Ты будешь моим!
Шрифт:
— Ты уверен, что хочешь макароны? Может, закажем что-нибудь более вкусное или суп? — интересуюсь у парнишки, попутно доставая с холодильника недавно купленные сосиски. И зачем их только убирал?
— Уверен, — открываю упаковку с сосисками и протягиваю ее Антону.
Он любит мне помогать, поэтому с удовольствием занимается их чисткой. Я думаю, ему простительно, если время от времени мягкую шкурку он подцепляет зубами, нож я пока боюсь ему доверять, а по-другому сидеть без дела он тоже не любит. Чувствует себя не в своей тарелке. Добавляю соль в воду и закидываю спагетти, присоединяюсь к парню.
— Рассказывай, — произношу
— Все как всегда, — он произносит глухо и врезается зубами в сосиску.
— Ты торопился, — прошло полгода, а он все никак не может научиться есть не спеша.
— Знаю, — снова тихий голосок, заставляющий напрячь слух, чтобы ничего не прослушать. — Сегодня была вредная воспитательница. Она раскладывает еду, а потом быстро идет собирать тарелки, не все успевают все скушать.
Стискиваю челюсть от мысли, что он снова торопился, потому что боялся остаться голодным, бл**ь. Почему все так сложно-то? Вот вроде как частный садик, квалифицированный персонал, но нет. Даже тут облажался, недоглядел.
— Ничего страшного, но больше не торопись, хорошо? — ловлю его взгляд и, дождавшись положительного кивка, встаю и закидываю спагетти, достаю из холодильника сыр и терку из шкафа.
Через десять минут мы сидим за столом и ужинаем, я смотрю на Антона и вижу, как мы похожи не только внешне, но и манерами. Он так же разговаривает, как и я когда-то, хмурит брови, если чем-то недоволен. У него на руке такое же родимое пятно, прямо на видном месте.
Поужинав и убрав со стола, направляемся в гостиную, где включаем трансформеров и, завалившись на диван под одеяло, начинаем смотреть.
— А кто тебе больше нравится? — интересуется детский голосок, а я в это время думаю про девушку с зелеными глазами и не сразу понимаю, о чем меня спросили.
— Кто нравится? — повернувшись к нему лицом, переспрашиваю.
Антошка же с сияющими глазами смотрит на экран и даже не обращает на меня внимание. А я все больше нахожу между нами сходство.
— Да, кто из них? — несмотря на меня, показывает пальцем в огромный экран телевизора.
— Бамблби, — не задумываясь, произношу, вспоминая маленькую девочку Славу, которая когда-то давно влетела на кухню в шерстяных носках и желтым роботом в руках. — А тебе?
— Оптимус Прайм, — не поворачиваясь ко мне, с грустью произносит Антон.
— Почему он? — парнишка все так же сидит, только теперь задумчиво хмурит бровки.
— Ну-у-у, он большой и сильный, а еще синий немного, — а вот и еще одно сходство — синий цвет наш любимый.
Не досмотрев до конца фильм, Антон засыпает прямо на диване, скрутившись калачиком. Мне ничего не остается делать, как перенести его в комнату и самому отправиться спать.
Глава 8
АЛЕКСЕЙ
— Эвелина Карловна, вы же понимаете, что психолога сменить легко? — как бы невзначай интересуюсь у женщины, которая сидит напротив меня, тонко намекая, что меня не устраивает ее работа.
— Я все понимаю, Алексей Андреевич, — тяжко вздыхает и ставит чашку с кофе на блюдце. — Антон очень замкнутый в себе мальчик. На занятиях в общей группе он общается только с Федором, у парня такая же проблема. Что касается еды, то он поделился со мной по поводу воспитательницы, вы простите меня,
— Разговаривал. Ее уволили, это оказывается не первая детская жалоба, — потирая переносицу, произношу устало.
Как же это все задрало. Гребаная неделя, от которой хочется лезть на потолок. Антон, который не выходит из зоны своего комфорта в садике, лишь дома позволяет себе быть собой. А что касается его смеха, так его я слышал несколько раз всего. Чаще он улыбается, так мило, что ямочки появляются на щеках, это у него от мамы.
— Вот и хорошо. Алексей Андреевич, ребенку нужна мама. Ему не хватает женской руки, я понимаю, вам некогда, у вас работа и много. Но все же подумайте. Хотя бы няня, которая будет проводить с ним время. Но сами понимаете, что она будет ненадолго, а мама — это другое. Ему не хватает женской руки, внимания. Он видит, что деток забирают мамы и те, счастливо улыбаясь, бегут к ним, а он ждет вас.
— Я понимаю, спасибо вам, — произношу глухо и думаю, а какая бы Слава была мама?
Более чем уверен, что очень хорошей и дети ее любят. Даже вредные двойняшки в ней души не чают.
— До свидания, — вежливо произносит Эвелина Карловна и грациозной походкой покидает мой кабинет.
Зарываюсь руками в волосы и, облокотившись локтями на стол, погружаюсь в мысли, которые — вот уже неделю не покидают мою черепную коробку. Четыре месяца занятий с психологом, частный садик с профессиональными воспитателями, дополнительные секции — все к черту. Замкнутость не проходит, общения со сверстниками нет. Да и Славу постоянно улыбающуюся, пока я не вижу. Почему-то при виде меня ее лучезарная улыбка с каждым разом все чаще исчезает.
— Все хорошо? — тихий голосок доносится из-за спины, а маленькие ладошки с бархатной кожей ложатся мне на плечи и принимаются их разминать.
До чего же хорошо и необычно, сука.
Откидываюсь на спинку мягкого кресла и, прикрыв веки, расслабляюсь от нежных ладоней, которые без стеснения массажными движениями касаются моей шее и плеч.
— Не сказал бы, — произношу глухо, чувствуя возбуждение от ее нежных рук.
— Я могу, чем-нибудь помочь? — слыша взволнованный голос любимой девочки, разворачиваюсь к ней лицом и, схватив за ладошку, резким движением сажаю к себе на колени. Слава удивленно на меня смотрит, упирается ладошками мою в грудь, а у меня внутри все горит от ее красоты и нежности. Одной рукой касаюсь ее колена и, не сводя горячего, жадного взгляда с ее лица, легким движением скольжу вверх до кружева чулок. Проведя пальцем по оголенной коже, слышу тяжелый вздох и вижу до одури возбужденный взгляд. Зарываюсь рукой в ее волосы, которые на наше счастье сегодня она оставила распущенными, резко приближаюсь и целую.
Не чувствуя ответа на поцелуй, нежно прикусываю ее за губу. Провожу кончиком языка по верхней губе, слыша то ли всхлип, то ли стон. Улыбнувшись, снова накрываю ее рот поцелуем и прижимаю к себе. Ее ладошки скользят по моим плечам и зарываются в волосы, будто давно так мечтали сделать. Нереальные ощущения.
Тело превращается в кипящий сосуд с лавой вместо крови. Она бурлит во мне, распаляя желание. Руки начинают жить своей жизнью и исследуют каждый доступный сантиметр ее тела. Языком проникаю в ее рот, слыша сладкий стон, ладонями скольжу на спину, заставляя ее прогнуться в спине. Губами спускаюсь по ее шее к открытым острым ключицам, провожу языком кайфуя. Какая же она вкусная.