Ты и сам все знаешь

Сорокина Дарья

— Не суть.

— Тогда чего тебе нужно, Даррет?

— Ты нанял тех убийц?

— Ох, ты же ещё не знаешь, — прохрипел Йенс. — Нет, не я, но они больше не увидят белого света… Как малыш Найло, — мужчина вновь зашёлся кашляющим смехом.

— Убил их?

— Зачем мне конкуренты? Сайджин Окс только моя!

— Тогда кто ещё охотится за ней?

— Мало ли кто. Наверно кто-то прознал обо всех талантах девчонки. Ты даже не представляешь, какое оружие держишь в руках, Даррет Хиз. Ты — живое доказательство

её способностей. Её первый удачный эксперимент.

— О чём ты? Что за способности и почему я эксперимент?

— Такое не говорят громко. Везде глаза и уши, — хохотал Моро.

— Отвечай.

— Мне её дар был без надобности. Я просто хотел запереть её в своём подвале, ослепить и трахать. Ну, ты и сам знаешь. Мне менять мир не нужно ни к лучшему, ни к худшему.

— Менять мир?

— Она не ясновидец, Даррет, не глупи. Нет таких ясновидцев. Она архитектор, девчонка не угадывает вероятности, Сайджин их выстраивает, модулирует иную реальность. А это приравнивает её к… ммм демиургу. Богу!

Дознаватель на миг потерял дар речи.

— Это невозможно!

— Кто ты такой, Даррет Хиз? Не помнишь? А я вот знаю. Не состоявшийся маньяк-педофил. Сай тебя весьма умело подлатала, хотя твоя истинная сущность всё ещё пробивается наружу. Ты ведь завёлся когда уродовал меня? Тебе понравилось калечить, чувствовать власть…

Даррет достал револьвер и направил на Йенса Моро. Палец лёг на спусковой крючок. Хиз хотел этого: прикончить пленника, чтобы не слышать его правдивых речей.

Псионик же совершенно не боялся. Улыбался окровавленным ртом и ждал.

— Остановись… папа, — мягко попросил ребёнок. — Не подтверждай его слова. Убери оружие и оставь меня с ним наедине. Посмотрим, что можно сотворить с его душой.

Улыбка сползла с лица Моро, когда детская ладошка коснулась влажного от пота и крови лба.

— Нет, лучше убейте. Я хочу оставаться собой до конца. Не смейте! Чтобы вы сдохли, всё ваше ненормальное, гнилое семейство.

— Выйди. Не смотри, отец. Всё будет хорошо, обещаю, — вкрадчиво говорил Аэр, и Даррет нехотя покинул будку.

Мужчина вышел на улицу. В воздухе всё еще разливался эфемерный запах гари.

Псионики по-настоящему пугали безграничной силой. А что если весь этот мир ненастоящий, и где-то сидит сверхчеловек и дёргает за невидимые ниточки.

Сай одна из них? Знает ли, какая власть сосредоточена в её руках? Менять и пересоздавать мир. Это кажется безумием.

Стоит ли во всём верить Моро? Хотя в чём-то он, конечно, прав, Даррет получает удовольствие от жестокости. Одно только желание резать Эйри и пить её кровь, будоражит и возбуждает. Он и сам бы с удовольствием закрыл её в подвале и спрятал ото всех.

Но если, кто-то прознал, что девчонка демиург, они разделятся на два лагеря: одни захотят убить опасного

псионика, другие использовать в своих целях. А чего бы хотел он сам?

Как минимум вспомнить все, что случилось с ними в прошлом: кто убил жену, образ которой с каждым днём ускользал и становился все менее реальным. А были ли вообще супруга и перестрелка в подворотне?

Впервые за долгое время общения с Эйри, Даррет засомневался. Сколько деталей в его жизни могла подправить эта девушка, где теперь настоящее?

Сам себе он кажется выдумкой, позаимствованной из нуарного романа. Если он — фальшивка, то захочет ли вернутся в ту реальность, где он жестокий садист-психопат? Или лживый мир, созданный загадочной девушкой, будет прекраснее горькой правды? Дознаватель пока не решил.

Крики в будке быстро стихли, единственным шумом на безлюдной свалке оставались храп пьяного сторожа и завывание промозглого ветра.

* * *

Дверь открылась не с первого раза. Дешёвый замок несколько раз заклинило.

— Мило, — прокомментировала Сай, перешагнув порог крохотной квартирки.

Кухню от спальни отделяла лишь небольшая перегородка. Везде царили идеальная чистота и порядок. Ни пыли, ни разбросанных вещей.

— Не обязательно быть вежливой, я не выгоню тебя. Всё равно нам вместе ехать в Линнеркут. Но ты ведь знала, что всё сложится именно так? — спросил инспектор.

— Угу… А где ванная? Мне бы пятно застирать на платье. Не моё, нужно вернуть завтра, — девушка с нескрываемым интересом рассматривала простенькую обстановку.

Мужчина хотел сказать что-то едкое, но лишь кивнул в сторону одной-единственной маленькой двери туалета, совмещенного с душевой.

Пока гостья возилась в ванной, он успел подогреть нехитрый ужин, и терпеливо сидел, сцепив руки над тарелкой с макаронами и курицей.

— Молишься, что ли? — Сай вытирала волосы, и хозяин квартиры едва не потерял дар речи.

Девушка стояла посреди комнаты в одном белье. Белые трусики и майка с чашечками. Тонкие ножки и руки, острые ключицы. Бледная нежная кожа с капельками воды.

— Даррет, очнись!

— Ты почему в таком виде?

— А как мне ещё ходить? Платье же мокрое.

— А спросить?

— Мы взрослые люди, Даррет, чего ты смущаешься?

— Во-первых, я не Даррет, хватит меня так называть, во-вторых, ты не взрослая, а несовершеннолетняя девица в доме взрослого мужчины, — злился инспектор, стараясь не смотреть на просвечивающуюся мокрую ткань.

— Всего несколько часов и совершеннолетняя, господин Хиз, — Сай показала мужчине язык.

Он молча встал, обошёл перегородку, и достал из шкафа в импровизированной спальне первую попавшуюся рубашку. Руки тряслись, его словно лихорадило, а во рту пересохло.