Ты будешь моим секретом
Шрифт:
— Но ты все еще тот Стайлс, которому я верю, так что…— она вышла из ванны, проводя рукой по своим длинным рыжим волосам,— …я все равно верю тебе, хотя бы из-за того, что знаю, что ты не сделаешь этого,— кивнула она в сторону ванны и забирая у меня подушку, кладя себе под голову, перед этим ложась рядом.
— Так ты не выгонишь меня?— подставил я локоть, смотря на девушку.
— Нет, я не хочу, чтобы ты уходил.
— Что случилось с той Амелией, которая с криками всегда заставляя меня держаться
— Она поняла, что была слишком груба с тобой и хочет извиниться. За все.
Я пальцами убрал пару волос, которые закрывали ее шею, и стал изучать это место, хмурившись.
— Что ты делаешь?
— Ищу микрофон.
— Зачем?
— Мне интересно кто подслушивает нас, потому что я не верю в то, что ты действительно извиняешься передо мной, хотя ни в чем не виновата, Смит.
Амелия слегка улыбнулась, проводя подушечками своих пальцев по моей руке, убирая ее от себя подальше.
— Я знаю, что я виновата перед тобой, так что не стоит переводить это все в шутку,— она смотрела на меня, впервые, смело, что этот взгляд был чем-то новым для меня.
— А ты бываешь упрямой.
— В некоторых случаях, когда я точно знаю чего хочу.
— Ну и что ты хочешь сейчас, м?— Я закусил нижнюю губу, играя со своим кольцом в ней, специально делая этот вопрос как можно более неловким. Амелия покраснела, смотря вниз, но потом все же ее взгляд вернулся на мое лицо, когда я уже сдерживался с последних сил, чтобы не засмеяться.
— Ты всегда такой разный…— прошептала она, смотря на меня и игнорируя мои шутки.
— Это плохо?
— Нет, мне это нравится. Я никогда не имела права меняться.
— Я не спрашивал ни у кого…просто взял и сделал все это дерьмо,— указал я на татуировки и пирсинг.— Не представляешь как мои родители отреагировали на них,— улыбаясь, рассказывал я.— Думаю, что моя мама была на грани падения в обморок, а отец был готов застрелить меня.
Амелия улыбалась, слушая меня.
— Все равно они бы не смогли изменить меня,— выдохнул я.— Я не хочу меняться ради кого-то.
— Даже ради того, кого любишь?
— Если этот человек любит меня по-настоящему, то он примет меня таким, какой я есть. Со всем моим дерьмом,— легко ответил я, игнорируя мои мысли о том, что Ами хотела бы измениться ради Гарри.
— Поэтому ты и принял меня? Когда ты узнал всю правду обо мне…ты все равно принял меня.
— Я никогда не отказывался от тебя, веснушка.
Она снова посмотрела вниз, смущаясь, но когда она посмотрела на мои руки, то стала разглядывать их, замечая
— Видишь, это я называю «дерьмо, которое должен принять каждый, общаясь со мной».
— А я называю это ранами,— вздохнула она, сев на кровати, но все еще не отпуская мою руку. Включив светильник, девушка посмотрела на меня, заправляя прядь волос за ухо.— Болит?
— Нет.
— Но их все равно надо обработать,— упрямилась она, вставая с кровати, но я успел схватить ее за кисть. Амелия осуждающе посмотрела на меня.
— Не обязательно делать это, все пройдет.
— Это малость того, чем я могу отплатить тебе за все, что ты сделал для меня,— мягко сказала она, все же вставая с кровати и идя в ванную. Удивляясь сильной стороной этой девушки, я перевернулся на спину, смотря в сторону ванны и, видя, что она уже подходит ко мне с аптечкой. Сев, облокотившись об спинку кровати, я раздвинул ноги, чтобы Амелия села между ними, что она и сделала с неловкостью. Сидя на коленках, она взяла мою руку и принялась обрабатывать ее.
— Наши роли меняются время от времени,— пробубнил я, смотря на нее.— То я всегда обрабатывал твои раны, а теперь ты мои.
— Ну, не всегда же мне быть жертвой, а тебе моим героем.
— Вот именно поэтому мне не нравится то, что наши роли меняются.
— Ты не хочешь быть жертвой?
— Я не хочу перестать быть твоим героем,— признался я.
Амелия, молча, перевязала мою руку, беря аптечку и ставя ее сбоку от меня, ложась на свое прежнее место, выключая свет.
— Так что ты хочешь сейчас? Ты не ответила на мой вопрос,— спросил я у нее, когда она устроилась как можно удобней на своей подушке.
— Извиниться перед тобой. За все, Эдвард.
— Я уже сказал, что тебе не за что извиняться,— лег я на подушку, смотря на нее, пытаясь не дышать, потому что знаю, что от меня пахнет не лучше, чем от трупа, из-за алкоголя. Надеюсь, что сигареты с ментолом хоть как-то отогнали этот ужасный запах.
— Я сделала тебе больно, Эдвард.
— Но я же сейчас не умираю от этого?— ухмыльнулся я.
— Даже если ты шутишь над этим, не значит, что тебе не больно.
— Мне не больно хотя бы из-за того, что сейчас я рядом с тобой.
— Но это же и убивает тебя, не так ли?
— То, что ты любишь, всегда будет убивать тебя.
— Я не хочу этого…— она придвинулась ближе ко мне,—…не хочу делать тебе больно.
— Все равно это привилегия для меня, Амелия. Ты делаешь больно, хотя не хочешь этого, но из-за того, что ты не хочешь сделать больно, ты делаешь больней.