Ты думаешь, что они лучше меня?
Шрифт:
– Миккель, будь добр, захлопнись. Цифровые системы сами себя не напишут.
– Да-да, все, молчу, не мешаю, прости, – с неловкой улыбкой извиняется змея и чешет затылок, стараясь не сильно растрепать волосы.
К слову, девушка тоже умолкла. Ну хоть какая-то возможность посидеть в тишине на паре появилась.
– Так, погоди, это какая схема?
– Комбинационная. В ней же много выходов.
– А, ой.
После
«Так, что же, видимо, пора делать ставки, с какой бабой он замутит в ближайшее время…»
А Матиасу на это только смотреть и ругаться на самого себя за нерешительность. Почему-то наага для него была вечно каким-то недосягаемым существом, хотя, казалось бы, пришел, увидел, забрал себе. Но это почему-то не хочет работать. Или же сам сатир не хочет такого делать. Может, стоит для начала в себе разобраться? За четыре года так, судя по всему, и не удалось. Расстраивает, на самом-то деле.
Он чувствует постоянный взгляд в свою спину. Такой пристальный и неприятный. От него бегут мурашки по коже, как и холодок мимолетно. Что-то обсуждают сзади. А уши, как назло, направлены назад, прислушиваясь. И какую чушь эти придурки будут нести? Кажется, пока ничего, что могло бы касаться сатира даже косвенно. Вот и прелестно.
Наверняка опять образуются эти раздражающие всех группки. А Матиас, ну вот просто обязательно, останется за бортом. Хотелось ли ему вообще в них быть? Нет, увольте.
«…комбинационным называется устройство, в котором выходные сигналы в какой-то промежуток времени определяются входными, имеющими место в данный момент времени. Простейшими комбинационными цифровыми устройствами являю…»
– Эй, Матиас!
– Что стряслось, в чьих штанах пожар? – недовольно отвлекается от своих мыслей сатир, прижав уши. Сейчас ведь вылетит из головы материал лекции.
– Я это, планирую еще погулять с ними, ты же не против?
– Не вопрос. Гуляй, сколько влезет. А я пока схожу на кафедру физкультуры.
С облегченным вздохом Миккель провожает друга взглядом. Тому не придется теперь шляться за всеми, а значит, может заняться своими делами. Как всегда. Вечно занятой, вечно думающий. Кроме времени, когда он со змеей наедине – всецело уделяет внимание ей. За Матиаса Келерт не беспокоится, сатир всегда знает, что ему надо, где надо и когда надо.
«…простейшими комбинационными цифровыми устройствами являются конъюнкторы. Синтез конъюнктора – построение структурной схемы устройства. Кажется, нормально запомнил»
Ван дер Линден делает небольшие пометки в тетради, обязательно ставит
– Твой друг странный, – говорит кто-то из оборотней, когда Матиас скрывается за зданием.
– Правда? А по мне нормально все.
– Но он прошел мимо нимфы и даже бровью не повел…
– Есть такое. Все в порядке. У него есть дела поважнее всяких утех.
– Не верится в это.
– Не могу ничего сказать, я в его личную жизнь нос не сую. И вам не советую.
А вот кому-то притерлось уже в мозгу, что этим заняться все-таки надо. Жить спокойно нельзя, обязательно нужно лезть к другим, а возможно, и слухи распускать. Везде найдутся такие придурки. А девушкам особенно, поскольку, чтобы обсуждать что-то интереснее, видимо, серого вещества не хватает. Естественно, всех под одну гребенку нельзя совать, одна банши так точно не придерживалась популярного мнения в группе о сатирах.
– Блять, ей богу, обсуждаем его, как непонятно что. Прекратите уже. Уши вянут. Если бы он еще что-то сделал, хрен бы с ним, обсуждали. А сейчас чего раскудахтались? Не центр вселенной.
Шива хмурится, поправляя белокурую прядь и убирая ее за ухо. Подумаешь, кто-то ведет себя не совсем стандартно, так зачем из мухи слона раздувать? Вечная проблема молодежи.
– Полностью согласен с тобой, подруга, – моментально переключается Миккель с широкой улыбкой. – Давайте лучше обсудим программирование, оно у нас в следующем семестре, а старшие предупредили, что там преподаватель стервозный.
Пара лепреконов кивнула, явно согласившись сменить тему.
***
Келерт немного загулялся. Вернулся он практически в час ночи. Вот что группа животворящая делает. Забирает время. А конспекты он еще не отредактировал для понимания. Впрочем, Матиас оставил ему свою тетрадь. Самого же сатира в комнате не было. И кровать холодная. Кошмар какой, для пресмыкающегося-то. И где виновник этой холодрыги?
А-а-а, вот он. Из душа вылез. От него аж пар идет.
– Боги, какой ты горячий!
– Чего? А ну опусти меня на пол и дай мне одеться, ты, гадюка!
Миккель и не слушал. Подняв сатира на руки, утащил на кровать, а там и свернулся вместе с ним, прижавшись и накрывшись одеялом, чтобы тепло не уходило. Он сонный, потому на барахтанья друга даже внимания не обращал. Да и час ночи ведь, спать надо. Похрен, что у того голова с хвостом мокрые. Через чешую не сильно ощущается.
– Хоть бы одеться дал, придурок… спокойной ночи.