Ты доиграешься, босс!
Шрифт:
Я размышляю о гадком — стоит ли затрагивать тему бывшей?
По сути, Оливия не имеет ко мне никакого отношения. Почти. Наша дерьмовая песенка давно уже спета. И сейчас я даже не вспомню, когда в последний раз слышал что-либо о ней.
Дома мы в безмолвии ужинаем. Макария по-прежнему избегает моего взгляда, а я потихоньку начинаю грызть себя изнутри, пока в итоге не плюю на всё.
В конце концов, все рано или поздно совершают ошибки. Главное — вовремя сознаться в них.
Переодевшись в пижамные штаны, я
Я настырно подхватываю её за руку и веду прямиком в спальню.
— Пойдём, малышка.
— Куда?
— Как куда? На допрос, разумеется! Где ты еще сможешь залезть мне под кожу, если не в постели? Ну, так и что ты хотела бы узнать обо мне? Спрашивай, я готов ответить на любой даже самый каверзный вопрос.
Подхватив ее на руки, я заваливаюсь вместе с ней на кровать, отчего та заливисто хохочет.
Ну, наконец-то, она повеселела. Не хотелось бы, чтобы из-за моего паршивого настроения она печалилась.
— Какие у вас отношения с Тео? — начинает сходу, удобно расположившись на животе рядом со мной и подперев подбородок кулаком.
Приплыли! Что-что, но такого вопроса я вовсе не ожидал.
— Чего, блин? — протягиваю, косо ухмыляясь. — Честно, я готовил себя к несколько другим вопросам. Скажем, что-то из разряда "сколько у меня было серьёзных отношений?", "любил ли я когда-нибудь?", "изменял ли?". Ну, что обычно спрашивают девушки, когда им хочется поругаться?
Ассоль закатывает глаза. Кожа ее лица покрывается милейшим румянцем.
— Я не та девушка, к которым ты привык. Пора бы тебе уже понять!
Как же ты права! Такой таинственной и сексуальной оторвы с кристально чистой душой я никогда и нигде не встречал.
Ассоль — моя бесценная находка. По праву могу называть себя кладоискателем, поскольку на просторах лазурного берега я отыскал "клад", с которым делиться не намерен, даже если с руками оторвут.
— Не та, это уж точно, — притягиваю её поближе и целую в макушку. — С Тео у нас "выпивательские" отношения.
— Выпивательские? — сводит брови к переносице. — Это как?
— Это значит, что только друг к другу мы можем заявиться с бутылкой вискаря и распить ее под девизом "какая нынче хуевая жизнь".
Ассоль многозначительно хмыкает.
— Вы не ссорились в последнее время?
— Так чтобы основательно — нет. Если мы и можем повздорить, что бывает довольно часто, то это ненадолго. Он — мой лучший друг, я дорожу им как братом.
Она сужает глаза в маленькие щёлочки, как будто в чём-то подозревает меня, или же вовсе не верит словам.
— Ладно, а есть ли у тебя такие знакомые, с которыми ты не очень хорошо общаешься?
Вот тут я всерьёз задумываюсь, и прихожу к выводу, что под это определение попадает только один человек.
— Зачем тебе нужно это знать?
— Вопросы
— После расслабляющего массажа я охотней отвечал бы на твои вопросы.
На самом деле это была лишь шутка, однако Дьявол понимает мои слова буквально и уже в следующую секунду принимается массировать мне грудь.
— Мои прошлые отношения закончились не совсем на приятной ноте. Наверное, моя бывшая — единственный человек, который считает, что я несправедливо с ней обошелся.
— Вы с ней до сих пор общаетесь?
— Нет, я не видел и не слышал её уже довольно давно.
Её совсем не удивляют мои слова. Она всё так же наминает мне кости, массирует плечи. Со знанием дела и с разгорающимся огнем в глазах.
И я до такой степени обмякаю, кайфуя от расслабления, что готов выложить ей все явки, адреса и пароли.
— Ясно! И как же её зовут? — прикусывая губу, скользит ладонью вдоль торса. Медленно дразня. Ассоль запускает свою руку мне в штаны и обхватывает кулаком до предела возбужденный член.
— Оливия Престон, — сдавленно выдыхаю.
— У Оливии с Тео были какие-то взаимоотношения? — она высвобождает член из штанов, склоняется над плотью и весьма неожиданно проскальзывает по головке острием языка.
Всё. Теперь я точно готов рассказать ей обо всем. Она отыскала у меня рычаг давления.
— Даймонд, мне прекратить?
— Нет, не останавливайся, малышка. Так что ты там спрашивала? Извини, я немного отвлёкся, — пытаюсь сконцентрироваться на её голосе, но дело в том, что её голос исходит из красивого ротика, который в эту самую минуту ласкает меня до искр из глаз.
— Тео с Оливией сейчас общаются?
— Чёрт, — шиплю я, придерживая её волосы, когда она усердней начинает работать ртом. — Нет, насколько мне известно. Он её терпеть не может.
Ассоль наблюдает за мной и моей реакцией из-под пушистых ресниц, обхватывая губками набухшую плоть. Смачно втягивает в себя, точно сочный леденец, и языком скользит по окружности, собирая соки. Но вскоре вынуждена отвлечься на очередной, будь он проклят, вопрос:
— Расскажи мне то, чего многие о тебе не знают.
— Только в том случае, если ты так же расскажешь мне о себе, — с нажимом ставлю ультиматум, мечтая о следующей встрече с её горячим язычком.
— Хорошо, будем рассказывать друг о друге поочерёдно. Ты первый! — с озорными огоньками в глазах проговаривает она, дальше её уже не остановить.
Она жадно глотает меня, мягко покусывает и сосет. Сосет без остановки, найдя свой темп.
— В детстве я страдал дислексией, — вынужден прерваться и перевести дыхание. — У меня были проблемы с письмом и чтением, но в точных науках мне не было равных. По мере взросления я справился с недугом, будто его и не было вовсе!