Ты для меня?
Шрифт:
Ну…сама напросилась!
Улучив момент, Валерия выхватила пилку из рук девицы, и, сложив ее пополам, бросила в урну. Алина взвизгнула, негодуя:
— Ненормальная! Хоть знаешь, сколько эта пилочка стоила?!
— Мне плевать! Радуйся, что вместо нее хрустнула не твоя шея!
— Какая грозная!
— Какая есть! Предупреждаю только раз. Продолжишь распускать про меня грязные сплетни — будь готова к последствиям.
— Меньше двух часов тут, а уже угрожаешь?
— Ты меня за это же время в постель к директору уложить успела! Язык и за меньшее вырывают, лапуль!
Алина угрожающе встала из-за стола. Она была на пол головы выше, и явно хотела подчеркнуть собственное превосходство. Уже и рот открыла, наверняка планируя ужалить Леру, как можно больнее. Но в следующее мгновение что-то произошло. Эта гадюка буквально поменялась в лице, превращаясь в невинную овечку. Всем своим видом демонстрировала растерянность, испуг и обиду.
— Давай не будем начинать общение с конфликтов. Произошло…недопонимание. Я готова помочь тебе во всем!
— В чем дело? — Злой, как черт, из кабинета в приемную влетел Герман. — Вопли! Крики! Возня мышиная! Сказал же, мне нужна тишина!
Вот ведь дрянь лицемерная.
Лера стиснула зубы, понимая, что сей спектакль, разыгран был для Давыдова.
Добренькая она стала. Ага!
— Спасибо, Алина. — Приняла вызов с достоинством. — Обязательно обращусь, если мне потребуется помощь, и я никак, ну никак, не смогу обойтись без тебя. Ты так добра!
— Конечно, кисуль! — Наиграно улыбнулась девушка. — Обращайся.
— Договорились, лапуль. — Вторила ей Лера, не желая оставлять за этой надменной особой последнее слово.
— В общем, так, — прорычал мужчина, голосом, не терпящим возражений, — Покровская, займись своими прямыми обязанностями. Мне нужен сводный отчет за три месяца ровно через полчаса. И ни минутой позже!
— Сделаю.
— Теперь, ты! — Давыдов окинул Валерию свирепым взглядом. После чего открыл дверь в свой кабинет, жестом приглашая войти. — Топай! Живо!
— В другой раз, Герман Станиславович. У меня очень мног…
Не обращая никакого внимания на ее пафосную речь, он грубо схватил за локоть и бесцеремонно затолкал внутрь. Дверь за ними с грохотом захлопнулась.
Несколько минут Давыдов просто смотрел на нее. Сверху вниз. Потом обратно. Валерии стало очень неуютно под этим взглядом.
Да и вообще, за каким чертом, встал прямо перед дверью, преграждая путь?
Нервно сглотнула, и прикусила нижнюю губу.
— Ты что себе позволяешь? — Говорил тихо, но каждое слово чеканил так свирепо, что по спине
— Но…
— Закрой рот. Я не закончил.
Чувствуя себя беспомощной и униженной, Лера резко отвела взгляд. Тяжело дышала, мысленно приказывая себя успокоиться, и ни в коем случае не реветь.
Пожалуйста. Только не при нем!
— На меня смотри, когда я с тобой разговариваю. Нечего здесь обои изучать! Сейчас я — центр твоей вселенной! Я! Что не ясно?
— Я не понимаю, почему ты на меня орешь? — Не выдержала Спирина.
— Не ты, а Вы!
— Почему Вы на меня орете? — Голос срывался от переполнявших ее эмоций. — Я вижу эту девицу впервые в жизни. Впервые! А она уже всему офису наплела, будто я сплю с твоим…Вашим отцом! Это вообще нормально?
— Разве Алина виновата в том, что ты производишь на людей подобное впечатление?
— Какое?
— Легкомысленной девицы. Теперь и цвет волос в масть!
— Ясно. — Валерия каким-то чудом взяла себя в руки, хоть и колотило ее так, что того и гляди в обморок грохнется. — Мне нужно…я пойду. Хорошего дня.
Герман шумно выдохнул. Затем полной грудью втянул воздух. Подошел вплотную. Лера не стала отступать. Только слегка запрокинула голову, чтобы лучше его видеть.
— Как тебе это удается, а?
— Не понимаю, о чем Вы.
— Довести меня до бешенства, одним лишь своим присутствием, способна только ты!
— У меня талант.
— Это очевидно. Не могла чуть менее вульгарно одеться?
— Чего? — Девушка изумленно уставилась на Давыдова. — На мне, строгий классический костюм! Это, на случай, если ты ослеп!
— А сидит так, словно в некоторых местах…с мылом натягивала.
Сердце ухнуло вниз, от сильной хрипотцы в его голосе.
— Все претензии моему непосредственному руководству, пожалуйста.
— Чумазая! — Неожиданно Герман протянул руку, и очистил от чего-то, уголок ее рта. — В зеркало хоть иногда смотрись. В шоколаде же вся…
Его палец замер на мягких губах, и…земля стала уходить у нее из-под ног. Не понимая, что происходит, ошарашено уставились на мужчину. Взгляд Давыдова изменился до неузнаваемости. Потемнел. Завораживал. Манил. Гипнотизировал. Лера тонула в нем, словно в водовороте, утягивающем на самое дно. Пульс громыхал где-то в горле. Мгновенно пересохшем, и наверняка охрипшем.
— Спасибо!
Очнувшись, Герман поспешил отстраниться. А секунду спустя, вновь стал прежним.
— Можешь идти. Мне больше нечего тебе сказать.