Ты доиграешься, босс!
Шрифт:
— А какие, по-твоему, у нас отношения, Макария? — надвигаюсь на неё шаг за шагом, склонив голову набок. — Что такого в наших, как ты говоришь, отношениях, — показываю кавычки в воздухе, — если ты не хочешь их портить?
— В том-то и дело! Наши с тобой отношения строго рабочие! И я не хочу, чтобы они переходили эту черту! Мне не нужен ни друг, ни бойфренд! Меня устраивает нынешнее положение дел между нами, а если я приму от тебя помощь и перееду к тебе, это будут уже совсем не те отношения, которые должны быть
— При чём здесь Трисс? Ты что, ревнуешь, Дьявол? — улыбаюсь я, зажимая её у стены. Она разворачивает от меня голову и искоса наблюдает за мной. — Вот уже во второй раз ты упоминаешь её в нашем разговоре. Почему?
— Пф! Чтобы я ревновала? Тебя? Да кто ты такой, чтобы тебя ревновать? Убирайся из моего дома! — приходит в замешательство, хватая ртом воздух.
Она и правда ревнует. Чёрт. Признаться, это очень приятно.
Однако она переигрывает. Это уже слишком. Я усмехаюсь своим мыслям. Обхватывая её лицо ладонями, касаюсь губ этой разъярённой фурии.
Как же она сексуальна, когда злится. Я просто-напросто не могу устоять, чтобы не почувствовать её сладкий вкус на своём языке.
Я вжимаюсь в нее своим телом, придавливаю к стене ещё сильнее и скольжу ладонью по её бедру вверх, тогда как мой язык уже вовсю ощущает сладость ее губ.
Не знаю, каким чудом мне удалось заткнуть её поцелуем. Я думал, она закатит истерику, но нет.
Макария обвивает свои руки вокруг моей шеи и отвечает на поцелуй с такой же прытью. Настолько все быстро происходит. Настолько безрассудно, что я уже не отдаю отчета своим действиям. Своим рукам, нащупывающим упругие бедра Макарии.
В штанах уже во всю искрится, мозг вскипает, из груди наружу просится дикий вой, поскольку я понял, что она без трусиков. Под сорочкой у неё нет ничего.
Фантазия еще толком и разыграться не успевает, как вдруг Макария кусает меня за нижнюю губу. Все бы ничего, но следом она выставляет колено вперёд и со всей дури врезает мне по яйцам.
От неожиданности в ушах зарождается звон собственных бубенцов, а из глаз уже во всю сыпятся звезды.
— Твою-то... м-м-мать! — валюсь на колени, едва ли не рыдая от невыносимой боли. Вот же стерва. — Лечить нервы пробовала вообще? Так и инвалидом можно остаться!
— Заслужено! Ты влез на чужую территорию! — вопит она как резаная. — Выметайся! Сейчас же! — указывает на дверь.
— Да хер ты угадала, истеричка психованная! Я уйду отсюда только с тобой!
Кое-как поднимаюсь на ноги, обхожу эту злыдню. На кухонном столе замечаю зажигалку, сгребаю ее, а следом отрываю от упаковки с хлопьями кусок картона. Под пристальным взглядом демонессы я взбираюсь ногами на стул. С помощью зажигалки поджигаю картонку и подношу тлеющий кусок к датчику дыма с автоматической системой пожаротушения.
—
— Я же сказал, что выкурю тебя отсюда, если не подчинишься! — решительно настроен я.
Макария пытается меня скинуть со стула, но это вряд ли у неё получится.
— Я спрашиваю в последний раз! Ты поедешь со мной?
Выдохшись, она отходит в сторону и молча наблюдает за мной, а я расцениваю это за отказ и буквально через мгновение вода мощным напором извергается из каждого установленного в этой квартире датчика. Мы моментально промокаем до нитки.
Глядя на неё, обездвиженную и чуть ли не рыдающую, подхватываю за руку и вывожу из этой квартиры.
— Всё хорошо, Макария! Позже заедем за твоими вещами, — говорю успокаивающе, когда мы минуем входную дверь.
— Подожди! Мне нужно взять кое-что, — вырывается она, а я почему-то верю ей, потому не следую за ней.
Но дело в том, что таким, как она нельзя доверять. Макария захлопывает перед моим носом дверь и закрывается на замок.
— Убирайся из моей свинарнии, козёл! Чтобы духу твоего здесь больше не было! — свирепствует она.
Блядь! Да я просто конченный идиот!
Совсем уже рехнулся. Что со мной происходит? Чего я хотел этим добиться?
Это алкоголь так негативно сказался на мне? Да какой так! Алкоголь здесь ни при чём. Это она так действует на меня… Это она породила во мне какую-то нездоровую одержимость ею...
Что за херня?
Смириться и отступить ее? Ни за что!
И только придя домой, до моей тупой башки доходит. У Макарии куда большие проблемы, чем кажется на первый взгляд.
На кой чёрт ей сдался я? Извращенец, жаждущий затащить ее в койку....
Она всеми силами, всеми правдами и неправдами пытается выживать в этом суровом мире. Как может старается помочь своему брату, а я? А я просто осел. Осел, не вписывающийся в ее планы.
К тому же, если смотреть правде в глаза, мной руководит лишь похоть. Одно только примитивное желание обладать ею. И она как ни странно прекрасно понимает это. Знает.
Я не нужен ей. Всё. Конец.
Постараюсь помочь ей с деньгами и на этом всё. Забуду о ней! Вычеркну из памяти!
Глава 16. "Макария"
И что это было?
Да как он посмел заявляться сюда? Как посмел требовать от меня что-то?
У меня что, на лбу написано «содержанка»?
Признаюсь, поначалу мне было приятно, что Даймонд вошёл в моё положение. Но то, что последовало далее — просто верх вопиющей наглости.
На каком основании он смеет ставить мне ультиматумы?
Не ему решать, в каких условиях мне существовать.
Между прочим, благодаря ему мои условия стали куда более плачевными.