Ты больше не уйдешь!
Шрифт:
Он вернулся с бутылкой и двумя бокалами. Налил мне до половины, себе полный. Волновался? Думал, как я восприму? Не зря он раньше ничего не говорил. Боялся, что я совсем отвернусь от него, без шансов.
— Но в мою сторону прозвучала угроза. Если я попадусь на любой мелочи, не в том месте перейду дорогу, то меня упекут в тюрьму быстро и надолго. — Адам сделал пару глотков вина и продолжил: — Я мог бы бросить все. Не выезжать за границу, спрятаться где-то и не высовывать голову. Оставить их довольными. Проиграть им. Рискуя, я сделал еще одну перевозку… И тут ко мне обратились спецслужбы. Они
Я молча смотрела в сторону, ловя каждое его слово, время от времени смачивая горло вином. Адреналин еще носился по крови, и я не чувствовала опьянения.
— Перевозки стали еще проще. Меня много где прикрывали, и даже если что-то случалось, спецслужбы быстро это решали. Как тогда в Нидерландах. В дополнение к оружию я мог перевозить спокойно все, что душа пожелает. Выбор пал на алмазы… Похоже, их теперь тоже надо хорошо прятать! — улыбнулся Адам.
— Да, ты спрячь получше их.
Повисла пауза. Мы смотрели друг другу в глаза, без слов. Адам не собирался меня наказывать за то, что я вынула ящик из бассейна? Хотя с другой стороны, это ведь не шалость от балды. Мне необходимо было знать. И теперь я знаю.
Растерянность. Вот что я испытывала. Искренность Адама слишком неожиданна для меня.
— На Таити со мной говорили спецслужбы Франции. Они хотят, чтобы я тоже на них работал. Но я не хочу. И сейчас ищу способ, как им отомстить за их грязные игры и разорвать с ними договор.
— Ты что? — всполошилась я. — Это же опасно… Это же…
— Марта. Услышь меня хоть сейчас. — Адам подался ближе ко мне. — Я способен настолько хорошо все продумать, чтобы снизить риски до минимума. И на всякий случай подготовить несколько запасных вариантов.
— Я все равно буду волноваться…
Он вздохнул. Я решила добавить:
— Потому что ты мне не безразличен. Вот поэтому. Хочешь, чтобы я не волновалась — исчезни из моей жизни.
Пока Адам не успел выйти из шока, я вскочила со стула и быстрым шагом пошла к выходу. А ведь мы оба долго не слышали друг друга. Я ушла после своих последних слов, чтобы он их хорошо запомнил.
Глава 29
Не знаю, как Адам воспринял мой уход. Может, решил, что я таким образом ставила точку в нашей истории. Может, догадывался, что мне нужно подумать.
На самом деле ни то ни другое. Теперь, когда я все знаю, тут думать особо нечего.
Раз он работает со спецслужбами, то не сможет взять и бросить все. Ради меня, например, чтобы я лишний раз не волновалась. Если лишится прикрытия, на него набросятся все враги.
У меня выбор либо принять его работу, либо уйти с концами.
Что у нас за семейка получается? Я в непонятных отношениях с контрабандистом, мама вышла замуж за полицейского, а Ростик женится на китайской шпионке.
Кстати, Ростик. Ворочался всю ночь, наутро оставил телефон на тумбочке и куда-то
Время подходило к ужину, а он все не появлялся. Я хотела с ним поговорить, немного успокоить его прежде, чем поднимусь к Адаму — с ним мы не закончили. Я ведь уходила, чтобы вернуться.
Пока стоит пойти поискать Ростика.
За несколько часов я облазила весь лайнер, сбилась с ног. Нигде нет, никто его не видел. Я спрашивала в баре, нашла его приятелей. Куда еще он мог пойти без телефона? Почему сразу его не поймала, не спросила, в чем дело? Ростик ведь никогда со смартфоном не расстается. Но слишком была сонная. Думала, что он забыл его и вернется.
Значит, он в сильно подавленном состоянии. Никого не хочет видеть. Хоть бы ни во что не вляпался.
Я решила напоследок спуститься к нижней палубе, которая находилась над гребными винтами в хвосте корабля, и потом заново искать по всем местам. Может, мы где-то разминулись.
За углом в полумраке я наткнулась на Юну.
— Ты знаешь, где Ростик?
Она вяло махнула рукой к палубе. Брат облокотился о перила и смотрел вниз, как бурлит вода, прорываясь через лопасти. Фух, нашла. Цел и невредим. Но в его душе, похоже, зияет рана.
— Это у вас семейное, да? — спросила Юна упавшим, ломким голосом. — Торчать на палубе часами.
— Папа так делает, когда чем-то расстроен. То есть в нашем случае выходит на балкон.
Я присмотрелась к девушке. Веки опухшие, глаза красные. Наверно, плакала часами. Волосы собраны в хвост, неопрятно одета. Она устало опиралась плечом о стену.
— Вы поссорились?
— Нет. Хуже. Он не хочет со мной разговаривать. Он очень обиделся на меня за то, что я солгала и все рассказала Адаму.
Мне тоже было неприятно. Что говорить про Ростика? Он в полном раздрае.
— Его можно понять.
Юна повернулась ко мне. Я ждала, что сейчас ее глаза вспыхнут злостью, но в них дрожало отчаяние. Она вздохнула и опустила плечи.
— Я и понимаю. Но мне очень больно видеть, что я ему сделала больно. Я просила прощения. Он не слушает. — Юна понурила голову и стала крутить на пальце подаренное кольцо. — Адам дал мне задание наблюдать за всем подозрительным на лайнере. Понимаешь, мне сейчас нужно заслужить доверие. Ради моего будущего, ради моей семьи, ради возможности быть с Ростиком. Это как испытательный срок. Было бы очень плохо, если бы я сделала вид, что не заметила, как вы собираетесь достать ящики. Я заверяла Адама, что я профессионал. А профессионал не пропустил бы такое.
Что ей ответить? Я пока молчала, чувствуя к ней жалость. Как бы я поступила в подобной ситуации? Не представляю.
— Зачем вы пошли против Адама? — Юна обреченно покачала головой. — Снова я мучилась, разрывалась между долгом и чувствами. Ростик еще совсем юный, не понимает многого. Я пыталась вас переубедить. Марта… — Она подняла на меня глаза. — Зачем сдались тебе те ящики?
— Это долгая история, — отмахнулась я. — Не думала, что Ростик из-за этой всей ситуации так отдалится от тебя. Наверно, не стоило его брать с собой.