Ты и я

Билли Дин

– Какой ужас.
– У Адама округлились глаза и приподнялись брови.

– Не то слово. Представляешь какое безобразие. – Если честно, произнесенные мной названия я когда-то где-то слышала, но не знала подходили они хотя бы частично к этому растению.

– Не знал, что ты разбираешься в растениях. – Удивился Адам.

Я тоже не знала, но лицо Адама отразило столько уважения мне, что сложно было устоять от еще маленькой порции безобидной лжи.

– Да. Я очень давно увлекаюсь растениями. Особенно тропическими. – В этот момент завибрировал телефон и глянув на экран, обнаружила напоминание от Оливера о

том, как он заждался. Сильно занервничав, я добавила. – Ты знаешь у меня прям сердце кровью обливается, когда вижу, как растения страдают из-за неправильного полива. Вот. Черт. Надо бежать.

– Ханна, подожди? А что насчет моего предложения?

– Я…все еще думаю. Тут проблема в том. – Подумав ровно секунды, я добавила. – У меня сегодня на почту удобрение должно прийти, буду спасать растения.

– А, понимаю. – Уголки губ Адама тронула немного грустная улыбка.

Я же уже бежала по коридору к раздевалке. По началу заскочила в женскую, но ударив себя ладонью по лбу направилась в мужскую. Стейн не уточнял, но я догадалась – он имел в виду мужскую.

Краснея и озираясь по сторонам, надеялась не стать обозревателем голого мужского хозяйства, шагнула вовнутрь. К счастью голых студентов тут не было. Только Оливер. Мы были одни.

– Белый мозг, ты че так долго? – Надменный Оливер потирал ладони.

– НЕ НАЗЫВАЙ МЕНЯ ТАК! – Я вспыхнула.

– Не, Белый мозг, условия теперь диктую я.
– Пояснил он, ухмыляясь еще шире.

Сделав глубокий вдох и шумный выдох, я постаралась успокоить растущую злость и включить дипломатию:

– О чем ты хотел поговорить и о каких условиях идет речь? – Я старалась быть спокойной. Он явно выводил меня на эмоции.

Оливер вальяжно потянулся и достав из кармана джинс смартфон – начал что-то искать. Пока я наблюдала за хищным выражением и сопровождающими смешками, мой боевой настрой таял вместе с попытками сохранить хладнокровие. Похоже Оливер не блефовал.

– Посмотри, что у меня есть. – Он продемонстрировал экран своего телефона и у меня отвисла челюсть.

– Что? Как? – Мой язык онемел, а тело словно покрылось коркой льда. Я наблюдала свой позор, после выпитого пива. Это было настолько мерзко, что каждая клетка меня пропиталась целым рядом сильных эмоций. Меня трясло от злобы на себя и Оливера. Мне хотелось биться головой об стену. Закрыть глаза и провалиться под землю. Получить по голове чем-то тяжелым, впасть в кому и проснуться с полной и неизлечимой амнезией. Это была моя личная катастрофа и от этой мысли мозг словно обливали серной кислотой. Но я всё-таки смогла выдавить из себя несколько слов. – Ты, Ублюдок, зачем ты это снимал?

– Как зачем? – Удивился Стейн. – Что бы у меня на тебя был компромат.

– Зачем тебе это? – Я не сдерживаясь перешла на крик.

– Теперь я могу тебя контролировать. Ты только посмотри какая красота. – Не прекращая злодейски улыбаться Оливер поднес поближе ко мне телефон. Потом он о чем-то задумался и добавил. – Жалко у меня нет видео, страстного поцелуя «Горячей женщины»

– АААААААА. – С горящими от стыда глазами и такими же пылающими щеками, словно к ним прислонили раскалённые угли, я бросилась на Оливера. – ТЫ ПОКОЙНИК!

Правда превратить его во временного жителя морга у меня не получилось, Оливер отскочил в сторону и успел поймать меня за шиворот, когда я

чуть не влетела головой в раковину. Вырываясь и пытаясь выцарапать ему глаза, я быстро выбилась из сил. Когда до моих ушей донеслась еще одна усмешка, я снова напала и опять была повержена. Он ладонью отстранял меня и выше над головой поднимал телефон, где были повторы ужасного видео с моим участием. Все мои удары кулаками по груди Оливера – были ему нипочем, но я не сдавалась в стремлениях выбить у него из рук телефон или причинить любой возможный физический вред.

– Успокойся. – Стейн увернулся еще от пары попыток нападения и дождавшись, когда я, насупившись готова была слушать, продолжил. – Я никому не покажу и даже удалю видео. Обещаю.

– Твои обещания и цента не стоят. – Прорычала в ответ, переводя дыхание. – Даже если ты не врешь, что-то потребуешь взамен.

– Белый мозг постепенно приобретает серый цвет. – Демонстрируя все свое самодовольство в каждом движении, он уселся на столешницу с умывальниками.

– Переходи к делу! – Огрызнулась в ответ, сдерживая потоки треплющей мои нервы злости. – Так, что тебе надо?

– Всего на всего выполнение нескольких моих персональных желаний. Прям пустяковых. Ну каких, узнаешь в процессе.

– Обойдёшься. Я не буду идти у тебя на поводу если нет конкретики.

– Уверена? – Оливер демонстративно покрутил телефоном перед моими глазами. – У тебя есть пять минут на раздумье. Тик так.

16. Первое желание

– Тик так. – Протяжно повторил Оливер.

Сжав руки в кулаки, мысленно материлась. Это надо ж было так попасть. В моей жизни происходила катастрофа и глядя сейчас на Стейна, мне казалось, что подо мной развели инквизиторский костер и пламя стыда и злости постепенно поднимается выше. Нужно было принять решение. Идти на поводу у Оливера я не хотела, но стать посмешищем для всех, кто меня знал тем более.

– То есть если я выполню какие-то твои условия, то ты удаляешь видео? – Я ему не доверяла, поэтому решила уточнить.

– Ни какие то, а вполне конкретные.
– Оливер лениво посмотрел на время. – Да, ты все верно поняла и у тебя осталось три минуты.

Черт.

– Сколько будет условий? – Быстро спросила я.

– Пока не придумал.

– Не пойдёт. Давай конкретику!

– Белый мозг, время истекает. – Стейн потянулся и зевнул. – Напоминаю, что условия ставлю я.

Нет. Нет. Нет. Он может вообще что угодно захотеть. А если этот конченный, предложит мне банк ограбить или еще чего хуже? Лихорадочно придумывая что еще спросить и как донести свою мысль, решила проявить настойчивость.

– Говори сколько конкретно будет пожеланий! – Я сложила руки на груди показывая свою серьезность. – И давай договоримся сразу, что там не будет ничего противозаконного.

Оливер усмехнулся, с приподнятой бровью он рассматривал меня, словно я была экспонатом музея современного искусства.

– Ну хорошо. Пусть будет пять моих личных желаний. – Он хищно растянул губы в улыбке. – И ничего связанного с нарушением законов. Только ОЧЕНЬ маленькие и мои безобидные желания.

Как же мне не нравилась интонация, с которой он произносил «маленькие и мои безобидные желания». Я чувствовала провокацию и меня это пугало. Мой мысленный костер под ногами разгорался все сильнее, а Оливер напомнил: