Влад тихонько рассмеялся и сделал заказ подошедшему официанту.
Мы ели и разговаривали не более получаса, я сидела вся на иголках, чувствуя, что Женя временами кидает на меня напряжённые взгляды.
А потом на телефон пришла SMS-ка от него же, с текстом: «Специально для меня
Я ничего не ответила, лишь попросила Влада есть быстрее и поехать домой, сославшись на головную боль.
Голова и вправду дико болела от сегодняшнего перенапряжения.
Завтра воскресенье и есть возможность выспаться, перед очередным маленьким персональным адом для меня – практики в понедельник, где я снова буду вынуждена лицезреть Куликова, только теперь в обнимку с этой маленькой рыжей шлю… девчонкой.
========== День восьмой. Практика ==========
***
Несмотря на то, что всё воскресенье я сидела дома и смотрела сериалы, хорошенько выспалась и побаловала себя японской кухней, сегодня я еле встала с кровати. И встала, определённо, не с той ноги. Сначала позвонила Владу, который, как обычно, был уже на работе и не мог меня подвезти. Потом на меня наорал оператор, когда я вызывала такси, потому что долго не могла вспомнить корпус здания, в котором располагалась гимназия. А ещё мой любимый фен, как назло, сгорел, отчего пришлось экстренно сушить волосы подручными средствами. Чтобы волосы нормально лежали, пришлось вытягивать их плойкой, но я не смогла удержаться и накрутила их на концах, что заняло слишком много времени. И одеваться пришлось за пять минут, потому что всё тот же оператор позвонил мне и наорал еще раз, так как таксист уже ждал меня минут десять.
В свой кабинет я влетела, как ошпаренная, практически со звонком, только успела положить на стул сумку и повесить пальто.
Как назло первым уроком стоял 11 «Б», и первое, что я сделала, это встретилась глазами с человеком, видеть которого хотелось меньше всего. Он выглядел практически равнодушным, и, наверное, только его взгляд выдавал, что у нас с ним что-то было. Взгляд игривый, заискивающий, немного вызывающий. Куликов всё так же продолжал изучать изгибы моего тела в своей излюбленной привычке.
– Итак, ребята, завтра, как я и обещала, будет контрольная работа по временам, которые мы еще раз повторим сегодня, – класс немного поник, хотя сегодня, если честно, мне было глубоко плевать, что они думают. Настроение было ни к чёрту. – Арина Трошина, выходи к доске. Напиши краткие формулировки всех пройденных времён, даю тебе возможность получить оценку, ты ни разу не отвечала на моих уроках.
– Пол класса ничего не отвечали, и что? – рыжая вызывающе смотрела на меня, жуя свою дурацкую жевательную резинку.
– Так самое время это исправить. Я занимаюсь с вами последнюю неделю, как раз успею опросить вторую половину. Не тяни время, – я уже порядком выходила из себя, держась из последних сил, чтобы не наорать на неё. Помимо утренних неудач, опоздания, Куликова, меня ещё решила довести и она. Хотя откуда Арине знать, что
– Вон Булыгин руку тянет, почему его не спросите?
– Потому что я хочу, чтобы ответила ты. Булыгин уже отвечал и не раз. Либо выходишь к доске, либо поставлю тебе неудовлетворительную оценку.
Она со вздохом встала и, проходя мимо Куликова, шепнула, как ей казалось, совсем не громко:
– У неё ПМС что ли?
Куликов усмехнулся и посмотрел на меня снова, каким-то снисходительным взглядом, которым смотрят на нашкодивших детей.
– Нет, Трошина, у меня не ПМС. И в следующий раз говори подобные гадости тише, а ещё лучше впредь следи за своим языком, я тебе не подружка. Не забывай, ты пока ещё моя ученица, имей уважение, в конце концов, я старше и умнее тебя.
Когда я говорила последние слова, почему-то посмотрела на Женю, который, видимо, принял эти слова на свой счет и нахмурился.
Трошина закатила глаза и принялась писать на доске. Ошибок не было, отчего я немного расстроилась, но всё же поставила ей заслуженную пятёрку.
После звонка весь класс быстро покинул мой кабинет, и только Куликов остался сидеть за партой.
– Ась, ты меня к Трошиной приревновала что ли? – напрямую спросил он, как только за последним учеником закрылась дверь.
– Что за бред?
– Сначала в кафе на нас пялилась, как на уродов из цирка, теперь вон её завалить пытаешься. Она-то тут при чём? Эта Трошина и рядом бы со мной не стояла, если бы ты в своё время сделала правильный выбор.
– Правильный для кого?
– Для всех.
– Да не ревную я тебя, Куликов. Спустись с небес на землю, мир не крутится вокруг тебя, – я сердито собрала тетради в стопку, чтобы проверить их дома.
– Я, пожалуй, останусь при своём мнении. На мой взгляд, глупо отрицать очевидное.
– Очевидное это то, что ты напридумывал в своей голове?
Женя встал из-за парты и приблизился к учительскому столу. Он облокотился на локти, приблизив своё лицо к моему.
– В моей голове? Ну же, давай, посмотри мне в глаза и скажи ещё раз, что тебе плевать на меня.
Его глубокий и завораживающий голос прошёлся мурашками по моей спине.
Я приблизилась к нему сама, практически касаясь его губ, прошептала:
– Мне плевать, Женя. Было, есть и будет. Мы просто трахались, запомни это.
Он отпрянул и посмотрел на меня тяжёлым взглядом. Я видела, что мои слова задели его.
– Ты можешь врать мне сколько угодно, потому что мы оба знаем правду. Вот только это очень глупо, сама же сегодня верещала о том, какая ты взрослая и умная, так что же ведешь себя, как сраная малолетка с вечным духом противоречия?
– А тебе какое до меня дело? Мы с тобой уже вроде всё решили, не проще оставить меня в покое?
– Как ты могла заметить, я тебя и не трогаю. И решила ты одна, а не мы. И, в отличие от тебя, я никогда не скрывал, что мне есть до тебя дело. Потому что я… тобой интересуюсь.